Поезд жизни на колее судьбы
Шрифт:
– Словил огурца? – спросила Елизавета, подавая ему полотенце.
– Есть немного. Пью до дна, – улыбаясь ответил Александр, вытирая лицо и тело.
– А муж мой в море, – в такт песни, написанной Александром Кутиковым и Андреем Макаревичем подпела она, только со словами, переделанными в народе, – пускай его смоет волна, пускай ему не везет, – и засмеялась.
– Вот значит, как вы ко мне относитесь? – улыбаясь, сказал Александр, возвращая полотенце.
– А ты как думал, – она обняла его и поцеловала в щеку.
Александр взял шорты и пошел переодеваться. Шорты внутри были с сеточкой, поэтому в них спокойно можно было ходить и без трусов.
Вернувшись к жене в шортах и с плавками в руках, он помыл ноги от песка, надел шлепки и футболку и они, под руку, пошли вдвоем в номер. От озера до корпуса было не больше двухсот метров.
Сам пансионат располагался примерно в ста двадцати километрах от города и был окружен хвойным лесом. Дышалось здесь так хорошо, воздух был так свеж, что было одно наслаждение. Тихо, спокойно, особенно после суетливого города. Они вдвоем отдыхали здесь от всего. От работы, от домашних дел. Гуляли, купались и плавали, играли в бадминтон и, если были свободны столы, то в настольный теннис или бильярд. Не нужно было готовить, потому что завтракали, обедали, и ужинали они в столовой, где очень хорошо и вкусно кормили, да и порции были довольно большими.
Вот и сейчас они шли вдвоем по дороге от озера до корпуса в окружении деревьев с обеих сторон. На встречу попадались гуляющие пары разных возрастов, дети, которые носились туда-сюда и о которых Александр неизменно по доброму и с улыбкой думал: «Ветер в поле, в жопе дым».
Как-то после такой его реплики, Елизавета шутя спросила:
– А ты сам таким не был что-ли?
– Был, конечно, – ответил он серьезно с улыбкой и сразу вспомнил детство.
«Вот такой отдых, в спокойной размеренной обстановке, располагает к тому, чтобы о чем-то думать или же что-то вспоминать. Он отличается от южного. Он абсолютно другой».
Они зашли в свою комнату на третьем этаже, где было две кровати, но Александр их сдвинул, сделав одну двуспальную, тумбочка, небольшой шкаф. В номере была и ванная комната с душем, туалетом и раковиной. Телевизор и холодильник были по одному на этаж. Именно в раковине Александр помыл сейчас плавки после купания, выжал их и повесил на спинке, «в ногах», одной из кроватей.
– Пойдем гулять? – спросил он жену, которая легла на кровать и закинула руки за голову.
– Пойдем, – она тут же встала перед ним, – трусы надень только.
– О, точно, они вдвоем улыбнулись, – а я и забыл уже, – он взял их с кровати, которые оставил под пододеяльником с краю, снял шорты (Елизавета не упустила возможности шлепнуть его легонько несколько раз), надел трусы, а затем надел шорты обратно.
– А если я так? – сказал Александр и резко подошел к жене, положил руки ей на ягодицы, сжал их и приподнял ее.
– Аха-ха, – засмеялась она и оперлась на плечи мужа, – отпусти…аха-ха, ну отпусти.
Смеясь, Александр поставил ее на пол. Они поцеловали друг друга, а затем подошли к входной двери.
Вечер был также пасмурным, но теплым и без дождя. Они ходили по территории вокруг, уходя то в один, то в другой конец. Прошли мимо детской площадки, мимо зимней горки, баскетбольно-футбольной площадки, где рядом была и стена для тенниса. Чуть прошли по лесу, по дороге, что как и все дороги здесь, шла между деревьями. На их пути, как им показалась, пробежала белка вдалеке. Они встречали белок здесь довольно часто, реже лис и ежей, а всего один раз видели зайца.
