Погоня за призраком
Шрифт:
Мелисса согласилась, и, когда она извлекала требуемую сумму – ровно, без сдачи – из тщательно застегнутого кармашка, у Ландо возникло ощущение, что она своего добилась. Подтверждением тому была хитрая ухмылочка, появившаяся на ее лице под щелканье кнопок.
Потом последовало проталкивание робоносилыцика через судовой шлюз, коротенький коридор и дверь в крохотную каюту.
Когда крышка шлюза повернулась в положение «закрыто», Ландо направился к капитанскому мостику. Ботик оказался побольше, нежели он ожидал, да и поновее немного, хотя, конечно, нельзя было сказать, что самшитовый корпус напичкан всякими излишествами. Простая рабочая лошадка, крепко сбитая и без претензий.
Ландо заметил, что корабль чисто прибран и ухожен. Хорошо. Хоть что-то у Соренсона в порядке.
Кабина пилота была не то чтобы просторная, но и не тесная. Как только Ландо опустился в кресло пилота, судовой компьютер почувствовал его присутствие и включил панель управления.
– Добро пожаловать, – произнес голос. – Пожалуйста, идентифицируйтесь.
Ландо взглянул на Мелиссу. Та улыбнулась.
– Это Мелисса. Как понял?
Прошла секунда, пока компьютер записал ее голос, проанализировал его и сопоставил со своей информацией.
– Личность идентифицирована, – объявил голос. – Какие указания?
– Это Пик Ландо, – ответила Мелисса. – У него на судне будет доступ номер один. Как понял?
– Доступ номер один подтверждаю, – отозвался компьютер. – Записываю.
– Надо что-нибудь сказать, – объяснила Мелисса, – чтобы появился образец твоего голоса.
После недолгого раздумья Ландо продекламировал:
Справа от них стреляли,
Слева от них стреляли,
И впереди – канонада.
Но смело они шагали Под взрывы и свист снарядов, Не зная боли и страха, Прямо смерти в лапы, Прямо в горнило ада.
– Запись окончена, – сказал компьютер. – Благодарю.
В глазах Мелиссы блеснуло любопытство.
– А что это ты читал?
– Одно из любимых стихотворений моего отца, – ответил Ландо. – В годы юности он был солдатом и любил поэзию сапога и бронежилета.
– А где сейчас твой отец? – спросила Мелисса, совершенно не замечая появившегося в глазах Ландо страдания.
– Он умер, – отрезал Ландо и на мгновение явственно увидел ту засаду, взрыв и обугленное тело отца.
Что ж, подонки заплатили за свое предательство сполна, кровью заплатили. Потому что после гибели отца Ландо превратил тех троих вместе с песком, на котором они стояли, в груду черного стекла. Вот с тех пор он и в бегах.
Ландо отогнал эти мысли и переключился на панель управления. Перепрыгивая пальцами с одной кнопки на другую, он упустил из виду удрученный взгляд Мелиссы и ее слегка трясущуюся нижнюю губку.
Экраны ожили, сигнальные лампы сменили цвет с янтарного на зеленый, и послышалось легкое гудение. Судно приготовилось к старту.
Ландо еще раз проверил сигнальные лампы, получил подтверждение от налунных диспетчерских служб о том, что летный коридор свободен, и завел оба привода. Бот задрожал и оторвался от поверхности.
– Мощная машина, – прокомментировал Ландо, бросив взгляд в направлении Мелиссы.
Девочка пристегнула себя ремнями к креслу второго пилота. Что-то в ее повадках говорило Ландо, что, если бы пришлось, она и вправду могла бы управлять кораблем. Хотя явно не желала этого и с облегчением вздохнула, когда бот, отделившись от лунной поверхности, черной точкой растворился в космосе.
– Ага, – согласилась Мелисса, похлопывая ручкой по панели управления. – Папа говорит, он быстроногий. И гиперпривод есть. Папа говорит, нам с этой штуковиной повезло. Для серьезной буксировки она маловата, но стрелами многое можно передвинуть, а это нам очень с руки. Он нам с грузового судна достался. Они не могли уплатить по счетам, вот папа и взял ботик в счет уплаты.
– Он не прогадал, – заверил ее Ландо. – А где ваш корабль?
Мелисса ввела какие-то инструкции в компьютер и одобрительно кивнула, когда на экране перед Ландо возникло трехмерное изображение Снежка.
Поскольку ботик двигался в противоположном направлении, луна постепенно исчезала, скрываясь за глыбой планеты. Появился также затейливый узор из парковочных орбит, снабженных альфачисловым кодом, каждая – для своего корабля.
– Вот это мы, – объяснила Мелисса, указывая на красную дельту с кодом «У-14», то и дело вспыхивавшим рядом с ней. «У» было первой буквой названия судна, а «14» – орбитой, к которой оно было приписано.
– И что значит «У»? – спросил Ландо, положив бот на плавную траекторию. – «Ундина»? «Улыбка»? «Удача»?
– Нет, конечно, – пробасила Мелисса. – Это все чушь. «У» – значит «Урод».
– «Урод»? – недоверчиво переспросил Ландо. – Ваш буксир называется «Урод»?
– Ну да, – Мелисса слегка обиделась. – А что тут такого? Это шутка. Моя мамочка была инженером, и чертовски хорошим инженером. Она сама спроектировала «Урода» и собрала его. Гляди! Вот он!
Мелисса указала пальцем на мерцающую световую точку в центре экрана переднего вида. Точка быстро переросла в темный силуэт на фоне мраморно-розовой поверхности Снежка.
Ландо сбросил мощность и завел тормозные двигатели. Мягкое движение рычагами – и бот скользнул по правому борту буксира. Ландо не терпелось взглянуть на свое новое пристанище.
Через мгновение Ландо понял, почему мать Мелиссы окрестила свое детище «Уродом». Красавцем его было трудно назвать. Крупные космические корабли редко обладают плавным изяществом судов, спроектированных для условий атмосферы, но в них зачастую есть приятная для глаза симметрия и величественность. Эти качества тоже отсутствовали. «Урод» – он и был уродом.