Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Но этим сюрпризы пятницы не кончились. За обедом всем представили новую сотрудницу — русскую девушку Настю. Анастасию. Ее посадили с моей стороны стола (между нами сидела Кугель), и поэтому мне было ее не рассмотреть. Я заметил только, что у нее светлые волосы. Все светловолосые автоматически привлекают мое внимание, потому что они похожи на меня.

Кугель поперхнулась и закашлялась. Одной рукой она прикрывала рот, а другой изо всех сил крутила колесо инвалидного кресла, чтобы отъехать от стола. Роняя с колен салфетку, Хазе бросилась стучать ей по спине. Я украдкой взглянул на Настю. Ее волосы были действительно светлыми, но, в отличие от моих, с заметным рыжим оттенком. Впрочем, по части рыжего

цвета ей удалось соблюсти меру: она не являлась классической рыжей и у нее не было даже веснушек. Когда она улыбалась, ее тонкий, чуть вздернутый нос становился по-настоящему курносым.

Вагнер, возбужденная еще до обеда, дошла до точки кипения. Присутствие представительницы столь экзотического народа стало для нее настоящим праздником среди серых геронтологических будней. Было бы ошибкой считать русских чем-то находившимся вне сознания Вагнер. Как раз напротив. Наряду с альпийскими охотниками и приветливыми крестьянками, солдатами и цыганами, русские были частыми гостями ее вальсов. Сидя над Волгой, они пили из самовара водку или прогуливались по Красной площади в высоких боярских шапках. Иногда русские присаживались на резные ступеньки собора Василия Блаженного и деловито поглядывали на пролетавшие над ними спутники. Вагнер несколько раз повторила полное имя нашей новой коллеги, тщательно просвистывая «с», которое немцы удваивают, чтобы не произносить «з», Анастассийя. Вагнер когда-то смотрела фильм о чудесно спасенной царевне Анастассийи. В этом фильме большевики не расстреляли ее с царской семьей. Она спаслась в этом фильме. Настя ласково улыбалась Вагнер, ничего не отвечая, и я подумал, что она не говорит по-немецки.

— Могла она спастись, как вы думаете? — не унималась Вагнер.

— Я на это надеюсь, — серьезно и неожиданно чисто ответила Настя.

— Я тоже, — сказала Вагнер, обводя всех долгим влажным взглядом.

Кугель с извинениями подъехала к своему месту за столом. Теперь я опять видел только руки Насти — худые детские кисти, едва выступавшие из плотных рукавов пуловера. В правой она держала ложку, а левой время от времени наступала на хлебные крошки. Говорят, русские едят много хлеба. Я стал вспоминать все, что знаю о русских, но мои усилия не предоставили мне ни одного внятного сюжета, слепив желеобразный бесформенный ком из зубцов кремлевской стены, сталинских усов и «Лебединого озера». Несомненно, я знал что-то большее, но, то ли от неожиданности, то ли от присутствия Вагнер, все, что приходило мне в голову в данный момент, было на редкость громоздким и никак не соответствовавшим хрупким рукам Насти.

Ее хороший немецкий не оказался случайностью: в Мюнхене Настя изучала германистику. Она училась в университете, а на каникулах, подобно многим немецким студентам, зарабатывала себе на жизнь. Настя приехала из Петербурга. Об этом городе я тогда мало что знал. Мне почему-то казалось, что Петербург — единственный по-настоящему европейский город России. Все, что в нем есть русского, это максимализм, с которым Петр Великий доказывал неазиатскую природу своей империи. Вряд ли это было мое мнение, скорее всего, я от кого-то его услышал. Кажется, я даже вспоминаю — от кого. Так говорил один из друзей моего отца, только что вернувшийся из Петербурга. Он сказал еще, что Петербург выглядит более европейским, чем сама Европа. Что это от Европы его, собственно, и отличает.

В окна гостиной вовсю било солнце. За всеми моими впечатлениями я не заметил, как утренняя непогода сменилась праздничным блеском капель, барабанивших по жести карниза. И жесть, и мокрая от брызг рама дымились под яркими, почти весенними лучами. Мы молча следили за движением причудливых маленьких облаков, чувствуя, как дом медленно отрывается от земли. Выражение лица Кугель было строгим,

а Вагнер растерянно смотрела на Настю и ее сплетенные с солнечными лучами волосы.

— Я почему-то вспомнила послевоенный Берлин, — пробормотала Трайтингер. — Я так же сидела у окна, и так же капало, и шел такой же пар, Это был военный госпиталь, а я работала в нем медсестрой.

— Сколько же вы успели, дорогая… — почти неслышно сказала Кугель.

— I strastno, i zarko s ustami soljuts'а usta, — неожиданно пропела Трайтингер и весело посмотрела на Настю. — Ponjal?

