Погребальные костры
Шрифт:
— Маркус Гримм, — от этих двух слов повеяло холодом, точно из подземного ледника. — Вы не перестаете нас удивлять!
Три исполинские фигуры, в плащах до земли и широкополых войлочных шляпах, появились, словно из ниоткуда. Иней медленно таял на крепких дорожных башмаках и наконечниках тяжелых посохов-копий.
Зонтракийские маги глядели на нас сверху вниз, как на каких-то диковинных букашек. Букашек любопытных, но довольно опасных. Букашек, которых на всякий случай все же стоит раздавить сапогом.
Бехенон, Дамхат и
— Наконец-то! — сказал я, отбрасывая в сторону древко копья. Перед зонтракийцами нельзя было выказывать слабости. — Что-то вы не слишком спешили.
— Мы всегда были поблизости, — из-под полей шляпы послышался смешок. — Наблюдали со стороны.
Манна между мной и магами задрожала, будто бы сминаемая невидимыми пальцами. Зонтракийцы подбирались осторожно, проверяя, как я отреагирую, проверяя, сколько сил у меня осталось.
Я почувствовал горячее дыхание Бехенона. Точно смола, кипящая в котле на медленном огне. Такая чудовищная сила, темная, первобытная, как у самого Отца Великанов!
Дамхат хрустнул пальцами, разминая ладонь. Это он убил Корна, я это чувствовал. Копье в руке мага было напоено смертью. Оно сочилось ядом и жаждой крови. Оно не было живым, как мой Ивинен, просто оно было продолжением руки зонтракийца, частью его души, пропитанной злобой и ненавистью.
У Туатара под потертым плащом притаилась лютня. Это ее я слышал. Какое поразительное мастерство! Какая совершенная иллюзия, сотканная из реальности и магии. Трудно было даже представить, на что еще способны эти ловкие пальцы, скользящие по серебряным струнам!
— Удивительно, — Дамхат опустил копье острием вниз. — Но он стал гораздо сильнее с нашей последней встречи.
Острие копья прочертило в грязи замысловатую загогулину, похожую на литеру из какого-то незнакомого мне алфавита.
— Я больше не вижу в нем слабости, — кивнул Туатар. — Очень интересно!
Ледяной кулак обрушился на меня без предупреждения. Удар был такой силы, что мой щит прогнулся и затрещал, будто бы он был сделан из простого дерева, а не соткан из чистой манны. Вновь зазвенели убаюкивающие струны, и я, чтобы не поддаться наваждению, воткнул два пальца в зияющую на груди рану. Яркая вспышка боли привела меня в чувства не хуже ведра ледяной воды.
— Достаточно сильный, — мастер Бехенон запустил руку в широкий рукав и достал из него лист пергамента, сложенный вчетверо. Лицо у мага было мрачное и жесткое, а кривая ухмылка не предвещала ничего хорошего.
— Что это там? — я сделал вид, что мне совершенно безразлично, что у чародея в руке. — Завещание?
Маг осклабился, обнажая черные подпиленные зубы.
— Приказ о вашем помиловании, — зонтракиец ударил древком копья о мостовую. — Он ваш, если вы присягнете на верность его величеству королю Гойо.
— Это просто бумажка, — щит передо мной задрожал от новых чудовищных ударов. — Король Гойо не может меня судить.
— Еще как может, — маг понизил голос. — И вы это знаете…
Вздымая снопы искр, на горящем здании обрушилась крыша. Столб черного дыма заслонил красный солнечный диск, превращая день в багровые сумерки.
— Гойо использует вас, — сказал я. — И вы это знаете.
— Знаем, — маг узмыльнулся. — Гойо мерзкий предатель, которому даже кучку дерьма нельзя доверить на сохранение!
Маги согласно закивали.
— Тогда почему же вы ему служите? — я удивленно уставился на смятый бумажный прямоугольник, покатившийся по мостовой.
— Ну нет, это он нам служит, — Дамхат заскреб копьем по булыжникам, рисуя новую замысловатую фигуру. — Ведь это он, а никто другой, помог нам избавиться от старого короля. Ведь это он, по нашему велению, истребил наших беспокойных соседей.
Лицо у Дамхата было злое и надменное. Я и сам не доверил бы ему даже кучку дерьма.
— Расскажите поподробнее, — попросил я. — Ведь вам все равно нечего терять.
Магические атаки внезапно прекратились, сменившись убаюкивающим звоном струн. Вероятно, зонтракийцы решили попробовать другую тактику.
— Вы оказали нам неоценимую услугу, мастер Гримм, — Бехенон отвесил шутливый поклон. — И я с удовольствием удовлетворю ваше любопытство.
Неожиданно загудел колокол на храме Орвада, и тут же, словно отвечая на его зов, зазвенели многочисленные колокольчики пожарных бригад. На площади появились повозки, груженные баками с водой и длинными раздвижными лестницами.
— Времени у нас мало, — маг поморщился, откидывая полу плаща, и демонстрируя мне кольчугу в комплекте со стальными поножами. — Времени всегда не хватает.
Туатар и Дамхат недовольно заворчали. Я увидел, как напряглись их смуглые лица, вздулись жилы на их шеях, а по щекам покатились крупные капли пота. Удары колоколов стали какими-то тягучими и фальшивыми, а мчащие по площади пожарные повозки остановились, словно завязнув в густой патоке.
Бехенон удовлетворенно кивнул, увидав мое удивление. Его плечи слегка расслабились, а лицо смягчилось.
— Мы знали, что от миносцев нужно ожидать удара в спину. Сами знаете, предательство и интриги у них в крови, — зонтракиец кивнул на военный корабль, перегородивший вход в гавань. — Они любому наступят на горло, стоит только проявить хоть малейшую слабость.
— Чья бы корова мычала! — фыркнул Файнрир.
Маг не обратил на слова моего телохранителя ни малейшего внимания.
— Принц Гойо пообещал нам прикончить Отца Великанов, если мы поможем ему разобраться с братьями-принцами, — маг ухмыльнулся. — Наследник Донато оказался довольно легкой добычей, и нам без особого труда удалось найти подходящего козла отпущения…