Поездка в Россию. 1925: Путевые очерки
Шрифт:
Сегодняшний мир до такой степени отравлен пошлостью цивилизации, что трехлетние дети уже играют в радиотелефон.
— Зачем вы, дети, улеглись на асфальт? — спросил я как-то детишек на улице.
— Это мы посылаем радиотелефонограмму, — отвечала мне девчушка, едва начавшая говорить.
«SOS», — мелькнуло у меня в голове, и я пошел дальше, чувствуя себя донельзя старым и консервативным.
Сейчас, в разгар процесса цивилизации, я по-прежнему вижу такой, например, скотоводческий архипелаг, как Ява, Суматра, Борнео, сквозь призму куплетов Даутендея [226] : «Mit Fl"otte und der Wiolin, Jawaner zwei durh Strasse zien» [227] . Наше время — эпоха изобретений и техники, а лирика превратилась в чистую бессмыслицу.
226
Даутендей (Dauthendey), Макс (1867–1918) — немецкий поэт и драматург, автор популярных куплетов.
227
Mit Fl"otte und der Wiolin, Jawaner zwei durh Strasse zien (нем.) — Двое яванцев идут по улице с флейтой и скрипкой. (Прим. перев.).
В волшебном фонаре моего восприятия сменилось несколько лирических картинок Берлина, о котором я намерен теперь писать, и я постараюсь передать свое собственное видение названия «Берлин».
В раннем детстве, примерно в том возрасте, в котором теперь мои маленькие знакомцы с улицы «отправляют радиотелефонограммы», мои представления о Берлине
Положа руку на сердце, Менцель [228] был почетным гражданином города Берлина, действительным и тайным советником Его Величества с особой приставкой «экселенц», действительным профессором королевской прусской академии так называемых изящных искусств и великим магистром пенсионного класса «За заслуги». Его взгляд на вещи, людей и события несет, разумеется, отпечаток фальши и патетики, как и эпоха, в которую он жил, история, которую он изображал, и официальные награды, которые он получал в благодарность из рук высочайших персон. Точно в каком-нибудь романе фон Омптеды [229] , господа меценаты того времени охотились на дичь в красных фраках и жили в окружении золота, гобеленов и венецианских подсвечников, словно в интерьерах, изображенных Гансом Маккартом [230] : тяжелые персидские ковры, хрусталь, металл, оникс, полудрагоценные камни с красными прожилками, сталактиты, раковины, перья тропических птиц, портреты дам в прозрачных шелках бледно-лимонного цвета, с веерами в руках. Через стеклянные двери балконов открывалась глубокая перспектива английского парка, где слуги в ливреях, расшитых галунами, сервировали файф-о-клок на тележках с резиновыми шинами. Менцель, будучи королевским придворным и военным художником, рисовал дворян и феодалов, занимавших высшие должности: генералов на поле сражения, камергеров на придворной службе под командой церемониймейстера, при высочайшем дворе, под куполами с верхним освещением, на фоне складок тяжелого красного сукна и сверкающих мраморных колонн. Весь восемнадцатый век, столь плодотворный для развития человеческой мысли, этот художник изобразил в искаженном виде, как образцовую казарму великолепного короля Фридриха Великого. В шести сотнях литографий он увековечил и великую армаду покойного короля, и высокие моменты придворной жизни в Потсдаме, а именно: «За столом у Фридриха Великого в Сан-Суси» или «Концерт флейтиста в Сан-Суси». Эти картинки до сих пор остаются образцом представлений добропорядочных мелких буржуа о блестящей придворной жизни, «которой теперь, увы, больше нет».
228
Менцель (Menzel), Адольф Фридрих Эрдман фон (1815–1905) — немецкий живописец и график, баталист.
229
Омптеда (Ompteda), Георг фон (1863–1931) — немецкий писатель, романист.
230
Маккарт (Makkart), Ганс (1840–1884) — австрийский художник.
В детские годы воинственный грохот армейских барабанов впервые зазвучал для меня при виде картины Менделя «Фридрих Великий в битве при Хохкирхе», воспроизведенной на странице старой, заброшенной трехцветной книжки с картинками.