— Ponjal, — засмеялась Настя. — У вас отличное русское произношение.

— У меня был отличный учитель — русский хирург. Военный хирург, конечно. Майор. Во время операций он пел романсы или кричал мне: «Davaj-davaj!» Ах, Настя, как я его любила! Он был и добрый, и нервный, и нежный — все вместе. Потом уехал в свою Россию, и больше мы не виделись.

— Davaj-davaj, — грустно прошептала Вагнер.

— Я ужасно тогда ревела — ни до, ни после мне так плохо не было — но в конце концов забыла его, представляете? Ни он, ни война, ни этот дурацкий госпиталь больше не вызывают у меня никаких эмоций, но есть несколько вещей, которые меня еще по-настоящему трогают. Если бы моей памяти было позволено взять туда хоть самый маленький багаж, это были бы весенние капли по жести или, скажем, занавеска на ветру да еще кое-что. Иногда мне хочется насмотреться на все это впрок, но ведь так не бывает, верно?

Солнце все еще было ярким, когда, по указанию Хазе, мы с Настей отправились к фрау Файнциммер. Настя была в джинсах, коротком пуховике и спортивной шапочке, из-под которой выбивались пряди ее золотых волос. Она шла, засунув руки в карманы, худенькая и легкая, несмотря на дутые волнообразные секции пуховика. Мы молчали. Возможно, неведомый русский этикет запрещал ей первой обращаться к мужчине, а я (как там у вас в Петербурге?) так и не смог найти ни одной подходящей фразы. Судя по доброжелательным взглядам, которые Настя изредка бросала па меня, наше безмолвное движение ее не тяготило.

Я не заметил, чтобы Сара сколько-нибудь удивилась появлению Насти. Как и в прошлый раз, она предложила выпить кофе, но в присутствии Насти я уже не счел нужным отказываться. Сара казалась то ли усталой, то ли больной и выглядела явно хуже, чем несколько дней назад. На фоне ее врожденной смуглости отсутствие крови в лице выражалось каким-то зловещим земельным цветом. Я предложил, чтобы кофе мы заварили сами, и Сара согласилась.

Все сделала Настя. Стоя на кухне за ее спиной, я наблюдал, как она насыпала в машину кофе, как наливала в нее воду, и видел ее тонкую шею с едва заметными светлыми волосками, отмечавшими линию позвоночника. Вода быстро закипела и с недовольным фыркающим звуком сквозь кофейный порошок стала просачиваться в прозрачную емкость. Я понимал, что чем дольше мы молчим, тем труднее будет кому-то произнести первое слово.

Это слово произнесла Сара. Сидя на тахте с поджатыми ногами, она сказала, что в новой компании чувствует себя замечательно — в той, разумеется, степени (Сара подмигнула), в какой евреи могут себя замечательно чувствовать среди немцев и русских. Настя сидела, положив ногу на ногу, в выданных Сарой тапках. Еле заметно покачивала ногой. Между серым шерстяным носком и джинсами — полоска белой кожи. Если бы я пригласил ее к себе, думал я, то надел бы на нее свои тапки. Если бы она — разве это уж так невероятно? — промокла по дороге, переодел бы ее в свой спортивный костюм. Или в теплый банный халат. Она приняла бы ванну, а потом пила бы чай, медленно его помешивая. Мокрые пшеничные волосы, блестящий, чуть покрасневший нос. Взгляд влажный и счастливый. Щенок не отрываясь следил за вращением кофейной ложечки в тонких Настиных пальцах.

Поделиться:
Популярные книги

Протокол "Наследник"

Лисина Александра
1. Гибрид
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Протокол Наследник

Сердце Дракона. Том 9

Клеванский Кирилл Сергеевич
9. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.69
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 9

Дайте поспать! Том II

Матисов Павел
2. Вечный Сон
Фантастика:
фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать! Том II

Драконий подарок

Суббота Светлана
1. Королевская академия Драко
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.30
рейтинг книги
Драконий подарок

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3

Возвращение

Кораблев Родион
5. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
6.23
рейтинг книги
Возвращение

Восход. Солнцев. Книга VIII

Скабер Артемий
8. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга VIII

Идеальный мир для Лекаря

Сапфир Олег
1. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря

На границе империй. Том 7

INDIGO
7. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
6.75
рейтинг книги
На границе империй. Том 7

Кодекс Крови. Книга V

Борзых М.
5. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга V

Адмирал южных морей

Каменистый Артем
4. Девятый
Фантастика:
фэнтези
8.96
рейтинг книги
Адмирал южных морей

Возвышение Меркурия. Книга 15

Кронос Александр
15. Меркурий
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 15

Измена

Рей Полина
Любовные романы:
современные любовные романы
5.38
рейтинг книги
Измена

Эффект Фостера

Аллен Селина
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Эффект Фостера