Чернобог и Морана так и сидят заклепанные в Железных Горах. Злые Люди, кому они пролили в душу достаточно яда, разыскивают по всему белому свету осколки ледяного зуба, надеясь сложить его воедино и освободить темных Богов. Сказывают,
от добрых Людей зависит, удастся ли им это. И надобно верить, что не удастся — ведь именно Люди, не кто-нибудь, однажды остановили беду. Смерть и холод с тех пор уже тысячи раз пытались вернуться, прогоняя птицу с гнезда, обрывая с деревьев золотые одежды, заваливая снегами леса. Но Люди всякий раз вовремя вспоминают Киевича с его жертвой и сообща помогают Солнцу воспрянуть: гасят прежний и возгнетают новый, не знавший скверны Огонь, жгут на том Огне корявое, изогнутое полено-бадняк, похожее на летучего Змея, а пепел дают выпить
скоту, чтоб лучше водился. А потом кто-нибудь рядится седым воином, подвязывает рыжую бороду и водит по деревне медведя — покорного, на поводке. И вот опять приходит весна, и дни делаются длиннее ночей, и чучело злобной Мораны под веселые прибаутки скоморохов сжигают на масленичных кострах, повергают в быструю реку. И наконец наступает великий праздник Самого Долгого Дня, когда Мать Лада сменяет Лелю в земных заботах, а Солнце заново правит свадьбу с верной подругой и умывается, готовя себя для любимой. Вот почему этот праздник еще называют Купальским.
Так
доныне сменяются в году времена. Гремят Перуновы грозы, сияет золотом многоплодная осень, распевает метельные песни зима. Только теперешние зимы очень мало похожи на ту, великую, что едва не выморила Людей. Стоит появиться в Небе Даждьбогу, и пышные шубы сугробов переливаются на все лады, отделанные серебром и зернами хрусталя. Красива зима и приносит с собой не только печаль. Говорят, с наступлением Нового Года, когда Солнце поворачивает на лето, все грехи прощаются Людям, уходят вместе с минувшим годом, вместе со старым Огнем. И если когда-нибудь Люди оставят злобу и жадность, заткнут уши перед нашептываниями темных Богов и их посланцев — зима не наступит, а Чернобог и Морана навек перестанут скрестись в Железных Горах, в заклепанной крысиной норе. Наверное, Солнце тогда станет ярче, а Перун снимет с секиры и выбросит стальное лезвие, способное убивать: больше не пригодится!
…А что же Кий со своею доброй кузнечихой? Он не просил для себя никаких наград у Бога Грозы, не просил и жизни подольше, но до сих пор никто не слыхал, чтобы он умер. Наверное, так и живет на священной Русской Земле, кует своим молотом что-нибудь Людям на славу и на добро. У такого, как он, всегда найдутся дела, такому даже и бессмертие не наскучит.