Поезд для Анны Карениной
Шрифт:
Утешила! – вздохнула Ева и дала отбой.
Зоя и Аркадий некоторое время после звонка напряженно смотрели друг на друга.
– Вот так взять запросто и проорать в эфир неизвестно кому нашу информацию на этого Ма-мацуи! – подняла вверх руки Зоя.
– Пусть она сделает Сперматозоида, если это пригодится. А заодно и сорвет сделку с китайцами.
– Мы полгода за японцем следили, он ведь и охранника нанимал, а теперь, когда он получил деньги, не можем даже его выслать?!
– Он не охранника нанимал. Он нанимал отстрельщика. Конкретно. Это раз. Он не хотел брать эти деньги:
– Нет, я ничего не поняла. – Зоя нервничала.
– А ты подумай, деньги ведь у нас. Чемоданчик с отличными отпечатками Мамацуи.
– А что это такое про оружие?
– А вот это не понял, – сознался Аркадий. – Но есть светлый момент во всем. Если Ева, подставляя Сперматозоида, сорвет вообще эту сделку с самолетами.
– Кстати, тебе рассказали, какой она устроила спектакль при приеме на работу?
– Уважаю. Девочка пробьется где хочешь. Если она догадается, что мы ее специально к японцу подтолкнули, чтобы сразу двух зайцев убить, она очень обидится.
Нет, – покачала головой Зоя. – Мы ни за что не скажем.
Понедельник, 14 июля, утро
Дима позвонил около шести. Ева не спала. Девочка плакала всю ночь, а она не плакала уже очень давно, с приезда Муси. Муся говорила, что девочка боится чего-то. В пять часов утра в дверь позвонили. Приехал Илия. Похудевший, с тревожным измученным лицом, он обошел квартиру и спросил Еву, что это она затевает.
– Я работаю, – обняла его Ева.
– Это опасно, – сказал Илия.
– Это всегда было опасно. Я так живу, ты знаешь.
– Да, я знаю, только сейчас другое. – В ее лицо грустно смотрели черные глаза с загнутыми ресницами. – У тебя есть деньги, я узнал. Твой фотограф честно оставил половину. Хочешь, уедем сразу, мы соберемся за два часа. Обедать будем в Риме.
– Нет.
– А в Париже каштаны отцвели без тебя.
– Нет. Уезжай один.
А кто тебе тыл здесь обеспечит? – повысил голос мальчик.
В полшестого позвонил Гриша Покосов и предложил сделать пули из пропитанной прессованной резины. Ева ничего не понимала, она валилась с ног.
– Пока эти пули находятся в вакуумной среде, они целые. На воздухе через тридцать секунд рассыплются в серую пыль. Подходит?
– Спасибо большое, – пробормотала Ева. В шесть часов Дима Куницын сказал, что он еще подумает.
– Да, да, конечно, – пробормотала Ева.
В шесть десять она легла поспать сорок пять минут.
В семь часов пятьдесят четыре минуты, когда она появилась в гараже, ей сказали, что мистер Акона ждет ее у себя в кабинете.
Ева вошла в большую, почти немеблированную комнату и встала у двери. Мистер Акона встал из-за стола.
Он сообщил Еве, что благодарит ее за спасение его жизни. Машина мистера Акона взорвалась в гараже в субботу в шесть часов десять минут. В это время Ева везла его на бензозаправочную станцию в своей машине. Потом японец бесстрастно напомнил, что должен удержать у Евы из жалованья штраф за обслуживание его без униформы в субботу утром. Учитывая, что Ева оплатила оказанную ему услугу в мастерской бензозаправки, будет считаться, что это и есть выплаченный ею штраф.
Он вышел из-за стола и вручил Еве конверт с жалованьем.
Ни слова про чемоданчик, забытый в машине.
– Вы выглядите умученно, – заметил японец, задрав голову вверх.
– Да, я почти не спала ночью.
Поскольку мистер Акона очень заботится о себе, он не одобряет любое проявление беспечности кого-либо по отношению к его здоровью. Поэтому, заявил Акона Тиу, в целях безопасности здоровья Акона Тиу Эве лучше поехать домой и выспаться. Тем более что мистер Акона Тиу собрался сегодня посвятить себя самоусовершенствованию. Этот день, конечно, будет вычтен из ее жалованья за следующую неделю.
Ева, радостная, как школьница, сбежавшая с контрольной, быстро поехала в квартиру Далилы и забрала гениальнейшее изобретение Гриши По-косова, выдержав почти двухчасовой инструктаж и показательную демонстрацию. Вернулась домой, переодела детей, приготовила уснувшей Мусе суп, и наступил...
Полдень понедельника
В два часа тридцать минут пополудни Ева Николаевна подъехала к банку, в котором мистер Акона Тиу держал свой сейф. Она прошла к главному менеджеру, показала выписанное ей посольством удостоверение и попросила воспользоваться сейфом мистера Акона Тиу по его поручению.
Менеджер позвонил секретарю мистера Акона Тиу. Секретарь позвонил самому мистеру и поинтересовался, почему нанятый недавно шофер и телохранитель хочет что-то положить в личный сейф господина Мамацуи.
Японец молчал в трубку четыре минуты с лишним. Секретарь ждал, рассматривая свои ногти.
– Да, – сказал наконец в трубку мистер Ако-на Тиу, – так это и делать.
Ева, ожидающая за столиком с бумажками и прилепленной кем-то розовой жевательной резинкой, вдруг поняла, что японец ведет себя в общем правильно. Если ей сейчас разрешат пройти в комнату с сейфами, значит, он точно уверен, что она из спецслужб и каким-то образом помогает ему выпутаться из истории с ненавистной взяткой.
– А откуда она еще может быть, эта красотка? – поинтересовалась Ева вполголоса у самой себя, вставая. От вида чужой резинки ее тошнило.
Прошу вас! – расцвел улыбкой менеджер. Ева подхватила с пола дорожную сумку.
В сейфовом зале во всю стену располагались ящики с номерами. Ева дождалась, когда ее оставят одну, и стала оглядываться. Камера слежения, если и есть, очень хорошо замаскирована и должна быть направлена либо на ячейки сейфов, либо, если руководство банка очень хочет знать, что же кладут в сейфы их клиенты, – на хорошо сработанный полированный стол. Она не знала шифр сейфа японца, да он и не был ей нужен. Рядом с залом есть небольшая, застекленная с трех сторон ниша – одна сторона в зал открыта. Здесь когда-то, вероятно, сидел охранник. Стол, небольшой телевизор, высокий и узкий шкафчик для одежды, цветок в горшке. Ева подошла к блоку сигнализации. Кнопка, которую при необходимости можно просто нажать пальцем, – металлическая. Ева достает из кармана пиджака лак для ногтей и проводит кисточкой по кнопке, покрывая ее прозрачным лаком с серебряными и черными вкраплениями. Дует, прислонившись к стене, вдыхая резкий запах ацетона.