Подземелья Эйтана
Шрифт:
– Мы хотели сначала немного отдохнуть и перекусить, – легко соврал Веспер.
– Вы окажете нам честь, если согласитесь отужинать и отдохнуть в нашей обители, – сказал Гаофан.
– Ну как? – посмотрел на спутников Веспер, вроде как сомневаясь, стоит ли принимать приглашение? – Согласимся на монастырскую трапезу?
– Да, – кивнул Терваль.
– Конечно, – подтвердила Ариэлла.
– А что у вас сегодня на ужин? – спросил у монахов дварф.
– Уверен, вы останетесь довольны, – улыбнулся Молфас.
– Ну, что ж… – Дварф, все еще будто в раздумиях, провел ладонью по бороде. – А эль вы, часом, не варите?
– Варим, – ответил Гаофан. – Хороший, темный монастырский эль.
– С этого и надо было начинать! – Веспер решительно поднялся на ноги, закинул на спину мешок, взял в руку секиру. – Идемте, други!.. Да! – словно вспомнил вдруг что-то дварф. – Кто-нибудь, разбудите эльфа!
Едва Ариэлла коснулась плеча Лигона, как тот посмотрел на нее вполне осмысленным взглядом.
– Что?
– Нас приглашают в монастырь авиров.
– Уже?
Лигон посмотрел на одетых в оранжевое монахов. Казалось, он был ничуть не удивлен, увидев их рядом.
Следом за монахами путники ступили на тропинку, ведущую ко входу в монастырь.
Невидимую стену они прошли, будто ее и не было. И только Ариэлла почувствовала, что стена все еще на месте, только теперь им было позволено пройти сквозь нее.
– Я, кажется, поняла, в чем тут секрет, – тихо произнесла девушка, обращаясь к идущему рядом с ней клирику. – Невидимая стена настроена на определенное эмоциональное состояние тех, кто пытается сквозь нее пройти. Пока мы были возбуждены и даже агрессивны, она нас не пропускала, а как только успокоились и почувствовали мир в душе, преграда исчезла.
– Именно так, – не оборачиваясь, подтвердил Гаофан.
Хотя Ариэлла говорила так тихо, что монах не мог ее слышать.
Глава 16
Надо сказать, что подземный монастырь авиров не был похож ни на что, когда-либо виденное кем-то из странников. Особо сильное впечатление произвел он на Веспера. Едва вступив в пределы обители, дварф битых три часа бегал по длинным коридорам, задирал голову к сводчатым потолкам огромных церемониальных залов, поднимался на самый верх по подвесным галереям и, пугая порой послушников, заглядывал едва ли не в каждую комнату, вырубленную в толще скалы.
– Не верю! – то и дело восклицал дварф. – Не верю, что все это сделано человеческими руками!
Сопровождавший дварфа монах только улыбался в ответ и согласно наклонял лысую голову.
– Но как? Как вам это удалось? – спрашивал монаха Веспер. – Это же совершенно немыслимая работа!
– Нашей обители более пятисот лет, – отвечал ему монах. – Начиналась она всего с двух небольших келий, выбитых в скале ее основателями, первыми прибывшими в эти места. Каждый вновь прибывший в обитель послушник вносил свою лепту в строительство – и как результат, вы можете лицезреть обитель Белой Воды в ее нынешнем виде.
– Но это же знаменитый черный камень! – Словно желая убедиться в том, что не ошибся, Веспер выхватывал из-за пояса нож и то рукояткой принимался выстукивать стену, то ковырял ее острием. – Он почти не поддается обработке! Даже мы, дварфы, встретив на пути скалу из черного камня, предпочитаем вести туннель в обход, а не пробиваться сквозь нее! А изрыть пещерами всю скалу из черного камня!.. Превратить ее в огромный многоэтажный дом!.. – Веспер вскидывал руки к потолку, как будто призывая в свидетели невидимые небеса. – Это просто немыслимо!
– Однако мы сделали это, – скромно улыбался в ответ монах.
– Однажды мой дед, тогда еще совсем молодой дварф, только-только семьдесят стукнуло, решил удивить свою будущую жену, мою бабушку, редкостным подарком. Он взял осколок черного камня размером с ноготь большого пальца и просверлил в нем дырку, чтобы можно было на шее носить, как амулет. Ушло у него на это без малого месяц. И пятнадцать закаленных сверл.
– Мы не пользуемся инструментами, – вновь улыбнулся дварфу монах.
– Не пользуетесь инструментами? – вне себя от изумления, вытаращился на монаха Веспер. – Как же вы тогда все это понастроили? – Дварф хохотнул. – Голыми руками?
– Можно и так сказать, – вполне серьезно, хотя и с обычной своей улыбкой ответил монах.
– Ты меня разыгрываешь? – подозрительно прищурился дварф.
– Никоим образом.
Монах наклонился и на ходу подобрал с пола небольшой осколок гранита, размером с две фаланги пальца на руке. Показав камешек Весперу, монах зажал его в кулаке. Всего на несколько секунд лицо его приобрело выражение крайней сосредоточенности, в глазах будто искры вспыхнули, а вокруг головы появилось – во всяком случае Весперу так показалось – едва заметное радужное сияние. Монах разжал пальцы и сдул с ладони пыль, в которую превратился камень.
– Впечатляет, – многозначительно кивнул Веспер. – Как ты это сделал?
– Это результат псионического воздействия. Все авиры в той или иной степени обладают способностями к псионике, но для того, чтобы развить эти навыки, необходимо полностью посвятить себя духовному самосовершенствованию.
– Только авиры могут заниматься псионикой?
– Пси-технику способен освоить любой, кто приложит к этому старание и проявит усердие.
– И долго надо учиться, чтобы вот так, как ты, превращать камень в пыль? – поинтересовался дварф.
– Трансформация предметов – это не самое главное в псионике.
– Но мне это нравится. За сколько дней я смогу этому научиться?
– Дней? – Монах решил, что ослышался. – Этому нужно учиться всю жизнь.
– Но ты не выглядишь глубоким старцем, – заметил Веспер.
– Нельзя научиться какому-то одному псионическому приему. Пси-технику следует осваивать в комплексе. И если ты решился стать мастером псионики, то будь готов посвятить этому всю жизнь.
– К этому я еще не готов, – покачал головой Веспер. – Может быть, как-нибудь потом… Но не сейчас… Нет, не сейчас.