Поезд жизни на колее судьбы
Шрифт:
– Ага, пока.
Они отключили связь друг с другом. Елизавета положила трубку рядом с собой.
– Ну как?
– Да все хорошо. Видишь же, – она улыбнулась, – мама очень рада, что мы с тобой решились, – она сделала акцент на слове «решились», – на ребенка.
– Что, спрашивала девочка или мальчик?
– Конечно. А Катя же не говорит. Пришлось сказать, ну ты сам слышал, что мы еще думаем. Кстати, а чего она не хочет нам говорить пока?
– Хочет хоть что-то держать в тайне, – Александр улыбнулся мыслям, – она то сама знает. Ну не хочет так не хочет. Не у врачей же мы будем узнавать, – он с улыбкой посмотрел на жену.
– Такой ерундой мы заниматься не будем, конечно. Елки-палки, Саша, ведь осталось всего пара недель, а то и меньше, – Елизавета откинулась
– Время летит. Только, вроде бы, недавно мы об этом узнали, а прошло уже… Да и событий немало вместилось в этот промежуток.
– Это уж точно. Как думаешь, вся эта затея с ребенком получится?
– Думаю, что да. Тем более, я все еще рассчитываю на нашего французского друга. Который сможет удержать свою мамашу.
– Ты так веришь Антуану? – она повернула голову в сторону мужа, – а зачем ему идти поперек…как бы сказать… Она же его потом загнобит.
– Ты так думаешь? – Александр посмотрел на жену, а затем вглубь комнаты, – он до сих пор очень сильно любит Катьку. А главное – это чувство искренне. Он за нее цеплялся также, как утопленник за брошенный канат. И пускай он этот канат не удержал, но бушующей воде он сдаваться не собирается до последнего и может нанести ее волнам еще несколько ударов. Тем более, во время нашей с ним встрече я чуть приукрасил, сказав, что ребенка Катерина может потерять из-за нервов и именно потому она сейчас в больнице. Поэтому…Антуан еще сыграет, скажем по театральному, свою роль. И роль эта, – он вновь повернул голову к жене, – будет важной.
– Потянуло ведь тебя на метафоры, – они оба улыбнулись этому замечанию, – а если серьезно…да сомневаюсь я. Правда, я не верю, что он сможет что-то важное сделать, пойдя против своей мамы. Утопленник ведь тоже может сдаться, не дотянувшись до каната, и отдаться волнам.
– Посмотрим.
ЛИОН
После того, как Антуан вернулся из Санкт-Петербурга в Лион, он был полностью в своих мыслях. Не очень хорошим получился его уход из Мариинского Театра, да и сейчас, находясь в Лионе, он пока не искал работу. Средств у него хватало, чтобы пока не работать, а настроение у него явно не творческое. Благо для него, Мари уехала на несколько дней в Ренн, там у нее были какие-то дела, о которых Антуан не имел представления, да и ему было это неинтересно.
Сейчас, сидя один в квартире с включенным в комнате светом, он думал о том как ему «уйти» от всего этого. Но мысли не шли в его голову, как бы он не концентрировался. Две новости, которые он узнал в Петербурге потрясли его и шокировали. Потрясло его то, что Екатерина попала в больницу и находится под наблюдением врачей, а шокировала его та новость, которая привела к такому состоянию его бывшую жену – его мать хочет забрать у нее ребенка всеми способами. Антуан понимал, что если она захотела, то она поднимет все свои связи, которых хватало, чтобы это сделать, несмотря на другую страну. Но он твердо для себя решил, что здесь он будет на стороне Екатерины, а не Мари. Его даже немного трясло от такого вывода, но одновременно его возбуждало чувства какого-то протеста против устоявшегося поведения.
Он благодарил судьбу, что на несколько дней он остался один и может все спокойно обдумать, не подгоняемый ни кем. Таких вечеров в Лионе у него не было давно. С детства. А в Париже банально не хватало на это времени, даже когда он жил один. И сейчас будто бы судьба сама соблаговолила и оставила его одного в родном доме. Под его рукой лежал альбом с детскими фотографиями. Антуан достал его из шкафа, перед тем как опуститься в кресло, но так его и не открыл. Ему было стыдно сейчас открывать этот альбом и смотреть в глаза отцу, пусть и на фотографии. Раньше он об этом не задумывался, но сейчас он понял, что сделал все, чтобы осквернить память об отце. С таким же успехом он мог бы прийти на кладбище и справить нужду на могиле отца, чтобы показать все свое наплевательское отношение к нему. У Антуана будто бы открылись глаза, наступил момент прозрения.