Будучи уже в солидном возрасте ученика четвертого класса начальной школы и пробиваясь вместе с гренадерами эпохи Марии Терезии, изображенными в романе Шеноа [231] , от Мальпаке до Кёльна, я уже видел эти битвы глазами Менцеля, и, вероятно, из его картин я узнал, что один из победителей битвы при Ватерлоо был на белом коне. Сейчас уж не вспомню, был ли это Блюхер или Веллингтон.
231
Шеноа (Senoa), Аугуст (1838–1881) — хорватский писатель, автор популярных исторических романов.
Итак, Менцель живописал придворные ужины при волшебном, сверкающем свете ярких, красновато-апельсиновых подсвечников, и, изображая круг приближенных Его Величества Фридриха Вильгельма Первого, он сгибал спины всех этих не столь высокопоставленных баронов, баронесс и принцесс в обезьяньи услужливых поклонах. Через менцелевский негромкий звон гвардейских шпор, через шорох шелков по дворцовому паркету говорит душа лакея и низкопоклонника, душа прислужника, опьяненного тяжким, чумным запахом двора и придворной атмосферы.
Следовательно, я представлял себе Берлин городом князей, баронов, графов и графинь, причем все графини мне виделись как блестящие цирковые наездницы испанской школы: в черных костюмах для верховой езды с ниспадающими к ногам тяжелыми складками, в цилиндрах, с прической a-la K^aizerin Elizabet и в рыцарских перчатках. За графиней должен был скакать слуга в ливрее и с бакенбардами, как у барона Николича, с ее плащом в руках. И все это в торжественном ритме испанского пассажа влево [232] .
232
Испанский пассаж влево, кабриоль, лансада — маневры австрийской школы испанской верховой езды Аранхуэко. (Прим. перев.).
Потом откуда-то слышатся звуки польки «Штефания», польки эрцгерцогини Штефании [233] , написанной королевским императорским полковым барабанщиком фон Цибулкой, и графиня, затянутая в старомодный корсет, принявшая ванну, напудренная (о, дивная графиня), заставляет своего чистокровного арабского скакуна сделать пируэт. Затем конь выполняет кабриоль, потом лансаду — все это на посыпанной опилками круглой арене провинциального цирка, где за зеленым занавесом смешиваются ароматы ацетиленовых светильников, конских яблок и сосисок. Графиня направляется на рандеву с бароном в свой охотничий загородный замок, по пути на нее нападают разбойники. Начинается беспорядочная стрельба, запах пороха, дым от ружейных выстрелов, безумный галоп по арене — и все переходит в восторг королевской цирковой пантомимы, в аплодисменты и оскал белой клоунской маски, неуместным символом маячащей посреди пыли и дыма. Весь Берлин представлялся мне такой ирреальной цирковой пантомимой при свете торжественных придворных менцелевских огней: первоклассные испанские школы верховой езды, красные фраки, сцены охоты, раззолоченные гвардейские офицеры, липовая аллея «Унтер ден Линден», украшенная разноцветными немецкими штандартами, кучера в старомодных цилиндрах с кокардами, бурная радость народа по поводу начала войны, поскольку германский дух восстал из могилы и пробудились призраки Вотана и Барбароссы: «Фридрих Вильгельм Первый отправляется на позиции своих войск в 1871 году» [234] .
233
Эрцгерцогиня Штефания — жена кронпринца Рудольфа, покончившего с собой в 1889 г. в имении Майерлинг.
234
В 1840–1842 гг. А. Менцель создал боле 4000 графических иллюстраций к «Истории Фридриха Великого» Куглера. В 1840–60-е гг. и в дальнейшем работал над сюжетами из истории Фридриха Великого. «Фридрих Вильгельм Первый выступает на позиции своих войск в 1871 году» — картина, написанная Менцелем.
Когда же изображенный Менцелем кайзеровский и императорский придворный цирк во всем своем великолепии, под звуки польки барабанщика Цибулки, грозной кавалькадой направился в четырнадцатый год, управление цирковым оркестром незаметно перешло в руки оскаленного скелета, и зазвучали иные мотивы.
Благопристойные пируэты и пассажи влево и вправо, отрепетированные высшей испанской школой, под эту музыку перешли в бешеный галоп, парики и цилиндры попадали с голов, осатаневшие лошади сбросили наземь графинь и баронесс, вспыхнули навощенные чехлы, и все исчезло в пороховом дыму и смраде пожара, а в центре арены под похоронные марши продолжал щериться белый клоун, теперь уже с оторванной гранатой нижней челюстью и залитым кровью воротником a-la Мария Стюарт.
