Поезд для Анны Карениной
Шрифт:
– Это твой муж, надо понимать, вершит судьбы? – Дима стал серьезным и грустным, он надевал трусы, вечернее солнце спокойно и ласково обливало его белые волосы оранжевым светом.
Ольга тоже посерьезнела.
– По-твоему, лучше полагаться на какого-то распорядителя своей жизни, чем самому распоряжаться? От решения моего мужа сейчас зависят многие судьбы тех, кто просто играет в рулетку!
– Он что, такой всемогущий? Он вообще кто, а то мне уже страшно. – Дима подошел к окну и смотрел на город внизу.
– Он –
Дима, сцепив зубы, смотрел на Москву в закате: Москва плавала в золоте, разбавленном чистой голубой краской июньского неба. Дима вышел на балкон. Игрушечные павильоны выставки, смешная крошечная статуя колхозницы и рабочего, но его взгляд выхватил странную суматоху, милицейские машины и странно бегающие туда-сюда толпы народа.
– Рулетка крутится. – Дима невесело усмехнулся.
Пока Ольга мылась в душе, Дима набрал номер телефона.
Завтра, вероятно, в Ленинград, – сказал он.
Теплой и ветреной ночью майор Карпелов не поехал к любимой женщине, а завалился в своей холостяцкой квартире на продавленную тахту, смотрел на стену, освещенную рекламой из кафе напротив, и прокручивал снова и снова происшедшее с ним сегодня.
Он еще не попадал в более идиотскую ситуацию. Какой-то придурок звонит в отделение, просит старшего по смене и сообщает, что хочет пристрелить кого-нибудь на выставке в любом удобном для Карпелова, но обязательно многолюдном месте. Жертва выбирается на месте, оружия не найдено.
Карпелов сел и включил лампу. Понурый «тюльпан» осветил беспорядок на письменном столе, но Карпелов безошибочно вытащил из мятой стопки журналов и газет чистый лист бумаги и, почти не глядя, нашарил ручку.
1. Почему я?
2. Знал ли звонивший, что я подставлю ему своего опера?
3. Он хотел убить или ранить?
4. Что за неопределимый тип пистолета?
5. Чего он хотел?
Карпелов прочел написанное и поставил напротив каждого вопроса минусы. Это значит, что ответа не было ни одного.
Зазвонил телефон. Карпелов посмотрел сначала на часы. Почти двенадцать.
Он снял трубку и с огромным удивлением выслушал возмущенный голос начальника управления. Голос требовал немедленных объяснений по поводу голой красотки в форме офицера милиции, в шляпе и с пистолетом. Карпелов в полном обалдении провел по лицу ладонью, потом с силой шлепнул этой же ладонью себя по лбу. Он вспомнил журнал «Плейбой», который заносил утром начальнику.
– Разрешите!.. Я все объясню. Никак нет, товарищ полковник, я еще не проверял, подрабатывают ли наши сотрудницы таким образом. Так точно, отличная боевая стойка. Да, я заметил, погон светится хорошо. Слушаюсь.
Карпелов вздохнул с облегчением. Слушая возмущенный голос начальника, он уже решил, что ехать с объяснениями придется сегодня. Но ему дали поспать и ни словом
Гриша Покосов был выпущен после выяснения личности и нескольких утомительных допросов: два были ночью и два днем – после обыска на квартире его брата-дальнобойщика, где он остановился и зарегистрировался. К концу вторых суток Гриша сам почувствовал, как он опротивел всем в милиции своим неинтересным прошлым и безрадостным настоящим. Но, выйдя на улицу, Гриша не спешил смыть с себя камерный запах, а поехал прямиком на ВДНХ в павильон «Космос».
Он поднялся на второй этаж, минуя киоски с громкой музыкой, подошел к стеклянному прилавку. За прилавком, равномерно двигая челюстями, наслаждался жевательной резинкой молодой щуплый продавец. У него были потрясающие тонкие усики над пухлым ртом «бутончиком», слабый острый подбородок, темные глаза навыкат, зализанные назад волосы и красный маленький галстук под воротником белой рубашки с короткими рукавами.
Гриша рассмотрел продавца, вздохнул и решился.
– А здорово тут у вас пальнули, да? – спросил он весело.
Продавец медленно осмотрел Гришу, моргнул и снова уставился перед собой, двигая челюстями.
– А я тогда как раз гулял тут поблизости от вашего магазина, а тут пальба, милиция, народу похватали – ужас!
Продавец вздохнул и закрыл глаза.
– И я, значит, с перепугу забыл тут у вас свой приборчик. Приборчик, говорю, один я забыл! – повысил голос Гриша, надеясь пробить стену невозмутимости. – Можно мне его теперь забрать, когда милиция меня отпустила как вполне благонадежного гражданина?!
Продавец перестал жевать, встал, поправил галстук и вдруг улыбнулся лихо и радостно.
– Желаете чего купить? – спросил он у оторопевшего Гриши.
– Да нет же, я забыл у вас свой приборчик, так, ничего особенного, выпрямитель тока, он вам ни к чему, можно его забрать?
– Мы не торгуем выпрямителями тока. Могу предложить фен с уникальной подкруткой, электро-массажер японский на батарейках, фонарь автоматический с регулировкой света...
– Милейший, ты меня не понял, мне нужен мой выпрямитель. И все.
«Милейший» сделал почти незаметное движение ногой под витриной и утопил ногой черную педаль срочного вызова. Появился большой и потный человек, вытирающий лысину носовым платком.
– Гражданин требует выпрямитель тока, говорит, оставил у нас на днях. А мы не торгуем выпрямителями. – Продавец уже не улыбался, его усики изгибались, когда он вытягивал губы вперед с выражением скучного презрения на лице.
– Это мой выпрямитель, я его не сторговал, я его сам сделал, хотел показать тут кой-кому на выставке, а тут пальба, я испугался за прибор, это хороший прибор, точный, и положил вот сюда вам на коробку. – Гриша показал, куда именно.