Поэты 1820-1830-х годов. Том 2

Тимофеев Алексей Васильевич

Голос

Твой мир величествен, прекрасен! Недостает одной души, Недостает лишь человека — Души вселенной!..

Поэт

Да, ты прав! Недостает лишь человека. Итак, да будет человек! И первый дар ему — бессмертье.

Голос

Прекрасный дар! Но берегись, Чтоб он не сделался отравой, Свинцовой ношей! Этот дар Больших потребует издержек! Чтоб поддержать его, едва ль Всего могущества достанет!.. С какой

бы радостию демон На полчаса тяжелой смерти Свое бессмертье променял! И самый демон!.. Берегись же, Чтоб вместо нектара блаженства — Отрады горькой не поднесть!

Поэт

Не беспокойся, добрый Гений! С бессмертьем вместе человек Получит и другой дар — счастье!

Голос

Получит счастье!.. Да, легко, Едва четыре слова! «Счастье…» Земля и счастье — ад и рай, Свобода ангела и цепи! Каким же пламенем сольешь Ты эти цепи и свободу В одно бессмертное звено? Твой мир наскучит человеку, Наскучит так же, как и всё! И он умрет в своем бессмертьи, В своем раю… Живой умрет — Потом тебя же проклянет!..

Поэт

Мой план обдуман слишком верно, Чтоб изменить мне… Человек Получит тело без болезней, Без недостатков, без греха; Всегда цветущее здоровьем И преисполненное сил, Свободное от всех страданий, Венец чудесной красоты; Пусть он владеет всей вселенной, Пусть всё покорствует ему: Земля, огонь, вода и воздух; Пусть всё живущее, весь свет Его и любит, и лелеет; Ни зло, ни горе, ни беда Да не сожгут его чела!

Голос

Ты подарил ему лишь силу, Одно могущество… Потом! Ты подаришь свободу воли?

Поэт

Свободу воли без границ; Пусть будет он, как ты, свободен — Свободен телом и душой!

Голос

А если он, как ты, захочет Быть богом?..

Поэт

Нет! Я дам ему И всеобъемлющий рассудок, Самосознание и ум.

Голос

А если этот ум вдруг спросит: К чему так создан этот мир, А не иначе? Что с ним было?.. Начнутся поиски, томленье, Придет бессонница, хандра… И бедный ум в трудах зачахнет!

Поэт

Трудов не будет: человек С минуты самого рожденья Узнает всё; и с бытием Получит дар и всепознанья; Весь мир раскроется пред ним, Как перечитанная книга. О, сладко, Гений, всепознанье — Сосуд могущества земли И грозной власти над природой! Какая тайная судьба, Какой гигант — крылатый случай — В кровавый спор войдет тогда С его бессмертною душою, Какая бурная река Захлещет власть его волною Иль черный, злой водоворот Ладью в пучину занесет!..

Голос

Ты дашь ему желанья, страсти?

Поэт

Желанья — да; желанья — жизнь, Душа души; но страсти — язвы, Всепожирающий огонь Эхидны! Нет, страстей не надо… Сноснее смерть, безумье, ад, Чем это гнусное отродье Проклятья, ада и греха; Пусть человек, родясь, встречает Свой мир улыбкой, а не плачем, Пусть наслажденья с колыбели Ему сопутствуют вовеки…

Голос

Где ж наберешь ты наслаждений, Чтоб твой бессмертный человек Мог наслаждаться целый век!.. Подумай только лишь — бессмертье: Оно поболее столетья. Где ты сокровищ наберешь, Чтобы наполнить это море Без берегов и без границ, Когда и самые столетья, И самый мир с своей землей, С своими звездами и солнцем, Утонет в этой пустоте, Как звук пустой в зыбях эфира.. Ты человека создаешь Для наслаждения и хочешь, Чтоб наслаждался он вполне С своею бледною душою, С бездушной льдиною — умом; Ты дал природе гром и молнью, Земле — огонь, и солнце — дню; У человека ж отнимаешь Его и солнце, и огонь, Его последнее блаженство — Игру волшебную страстей. Ты опасаешься, что страсти Вольют кипящий, жгучий яд В его младенческую душу; Лиши их огненного жала, Как молнию. И в душу влей Одно очищенное пламя.

Поэт

Знаком ли детям пыл страстей, Порывы буйного восторга? И кто из нас, кто из людей С их высочайшими страстями Не променял бы пыл страстей На наслаждения детей!..

Голос

Поэт, Поэт! В твоей вселенной, В твоем божественном раю, Лишь будут дети и младенцы. Зачем же детям хочешь дать И всеобъемлющий рассудок, И беспокойный, хитрый ум! Рассудок — лишнее ребенку, Дитя и должно быть дитя! Иначе быть оно не может: Оно и счастливо лишь тем, Что без ума, что дремлет в неге Средь обольстительных картин!

Поэт

Оставь меня!

Голос

Еще два слова! Ты человеку отказал В страстях высоких, благородных. И вот смотри: твой самый план, Затканный счастьем и цветами, Блестящий план, златой узор Его блаженств и наслаждений, В себе несет зародыш зла, Источник черного раздора!..

Поэт

Я повелел: не будет зла В моей вселенной! Прочь!

Голос

Не будет! Ты это думаешь, творец? Но вот два юноши, два друга В томленьи сладостной любви Игрой таинственной судьбы Одной красавицей прельстились. Ты допускаешь им любовь, Ты хочешь сам, чтоб это чувство Соединяло всех! Положим, Великодушнейший из них Ее сопернику уступит, Но вот — уже утрата, да! А где утраты и лишенья, Там счастья нет — далёко счастье! Но вот в них закипела кровь, Вот непокорная любовь Им шепчет: вы свободны оба, У обоих равны права, Пускай же сила — судия Решит, кому владеть до гроба, И что ж тогда?