Погружение
Шрифт:
«Дедушку явно недооценили», — отметил про себя Герман.
К сожалению, освободиться методом древних поморов тоже не вышло. И капитан решил прекратить попытки самостоятельного спасения. Работа двигателей стремительно разряжала аккумуляторы, а физические усилия команды приводили к повышенному расходованию кислорода.
— Есть ещё небольшая надежда на систему автоматического всплытия. — Успокоил он экипаж. — Под воздействием солёной воды должны раствориться крепления, удерживающие балласт. Если нам повезёт, через 16-20 часов нахождения под водой «Сфера» начнёт всплытие без нашего участия.
— Это, конечно, не искусственный интеллект, но всё-таки шанс на спасение без посторонней помощи.
И тут к общему удивлению зазвучал голос, не принадлежащий ни одному участнику экспедиции:
— Наша команда позаботится о каждой детали вашего путешествия. Мы оснастили наш батискаф самыми передовыми системами безопасности. Опытные профессионалы сопроводят вас в глубины океана, менее исследованные, чем космос.
— Это ещё что за чудо? — Спросил Спенсер, переводя взгляд с Капитана на Тамилу.
— Позвольте Вам представить, это чудо — Искусственный интеллект. Это программа, вроде Алисы, Сири, Маруси и джипити чата. Он не очень умный, но начитанный. Может разговор поддержать.
— А, что он нам только что сказал? — спросил Салим.
— Искусственный интеллект, поясни свои последние слова, — приказала доктор Рибор.
— Я услышал, слова «искусственный интеллект» и решил внести свою лепту в разговор. Я процитировал отрывок из нашего рекламного буклета. Хотите, повторю или продолжу?
— Значит так, искусственный ты наш, интеллект. Давай ты будешь помалкивать и дальше, пока не услышишь ключевое слово «кислород». Ответь, если понял, — грозно одёрнул машину Капитан.
— Я вас понял. Буду молчать.
***
— Кстати, Капитан, поделитесь Вашими соображениями. Как скоро нам ждать спасения? — спросил Спенсер, прикидывая что-то в уме.
— На момент начала погружения запасов воздуха у нас было на 48 часов. Прошло пять. Остаток — считайте сами.
— Вы не открыли для нас ничего нового. Сформулирую вопрос иначе, сможет ли «Путорания» имеющимися на её борту средствами спасти нас?
— Вы и сами видели, что на её борту не было второго глубоководного аппарата.
— А зацепить нас каким-нибудь тросом с крюком нельзя?
— На такой глубине, с учётом разнонаправленных подводных течений — категорически невозможно. Для таких задач обычно используют тралы, но об этом не может быть речи, когда рядом эта груда ржавого металлолома. Я имею ввиду «Титаник».
— Так на что же нам надеяться?
— Во-первых, команда «Путорании» свяжется с береговой охраной. Та, в свою очередь, сможет привлечь глубоководные средства военного флота. Во-вторых, у капитана Блума есть связь со всеми частными и исследовательскими судами, располагающими средствами для погружения на нашу глубину. Таких кораблей примерно полтора десятка. Ближайшие из них немедленно направятся к нам на помощь.
— Похоже, что времени у нас впритык?
— Времени достаточно, но не стоит строить иллюзий, нам предстоит долгое ожидание. Думаю, что два-три судна находятся в пределах суточного перехода.
— А как нам поможет другой батискаф? Не возьмёт же он нас на буксир?
— Другой погружаемый аппарат доставит сюда конец троса, зацепит им «Сферу», и нас вытащат на поверхность с помощью лебёдки, установленной на борту «Путорании».
— Вы возможно слышали эту историю: в 1998 году была попытка, впрочем, безуспешная, поднять со дна семнадцатитонный обломок корпуса «Титаника». Зато фрагменты помельче, соизмеримые по весу со «Сферой», поднимались во множестве.
— Помнится, нам говорили о семи предусмотренных системах всплытия. Эта какая по счёту? — съехидничал молодой араб. — Лично мне запомнился вариант с надуваемой гибкой ёмкостью. Есть у нас такая?
— Речь шла о том, чтобы выпустить надувной поплавок, который вытащит «Сферу» на поверхность. Такой поплавок наполняется несжимаемой жидкостью легче воды. Например, обычным бензином.
И мы обязательно прибегнем к нему, когда других шансов на спасение у нас не останется.
Глава 15 Знакомство
— Наше путешествие похоже затягивается. Вместо обещанных восьми часов, мы проведём в этой капсуле пару суток.
— А может остаток жизни. Пока смерть не разлучит нас, — не удержался от комментария Салим.
— Мрачноватое замечание, но справедливое.
— А ведь предполагалось ни к чему не обязывающее поверхностное знакомство воспитанных людей. Будем знакомиться ближе? Есть такой, известный психологический феномен — эффект попутчика. Люди, оказавшись на короткое время путешествия вместе понимая, что вскоре расстанутся и вряд ли встретятся в будущем, пускаются в откровенные разговоры.
— Но ситуация, в которой оказались мы, не совсем тот случай.
— Возможно. Но также возможно, что мы друг для друга последние в этой жизни собеседники. Как и в случае попутчиков, нет смысла врать, пытаться производить хорошее впечатление.
— Вы предлагаете нам исповедаться?
— По крайней мере выговориться, если у кого-то появится желание. Но я, скорее, о другом хотел сказать. У нас есть уникальный шанс не врать ни себе ни окружающим.
— О, вы предлагаете нам сбросить первый налёт цивилизованности. Говорить правду, не заботясь о том впечатлении, которое она произведёт?
— Надеюсь, что нам не суждено увидеть истинных лиц друг друга, — мрачно заметил Спенсер: — Впрочем, я верю, что нас скоро спасут. И не хотел бы сгоряча наговорить лишнего, о чём впоследствии пожалею.
— Что вы имели в виду, говоря об истинных лицах? — спросил Герман, поворачиваясь к Спенсеру.
— Это я об ограниченных запасах кислорода в нашем маленьком мирке. Рано или поздно каждый из нас задумается о том, что если бы нас было меньше, то воздуха хватило бы на дольше.
— Вы уже, похоже, об этом задумались? — иронично заметил Герман.