А в конце прогулки они спустились снова к озеру. Вышли на причал, где по одну сторону стояли лодки, а по другое катамараны. И просто смотрели вдаль, на другой берег, на небо, на воду. Елизавета прижалась к Александру и положила руку на его плечо, а на руку голову. Он ее обнял и они стояли так, ничего не говоря. Каждый из них думал о своем или не думал вовсе. И в такие минуты кажущегося уединения и единения с природой, порой приходят совсем не радужные мысли. Почему-то сейчас Александр вспомнил о девушках, которые были у него до Елизаветы и сам не понял с чего бы это. А Елизавета вспомнила детство, когда купаясь в реке, она чуть не утонула, благо родители были рядом. Но в одно мгновение их мысли заполнил один момент на двоих – что сейчас здесь они могли быть втроем, а не вдвоем. Они буквально почувствовали и услышали мысли друга друга, потому что Елизавета прижалась ближе к Александру, а тот обнял ее крепче.
– Красиво, – сказал Александр через какое-то время.
– Да-а, – протянула Елизавета.
Вода тихо билась о причал и о берег, облака двигались на юг, подгоняемые слабым северном ветром, который почти не чувствовался у земли. Очередной день отдыха озеро становится конечным местом прогулки, где они вдвоем провожают прошедший день.
Утро наступило для Александра резко. Он проснулся и чувствовал себя отдохнувшим и выспавшимся. Было слышно щебетание птиц за окном, а небо было голубым и светило солнце. Александр посмотрел на наручные часы, которые перед сном оставил на тумбе у кровати – семь сорок семь показывали они. Елизавета, видно тоже уже выспалась, потому что как только Александр положил часы обратно на тумбу и лег на спину, сложив руки на груди, она зашевелилась и повернулась на спину. А еще через секунду она повернула голову и нежно сказала, пока еще узко раскрыв глаза и часто моргая:
– Доброе утро.
– Доброе, – Александр потянулся к ней и поцеловал ее в щеку, после чего на губах Елизаветы появилась улыбка.
Немного полежав, Екатерина встал, заколола волосы, а затем пошла в туалет и душ. Александр же, что называется развалился на всю кровать, уставив взгляд в потолок.
Они прогулялись перед завтраком, пройдя по, как они сами называли, «маленькому кругу». Навстречу им попадались знакомые люди, с которыми они неизменно здоровались. Здесь и уборщик, который ходил с тележкой и собирал мусор из мусорок, и прачки, которые несли свежее белье в номера или наоборот, грязное в чистку, ремонтники, и другой персонал пансионата. А затем пошли на утренний прием пищи. За столом на четверых они пока сидели вдвоем, потому что было не так много людей. Стол у них был около окна и, завтракая, Александр заметил, что погода меняет не в лучшую сторону. Находят кучевые облака, все чаще и чаще закрывая солнце. И когда после завтрака они с Елизаветой вышли на улицу и пошли к озеру, то вместо утреннего спокойствия и солнца был довольно сильный ветер и все меньше и меньше синего неба.
– Снова не позагорать тебе, видно, – заметил Александр, когда они вышли к пляжу.
– М-да, – сказала Елизавета, – ну что, ладно, – Александр видел, что она расстроена.
– Ну плавать то можно! – воодушевленно сказал он.
– Это да. И сразу переодеваться и идти обратно только, – заметила она грустной интонацией, но без злобы.
– А мне лишний раз хочется увидеть тебя в купальнике, – Александр посмотрел, что рядом нет людей, и опустил руку, которую держал на талии жены с того момента, как они остановились, ниже и чуть сжал ягодицу.
Елизавета зубами прижала верхнюю губу и чуть прикрыла глаза, сдерживая стон.
Они вернулись в номер, чуть посидели, пообщались, а затем надели, Александр, плавки, а Елизавета – открытый купальник, поверх надели, Александр, шорты и футболку, а Елизавета – майку и пляжные шорты.
Когда они вернулись к озеру, то волны стали больше и шумно бились о берег. Положив вещи и полотенце на шлепки, они вдвоем пошли к озеру. Первый «ушел» под воду Александр, а чуть позже, завязав волосы в узел, следом поплыла Елизавета. Александр вновь появился над поверхностью воды через несколько секунд, уже на солидном расстоянии. Он подплыл обратно к жене, а затем развернулся и они поплыли параллельно друг с другом. Волны били по их лицам, но если грамотно подплыть под волну, то движения становились быстрее, чем при «спокойной» воде.