Когда Вильгельм Второй отправился на фронт в 1914 году, Берлин занял свое место в моих подавленных предчувствиях, и с тех пор в течение десяти лет не было дня, чтобы я не думал об этом странном, далеком и незнакомом городе. Избитые газетные фразы о багдадской железной дороге, о «Drang nach Osten», о проникновении Германии в регион Ливана и Малой Азии, о всем нам известной политике «divide et impera» [235] [236] , — все это были фразы, которые мы читали ежедневно в кофейнях, попивая утренний кофе; но никто, кроме покойного Франа Супило, не придавал им особого значения. Паническая взрывная сила этих журналистских фраз, ставших орудием высших политических сил, явилась в нашем городе в виде мобилизации по повелению Его Величества австрийского императора и чудовищного погрома на улицах. Я четко помню, что при виде разодранных мешков с мукой, валяющихся в грязи бомбоньерок, разлитого керосина, уксуса, печенья, медного купороса, смешанных в жуткое ризотто с солеными огурцами и шоколадом, мне почудилось, что откуда-то с высоты поднялась роковая, закованная в железные латы нога гигантского средневекового германского рыцаря. И эта нога растоптала картонные башни и крепости тогдашнего мещанского быта нашего народа.
235
Divide et impera (лат.) — Разделяй и властвуй. (Прим. перев.).
236
Багдадская железная дорога, проникновение Германии в регион Ливана и Малой Азии — железнодорожная линия, соединяющая Босфор с Персидским заливом. В конце XIX — начале XX в. велась острая борьба за концессию на ее строительство. Германия стремилась с помощью дороги поставить под контроль Османскую империю и угрожать британским интересам в Индии и Египте. В 1899 г. Германия получила концессию. Россия предприняла ряд ходов, чтобы нейтрализовать германское влияние на Кавказе и в Персии. К началу Первой мировой войны дорога осталась недостроенной. Строительство дороги было завершено в 1931–1941 гг. частными британскими и французскими компаниями. «Drang nach Osten» («Натиск на Восток» — нем.) — политика правящих кругов Германии в Восточной и Юго-Восточной Европе, а также система лозунгов и историко-политических концепций, ее оправдывающих.
Мы, славяне, не прочь изобразить себя этакими добродушными длинноволосыми мужиками, красноносыми пьяницами, веселящимися под пение частушек (вспомним Мусоргского), и часто морочим голову несведущим людям тем, как мы пьем медовуху, играем на волынках и воспеваем в лесах нашего миролюбивого бога Перуна (вспомним все, начиная с иллиризма и кончая Крашевским [237] ). Нас воодушевляет тот неоспоримый факт, что от города Сень до Владивостока нас, славян, довольно много (это называется численным самосознанием), и по этому поводу мы рифмуем экзальтированные оды, как Коллар и Мицкевич [238] , или, снявши шапки, сами себе кланяемся до самой матушки сырой земли, как Прерадович [239] . Германские же народы, с нашей точки зрения, — это жестокие рыцари — тамплиеры, бароны-колонизаторы, вонзающие свои копья и мечи в наше «невинное и миролюбивое» славянское тело, прогнавшие нас из нашей полабской прародины [240] . После чего их великие магистры и командоры сели нам на шею и надели на нас ярмо, эти пресловутые рыцари-драконы, начиная с битвы при Танненберге 1410 года под командой Ульриха фон Юнгингена и кончая битвой при Танненберге 1914 года под командой фон Гинденбурга [241] .
237
Крашевский. (Kraszewski), Юзеф Игнацы (1812–1887) — польский писатель, автор романов об историческом прошлом Польши, начиная с языческих времен.
238
Сень — город в Хорватии на берегу Адриатического моря; Коллар (Koll'ar), Ян (1793–1852) — деятель словацкого и чешского национального Возрождения, поэт, ученый. В поэмах «Дочь Славы» (1824) и статьях выступал с программой культурного сближения славян. Мицкевич (Mickiewicz), Адам (1798–1855) — польский поэт, участник польского национально-освободительного движения. После высылки в 1824 г. из Литвы жил в России, где сблизился с декабристами и А. С. Пушкиным. После 1829 г. жил в эмиграции.
