Погост (сборник рассказов)
Шрифт:
Двое в инвалидных креслах привлекли мое внимание.
– Привет, - заговорщицки прошептал один из них, - а давай сходим к тележке медсестры и перепутаем пилюльки!
Я с трудом подавила рвущийся наружу смех и посмотрела на детектива:
– Я всегда думала, что у ангелов нет чувств.
Он бросил на меня быстрый, но красноречивый взгляд:
– Еще как есть. Посмотри им в глаза и увидишь тревогу, вечную смуту. Им разрешено… выполнять ограниченное количество поручений. А они хотят большего. Хотят делать намного больше. И у
Между двумя мужчинами наконец образовалось пространство, и мне снова пришлось бежать за Мэннингом.
– Человеческие эмоции опасны, - продолжал он. – Некоторые сильнее других. Любовь, например. Самая ужасная из них. Она проникает во все, что ее окружает. Иногда, попав в такую среду, ангел может заразиться. Любовь его поглощает, и ему становится не все равно.
ДЕЛО №13416
– Я его видела.
Эми Коуэн. Больница святого Иуды. Пять лет. Под кроватью держит хрустального слоника в коробке для еды на вынос из китайского ресторанчика.
Детектив Мэннинг просиял:
– Видела?
– Конечно. Мы все видели. – На ней розовая больничная сорочка со слониками. Медсестры специально заказали такие для нее.
Мэннинг подозрительно уставился на девочку:
– Другие дети говорят, что ничего не видели.
– Всё они видели. – В огромных глазах мерцала решительность, несвойственная пятилетнему ребенку. – Просто не помнят.
– Он тебе что-то говорил?
– Не словами.
Тут и я попалась:
– Он разговаривал с тобой мысленно?
– Нет, глупенькая. Тогда бы я его не услышала. Он говорил прямо у меня в голове.
На этот раз мне не удалось с собой справиться – я тихонько рассмеялась:
– Ну конечно.
Мэннинг откашлялся и наградил меня гневным взглядом, перед тем как опять повернуться к маленькой фее, сидевшей по-турецки на кровати среди множества детских рисунков. Эми нарисовала по одному для каждого члена семьи, чтобы они ее не забыли.
– И что же он тебе говорил?
Она рассмеялась и прикрыла ладошкой рот. Смех танцевал в воздухе, искрился и озарял палату.
– Я не могу вам рассказать. Это секрет.
– Послушай, малышка, - процедил Мэннинг, шагнув ближе, - мы его друзья, и он сказал нам спросить у тебя, где его искать. Он ведь говорил тебе, куда пойдет?
Вот интересно, является ли ложь неотъемлемой частью нашей работы?
– Прямо так и сказал? – недоверчиво спросила Эми.
Детектив запустил пятерню в волосы.
– Да, прямо так и сказал.
– У вас болит голова?
– Видишь ли, солнышко, мы тут немножечко спешим.
– А знаете, - начала девочка, подняв пальчик, - это же может быть злокачественная опухоль головного мозга.
Лишившись дара речи, детектив Мэннинг молча уставился на Эми. Я едва не рассмеялась. Ну еще бы! Бывалый следователь, похоже, встретил равного по силе соперника!
– Точно вам говорю! А если так, даю вам шесть недель, не больше.
На этот раз пришлось покашлять, чтобы скрыть смех. С этой девчушкой на небесах стало бы куда веселее.
Она пожала плечами, явно больше не собираясь предупреждать вредного детектива о грозящей опасности:
– А почему вы так спешите?
– Потому что нам надо его пойм… догнать. У меня для него очень важные сведения.
Эми помолчала, словно пыталась понять, врет ей этот большой вредина или нет. Вот только он был взрослым, а Эми учили взрослым доверять. Даже если они ранят ее нежную кожу и маленькие ручки иголками и страшными блестящими инструментами.
– Вам не надо спешить, - сдалась наконец она. – Он здесь.
– Здесь? – переспросил Мэннинг, не веря собственным ушам. – То есть в этом здании?
– Ага. Он ждет Тимоти.
Пока я варилась в изумлении от храбрости человека размером с булавку, детектив торопливо просмотрел записи о пациентах больницы.
– Не вижу никакого Тимоти.
Эми закатила глаза:
– Был бы Тимоти здесь, его бы не пришлось ждать.
Мэннинг снова просиял:
– И то правда. Значит, его везут сюда?
– Нет.
Детектив отчаянно всплеснул руками, и по палате разлетелись бумажки. Эми рассмеялась и попыталась поймать одну из них. Я улыбнулась. С детьми весело.
– Эми, ты же только что сказала, что…
– Он уже здесь. Только что привезли. – Комната опять заискрилась. – Вот врачи удивятся, когда он очнется!
Еще до того, как Эми закончила говорить, детектив Мэннинг выскочил из палаты. А мне опять пришлось побегать. Пока мы бежали к отделению «скорой помощи», я краем глаза увидела, как Эми мчится по широкому коридору и исчезает за большой металлической дверью, над которой ярко горел знак «Выход».
В тот самый миг мы услышали яростный рев вертолета, взрезающего воздух лопастями винта. Мэннинг глянул на меня со всезнающей ухмылкой, распахнул дверь на ближайшую лестницу и помчался вниз через три ступеньки за раз. Мы спустились на последнюю ступеньку как раз в тот момент, когда вертолет, завершив свою миссию, поднимался в воздух. И впервые в жизни через стеклянную дверь я наконец мельком увидела ангела. Настоящего небожителя. Величественное создание. Посланника Господа Бога.
Мне представлялись длинные развевающиеся одежды, белые, как сама невинность, ослепительно яркие, как самый священный из огней. Но когда двери сдвинулись в сторону, я увидела заправленную в свободные синие джинсы белую футболку и ковбойские ботинки. А потом он повернулся к нам. Даже в джинсах он был сногсшибательным. Высокий, широкоплечий, с древним мечом, висевшим сбоку. Он был воином. Великолепным, совершенным существом, в чьем мизинце больше силы, чем во мне с ног до головы. И он ждал.