Поэты 1840–1850-х годов

Ростопчина Евдокия Петровна

49. ЦЫГАНКА

Жива — как забава, как смех — весела, Несется волшебница дева, Кружится и пляшет, быстра как стрела, Под звуки родного напева. Как воздух легка, понеслась и летит, И тешится резвой игрою; Дика как разврат, закружилась, дрожит И манит улыбкой живою. Жаждой неги дыша, Как любовь хороша, Горяча как огонь поцелуя, И мила и стройна, Пролетела она, Мимолетной улыбкой даруя. И бежит и летит, И дрожит и горит, И ревнивый покров раздирает; А с нагого плеча Сорвалась епанча И, шумя, перед ней упадает. Вот

она, дитя Востока, В сладострастной красоте; Жрица пышного порока, В полной, дикой наготе. И зовет палящим взором, Манит бархатом ланит, И любуется позором, И хохочет, и дрожит. Вдруг в безмолвии суровом, И стыдлива и скромна, Под разодранным покровом Робко прячется она. Так, настигнута врагами, Чуя гибельную брань, Исчезает за кустами Перепуганная лань. Миг — и снова вспыхнет дева, Сладострастия полна, И опять под звук напева, Как огонь, как стрела, пролетела она. <1840>

50. НОВГОРОД

Время пролетело, Слава прожита, Вече онемело, Сила отнята. Город воли дикой, Город буйных сил, Новгород великой Тихо опочил. Слава отшумела, Время протекло, Площадь опустела, Вече отошло. Вольницу избили, Золото свезли, Вече распустили, Колокол снесли. Порешили дело… Всё кругом молчит, Только Волхов смело О былом шумит. Белой плачет кровью О былых боях И поет с любовью О старинных днях. Путник тихо внемлет Песне ярых волн И опять задремлет, Тайной думы полн. Между 1838 и 1840

51. СМЕРТЬ И ВРЕМЯ

Смерть

Всё мое — и плод, и семя; Бесконечна власть моя. Покорись, седое время, Я владычица твоя. Всё мое! Я всем владею; Что родится — то умрет; Всё под властию моею, Всё в гробах моих сгниет. Где следы твоих деяний? Где немолчные дела? Семена твоих созданий Я же жатвой собрала. Где твой Рим? твои державы? Где плоды твоих трудов? Всё легло в борьбе кровавой, Спит на дне моих гробов. Всё мое — и плод, и семя; Всё под властию моей! Покорись, седое время, Пред владычицей твоей!

Время

Без конца и без начала, Я отец и сын веков; А тебя судьба сковала Мертвым тлением гробов. Где лежат твои могилы, Где гниют твои гробы, Там мои живые силы Строят здание судьбы. Из твоих могил беру я Семена моих трудов, Колыбель мою творю я Из досок твоих гробов. Без конца моя дорога. Цепь веков в моих руках. Я ношу одежду бога На бессмертных раменах. Без границ мое теченье, Бесконечно как судьба; Ты сама — мое рожденье; Я — владыка, ты — раба. 1840

52. НА ПОКОЙ

Тяжело, не стало силы, Ноет грудь моя; Злое горе до могилы Дотащу ли я? На покой пора печали, Время спать костям; Душу страсти разорвали, Время спать страстям. А далеко ли? У гроба Отдохнул бы я; Отдохнули бы мы оба, Я да грусть моя. 1841

53. СЕРДЦЕ

Поиграли

бедной волею Без любви и жалости, Повстречались с новой долею — Надоели шалости. А пока над ним шутили вы, Сердце к вам просилося; Отшутили, разлюбили вы — А оно разбилося. И слезами над подушкою Разлилось, распалося… Вот что с бедною игрушкою, Вот что с сердцем сталося. 1841

54. ЛЮБОВЬ

Безумно жаждать тихой встречи, Со страхом встречи избегать, С безмолвной негой слушать речи, Дыханье сладкое впивать; Ловить задумчивые взоры, Упасть на девственную грудь, С восторгом — ласки и укоры В одном лобзании вдохнуть; Ее одну повсюду видеть, В нее и душу перелить, Весь этот мир возненавидеть, Чтоб в нем одну ее любить; Терзать с жестоким наслажденьем, Чтоб слезы пить с ее ресниц; Ревнивым мучить подозреньем, И проклинать, и падать ниц; Слезами робко ей молиться, Ее терзать, ее томить, Ее томленьем насладиться — Вот так хотел бы я любить! <1842>

55. ОХЛАЖДЕНИЕ

Мучительно следить за медленной утратой Годами купленной, любовию богатой И близкой нам души; нести заветных уз Не в силах бедная. Таинственный союз Разрушен навсегда; не умысел коварный Созрел изменою в душе неблагодарной; Не легкомыслие, не медленный расчет На связи прежние в ней холодно встает. Другой лежит ей путь, другие впечатленья Уносят прежние; не гнева, не презренья, А пламенных молитв и непритворных слез Достойна бедная. Блажен, кто перенес Падение ее без грешного укора, Кто в преступление ей не вменял позора, Кто целомудренно хранит в душе своей Воспоминание одних прошедших дней, Кто для нее сберег одни благословенья, Да дружбу грустную, да слезы умиленья. 1842

56. БЕССОННИЦА

Ночи бессонные, ночи мучения, Скоро ли минете вы? Скоро ли снимете ношу сомнения С бедной моей головы? Скроете мысли мои беззаконные, Смоете язву страстей, Ночи печальные, ночи бессонные, Ночи забот и скорбей? Тише!.. Я вижу в тоске лихорадочной — Бледные лица встают, Шепчут и пляшут толпою загадочной, Длинные песни поют. В ночи бессонные ходят видения Мимо раскрытых очей, Громом срывается хохот презрения С уст бестелесных теней. Молча раскроешь немые объятия,— Где-то родная душа? Ищешь молитвы, а шепчешь проклятия, Страхом и злобой дыша. Где же мечты мои, где упования, Жажда возвышенных дел? Воля железная, жар дарования, Вера в высокий удел? Труд неоконченный предан забвению, Сила души прожита, И, покоряясь немому сомнению, Сохнет живая мечта. Так пробуждаются страсти бездонные В мраке ночной тишины, Так облекаются ночи бессонные В страшные, долгие сны. 1842

57. ПЕСНЯ («На душе свободной…»)

На душе свободной Много дум лежало, Много в мир холодный Тайных слов упало. В мире негде звуку Разойтись широко; Носишь злую муку На душе глубоко. На зеленой ветке Птичка распевала,— В золоченой клетке Птичка замолчала. Я запел бы смело — Да не та мне доля: Износилось тело, Уходилась воля. 1843