239
Прерадович (Preradovi'c), Петар (1818–1872) — хорватский поэт, представитель иллиризма.
240
В данном случае, вероятно, автор, иронизируя над националистическими мифами, использует название «тамплиер» как образ «рыцаря-завоевателя». Тамплиеры (храмовники) — католический орден, созданный французскими рыцарями в Иерусалиме около 1116 или 1119 г. Его «провинции» существовали в Англии, Франции, Италии, Испании, Чехии, Венгрии и др. государствах. К вытеснению славян этот орден отношения не имел. Тевтонский (германский) орден возник в 1190 г. в Палестине во время крестовых походов. В 1237 г. объединился с остатками Ордена меченосцев, который стал (под названием Ливонский орден) отделением Т. о. К вытеснению собственно хорватов Тевтонский орден отношения не имел. Вероятно, автор имеет в виду факт, что славяне постепенно вытеснялись германцами. В массовом сознании «приход семи или восьми знатных племен из Тевтонии и Полонии» в «землю Хорватию», отмеченное в «Истории Архиепископов Салоны и Сплита» Фомы Сплитского (Toma Spli'canin — Tommaso Arcidiacono — хорв.-итал.) и произошедшее в первой половине VII в., мог отождествляться с вытеснением славян в результате политики Тевтонского ордена в XIV–XV вв. Происходило смешение географического названия (Тевтония) с названием военно-политического объединения более позднего периода (Тевтонский орден).
241
Танненберг — имеются в виду две битвы. В 1410 г. Польша и Литва, вместе с отрядами русских (Смоленский полк) и татар, напали на владения Тевтонского ордена, расширявшиеся на Восток. 15 (24) июля 1410 г. (в отечеств. литературе — Грюнвальдская битва) польско-литовско-русские войска нанесли поражение Тевтонскому ордену, после чего начался его упадок. Юнгинген, Ульрих фон (Ulrich von Jungingen) — великий магистр Тевтонского ордена в 1407–1410 гг. Погиб в Грюнвальдской битве. 4(17) августа — 1(14) сентября 1914 г. проходила неудачная для русской армии Восточно-Прусская наступательная операция войск Северо-Западного фронта против германских войск. 13(26) — 15 (28) августа произошло Танненбергское сражение. В то же время с 5 (18) августа по 8(21) сентября проходила удачная для русской армии Галицийская операция Юго-Западного фронта с занятием городов Львов и, после осады, Перемышль. Гинденбург (Hindenburg), Пауль фон (1847–1934) — с ноября 1914 г. командовал войсками на Восточном фронте, с августа 1916 г. — начальник Полевого Генерального штаба, фактически главнокомандующий. В апреле 1925 г. голосами избирателей правых партий избран президентом Германии. В 1933 г. поручил А. Гитлеру формирование правительства.
Война мышей и лягушек в виде германских и славянских символов продолжалась целых пятьсот лет. Невероятно, но факт, что великий князь Николай Николаевич в своей военной прокламации 1914 года, написанной от имени белого царя и черносотенцев, чей символ — мертвая голова, использовал именно эту панславистскую фразеологию и с упоением разглагольствовал о нашем «патриархальном миролюбии» [242] . Поскольку великий магистр рыцарей-драконов Ульрих фон Юнгинген в 1410 году под Танненбергом был побит до крови и оставил на поле боя несколько сотен своих рыцарей, то гордый лютеранин, славный германский император Вильгельм Второй, не в силах пережить былое поражение, воздал нам, миролюбивым славянам, с опозданием ровно на пятьсот четыре года. Лучше поздно, чем никогда!
242
В обращении главнокомандующего русской армией великого князя Николая Николаевича от 5(19) августа такие слова отсутствуют. Нет их и высочайшем манифесте императора Николая II от 20 июля (2 августа) об объявлении войны Австро-Венгрии. Только в манифесте от 26 июля (8 августа) об объявлении войны Германии содержится упоминание о «справедливом гневе мирных народов». Австро-Венгрия объявила войну России 24 июля (6 августа) 1914 г.