Поговори со мной
Шрифт:
Эдгар выглядел немного нервным и, думая о чем-то своем, сообщил, что ему сорок пять. Оскар понял, что он не настроен на лирику, и, войдя в комнату, где были выставлены ограды и памятники, заговорил о делах. Выяснилось, что со времени последнего приезда Оскара Эдгар продал ещё одну ограду и один памятник. После непродолжительного подсчета он отдал Оскару шесть тысяч рублей.
– Проходимость тут небольшая, - произнес Эдгар задумчиво. – Я вот думаю, что нет смысла здесь держать магазин. Вам же невыгодно, накрутку-то вы небольшую делаете.
Оскар удивился. Эдгару от сотрудничества
В следующей комнате, в которой, как знал Оскар, сторож жил, раздался какой-то отдаленный звук.
– Кажется, у вас там что-то упало, - произнес Оскар, думая о своём.
Ему было так больно, так плохо, что он даже не заметил, как Эдгар дернулся. Не заметил Оскар в своем нынешнем состоянии и того, что Эдгар словно хотел скорее от него отделаться.
– Пойду посмотрю, что там, - сказал Эдгар и скрылся в комнате, зачем-то закрыв её за собой на ключ.
И этого тоже не заметил Оскар. Он пытался придумать себе новое дело, но по всему выходило, что придется ему сейчас ехать домой. От этой мысли волком хотелось выть. Оскар обвел невидящими глазами небольшой ряд черных блестящих памятников и вдруг его взгляд зацепился за последний, криво прислонённый к синей крашеной стенке. Оскар зачем-то подошел к нему, опустился рядом на корточки. Провел пальцем по черной гладкой поверхности.
А потом, сам не зная, зачем это делает, поднатужившись, перевернул памятник обратной стороной. Внутри все похолодело: на черном фоне ярко выделялся светлый квадратик – Лилина фотография, сделанная на её шестнадцатилетние. Он даже не испугался и не удивился. Полагая, что все ему только кажется, Оскар отклеил фотографию и перевернул её.
На обороте Лилиным почерком, карандашом, едва различимо было написано: «Помогите! Я Лилиана Колесникова. Меня силой удерживает в соседней комнате кладбищенский сторож Эдгар. Это не шутка. Будьте осторожны, Эдгар хитер, может все заметить и убить вас! Позвоните в полицию и моему отцу – Оскару Колесникову. Пожалуйста, помогите!». В конце был приписан его собственный, Оскара, сотовый телефон и дата написания этой записки.
Неделю назад.
Раз – секунда упала тяжелым ртутным шариком на пол.
Два – ещё одна, словно в замедленной съемке ударилась о пол и разлетелась мириадами брызг.
Три – следующая секунда никак не хотела падать, тянулась, тянулась, тянулась и наконец…
Оскар выскочил из угла на своё прежнее место и сжал фотографию в кулаке.
Эдгар показался в дверях комнаты, расслабленный и спокойный. И хотя Оскар был довольно высоким плотным мужчиной пятидесяти лет, он сомневался, что удастся справиться с этим дылдой. А кто тогда поможет Лили?
Хитрые крысиные глаза оценивающе рассматривали Оскара. А он расслабил плотно сжатый кулак с комочком, в который превратилась фотография, и грубо захохотал:
– Эдик, Эдик… баба тебе нужна! Превратился не пойми в кого на своём этом кладбище!
– Да у меня тут за стенкой одна, - в тон ему отозвался Эдгар. – Мы с ней как раз кувыркались, а ты всю малину испортил.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Оскара. А через секунду он расплылся в похабной улыбке.
– Ну, извиняй, Эдик! Удачненько тебе кончить свои делишки! Думай насчёт магазина.
– Я уже подумал. Магазин здесь не нужен. До свидания, Оскар Михайлович!
Оскар покачал головой и пошел по кладбищенской аллее широким размашистым шагом. Шел, не оборачиваясь. Он знал, что Эдгар ему поверил. От всепоглощающей ненависти перехватывало дыхание. Уже на ходу он позвонил в милицию (вернее, полицию), четко и быстро все объяснил.
В машине он откинул сидение и достал из блестящей пыльной коробки заряженный пистолет. Desert Eagle был разработан как спортивная модель, но его высокие боевые качества вызвали интерес в израильской армии и у Оскара Колесникова. Оскар в пистолетах не разбирался, и купил его только из-за названия. Да и не нужен был ему пистолет. Так, прихоть. Реализованная мальчишеская мечта.
Оскар глубоко вздохнул, и хлопнул дверцей. Понимал, что Эдгар наблюдает за его возвращением, и, скорее всего, догадался, что это неспроста. Правда, старая крыса не догадалась о том, что финал у этой истории будет голливудский. Пистолет в опущенной руке был тяжёлым, еле помещался в ладони. Эдгар стоял на крыльце и улыбался. Когда он заметил пистолет, его улыбка чуть дрогнула.
– Что, позвонил? – спросил он небрежно. – Едут?
– Позвонил, - кивнул Оскар. – Едут, - и выстрелил Эдгару по ногам.
Крик Эдгара был удивленным и по-женски высоким.
Впрочем, Оскар был уверен, что Эдгар останется жив. Такие, как он, не умирают...
Но страшнее всего, страшнее, чем когда-либо в жизни, Оскару было войти в соседнюю комнату.
Лето было жарким, ненормально, неестественно жарким. Даже ночь почти не приносила прохлады. В ресторанчике рядом с домом Нана шумная компания отмечала какой-то праздник – то ли день рождения, то ли юбилей. Нана выскользнула из подъезда и направилась уютному скверику неподалёку. Там хоть посвежее, не слышно весёлой музыки и поздравлений в микрофон.
Грустно.
Нана вздрогнула от неожиданного звука – рядом с ней, на скамейке, звонил телефон Nokia простенькой модели. Название мелодии Нана не знала, но это точно что-то классическое, приятное. На небольшом голубом дисплее светился номер. Нана почему-то сразу запомнила пятую и шестую цифры номера – семь и два. Она оглядела сквер – он был совершенно пуст. Её палец непроизвольно потянулся к кнопке приема вызова.
– Девочка, это мой телефон! Отдай немедленно!
Нана вздрогнула. Женщина возникла как будто из-под земли. Хотя, вряд ли, скорее всего, из ресторана – одна из гостей. Лет ей тридцать – тридцать пять. Нана запросто могла определить по виду человека, сколько он выпил. У неё был в этом опыт. Так вот женщина выпила немного – бокала два вина. У неё были тонкие черты лица и длинные русые волосы. Странно, но, несмотря на удушающую жару, женщина была в наглухо застёгнутой кофточке с длинными рукавами.