Поезд для Анны Карениной
Шрифт:
Короткие гудки.
В одиннадцать десять Ева собралась. Поставила сумку у двери, села перед телефоном и посмотрела на черный аппарат. Потом медленно набрала номер по памяти.
– Да! – Дима схватил трубку после первого звонка.
Ева удивилась. Она получила разрешение, если его не будет дома, попросить соединить с ним. Назваться и сказать в открытую.
– Это я. – Ева слушала его дыхание, потом Дима сглотнул и быстро проговорил:
– Ты в порядке?
– Я в порядке, не беспокойся. Я звоню попрощаться.
– Это ты сделала? – после долгого молчания. – Это ты!.. Я не верю.
– Сейчас я все объясню. Подробно. У тебя есть время? Вот и хорошо. – Ева вдруг успокоилась, села свободней, закинула ногу на ногу. – Сначала я тебе почитаю стихи. А потом все подробно объясню.
– Стихи?.. – Дима подумал, что ее арестовали и замучили до помешательства.
– Сейчас. Это мой друг написал. Мы с ним вместе проходили подготовку в военном лагере. Отличный парень, его убили. Так. Я – только бабочка в пространстве цветочного непостоянства.
Я – только воздух, только всхлип рассвета, тронутого ветром...
Дима так помертвел лицом, что человек рядом с ним подумал об убийстве по телефону посредством звука. Он подбежал, хотел отнять трубку, но Дима зажал ее крепко в онемевшей руке. Пока охранник старался выдернуть трубку, Дима спокойно вынул другой рукой у него из кобуры пистолет, повернулся глазами к окну и выстрелил себе в висок.
Ева слышала возню и выстрел. Она вздрогнула и непонимающе посмотрела на трубку. На том конце кто-то осторожно дышал.
– Он умер? – спросила Ева.
Трубку положили.
Она выскочила из квартиры за тридцать секунд.
Через час, пропетляв по городу, она выехала на Киевское шоссе и понеслась на максимальной скорости, отслеживая в зеркальце машину Карпелова, которая ехала за ней.
Два «мерседеса» службы безопасности, охранявшие ее, были сбиты грузовиком на десятом километре. В какой из машин сзади могли сидеть люди из военной разведки, не угадать. Ева увидела, как Карпелов перестраивается в левый ряд. Он угадал.
По шинам дорогой машины с тремя мужчинами стрелял Январь, Карпелов давал указания, шипя с переднего сиденья и вцепившись в руль.
– Помнишь, как она тогда? Сделай отстраненную морду лица, смотри вперед и так легонько, так спокойненько... Молодец!
Ева сбавила скорость, рассмотрев внимательно перевернувшуюся сзади БМВ. Она дождалась, когда ее догонит Карпелов. В открытое окно высунулся Январь.
– Тут майор спрашивает, почему такой обвал происходит?
Ева улыбнулась. Она позвонила Карпелову из машины, нашла его на задании и попросила вывезти ее из города. Ничего не объяснив.
– Скажи ему! – крикнула Ева. – Скажи, что задание по его рапорту выполнено!
– Майор спрашивает, вы что, убили Вареного Киллера?
– Скажи, что он застрелился! – крикнула Ева. – Я оторвусь, спасибо за все!
– Подождите! – Январь высунулся побольше. – Через пять километров будет поворот – грунтовая дорога, не пропустите. Поверните туда! Ободранные «Жигули» с девушкой!
– Январь, я вас люблю! – Ева ушла вперед легко, за ней, выскочив опасно, пошла открыто черная «ауди». Из окна, проезжая мимо, посмотрел на Карпелова седой человек – цепко, запоминая.
– Откуда мне знакома эта морда? – пробормотал Карпелов. – Он один в машине, слежка не бывает по одному... Слушай, я тогда упал головой?
– Да, медленно так, назад. – Январь смотрел на уходящую «ауди». – А что, с памятью плохо?
– Наоборот, мне кажется, что я уже все знаю, всех видел где-то. Вот мужик проехал, мне кажется, что я видел его раньше... Смотри, что делает!
Далеко впереди на пустой дороге шли рядом впритык друг с другом «Москвич» Евы и черная «ауди».
Ева смотрела, улыбаясь, на невозмутимого отстрельщика Хрустова. Он ехал очень близко, отслеживая ее рывки, и не отлипал.
– Я тут хотел поинтересоваться! – крикнул он в открытое окно. – Ты кого стережешь сейчас, японца или его удава?
– Какого удава, Хрустов? Ну скажи, что я тебе нравлюсь! Я от тебя балдею, видишь, я признаюсь!
– Ты не в моем вкусе, я люблю блондинок, вот твоя подруга – это да! – Хрустов смотрел грустно. – У твоих друзей мотор хреновый, за ними едет спокойненько, не спеша замызганный «мерседес», а там четыре молодца. Они тебя же и ведут через твоих защитников. Что же ты такого сделала?
– Ты не поверишь, но я тоже люблю блондинов с военной выправкой!
– Понял, – крикнул Хрустов, подумав. – Я ведь его предупреждал! Пригласи меня чай пить, я расскажу, при чем тут удав!
Ева промолчала, оторвалась и неожиданно резко повернула на грунтовую дорогу. Через сто метров она увидела грязные «Жигули» и затормозила. Выбежала из своей машины, навстречу ей выбежала девушка. Растрепанные длинные волосы, горящее азартом лицо.
– Как тебя зовут? – спросила Ева, садясь в «Жигули».
– Маринка! А у вас тачка классная, вдруг – разобью?
– Бей! – засмеялась Ева.
– Класс! Я тачки бить а-а-абажаю! Маринка подала задом и вылетела на шоссе, визжа и виляя из стороны в сторону. Она понеслась от Москвы. За ней поехали Карпелов с Январем. По дороге они обсуждали, можно ли зарабатывать деньги незаконным образом в свободное от охраны закона время. За Карпеловым тащился «мерседес» с накачанными молодыми людьми в бронежилетах. Они старались не потерять глазами красный «Москвич» впереди.