Он взял альбом в руки и открыл его на первой странице. Там была фотография, где он сидит между родителями. Справа от него папа, а
Листая страницу за странице, просматривая фотографию за фотографией, Антуан все больше и больше возвращался мысленно в детство. Была бы возможность, то он с удовольствием вернулся бы туда и физически. Взрослая жизнь стала для него обманом, не смешной и жестокой шуткой. Пропала искренность, пропало желание познавать новое, пропала беззаботность. Ведь окружающие съедят тебя, если во взрослой жизни у тебя все это не пропало. За искренность отплатят жестокостью, за познание накажут изгнанием, а за беззаботность отберут все, что у тебя есть. Мир взрослых людей разочаровал Антуана. В нем чужие люди, которых еще год назад он не знал и никогда не думал, что встретит их, стали для него ближе родных. Александр и Екатерина уже были для него важнее матери и сейчас он скучает именно по ним, а не по женщине, которая его родила. И в этот же миг Антуан поймал себя на мысли, что у него совсем нет друзей. Был только Жорж, но сейчас Антуан не видел в нем всего того, что, по его мнению, должно присутствовать в настоящем друге. А больше ни со школы, ни с работы у него не было никого.
Он продолжал пролистывать альбом, задерживаясь на каждой фотографии то дольше, то, наоборот, быстро переводя взгляд. Фотографии, кроме первой, которая как бы «открывала» период детства Антуана, шли в порядке взросления мальчик. В альбоме, который сейчас был в его руках, период с рождения до трех годиков. Конечно, он совсем ничего не помнил из того периода своей жизни, не помнил что с ним происходило, а фотографии помогали восстановить его тогдашние действия, показывали как он взрослел, как менялся. Он смотрел и смеялся над собой. Одна из особенностей старых фотографий в том, что они поднимают настроение в любой ситуации, при любых жизненных обстоятельствах. Они заставляют вспомнить прошлое, вспомнить людей, которых, возможно, уже нет в живых. Мир фотографий особенный. Их сила такова, что они могут заставить плакать, а через секунду уже смеяться. И все самые сокровенные моменты запечатлены именно на них: рождение, первые шаги, детский сад, школа, выпускной, диплом, свадьба, новый год, достижения, поездки, красота, редкие моменты, которые происходят раз в жизни. Все это живет и в памяти, но просматривая фотографию, можно окунуться прямиком в те события, видеть их как наяву, а не только помнить. Черно-белые снимки дают нам возможность раскрасить своими красками тот или иной эпизод. Тем самым развивая и наше воображение. Цветные же фотографии позволяют увидеть как все было на самом деле вокруг. Но, конечно же, в большинстве случаев преобладают детские фотографии. А в таком возрасте, в котором Антуан на фото, дети, конечно, смешные. Это ошалелые глаза, которыми они каждый день открывают что-то новое вокруг себя, неловкие попытки что-то удержать, сказать. А впечатлений и эмоций хватает и даже с излишком.
Смотря на себя такого, Антуан неминуемо вспомнил о том, что у Екатерины уже очень скоро появится ребенок. Его ребенок. И он еще не знает, сможет ли он увидеть его взросление. Сможет ли он хотя бы на секунду увидеть его глаза, его маленькие ручки, ножки. Он бы не хотел вспоминать ту ночь в поезде, потому что тогда он забыл, что находится не с Мари, а с другой женщиной, позволив себе, как ему показалось, слишком многое, что могло отпугнуть Екатерину. Ведь он ее словно насиловал, а разве такой должна быть первая ночь между любящими людьми? Но Екатерине, если она ничего от него тогда не скрыла, это понравилось, а этот факт загонял его в угол. Дальше он был нежен с ней, лишь изредка позволяя брать эмоциям верх, но не так сильно как в поезде.