Похищение столицы
Шрифт:
— Правильно делаете,— одобрил Старрок.— Перед женщиной надо благоговеть и во всем ей повиноваться. Но только, как я понимаю, она выведена из системы охраны Объекта?
— Да,— подтвердил Муха.— На нее будут возложены особые обязанности. С ней будет говорить председатель нашего комитета. И все, о чем они договорятся, очевидно, останется в тайне.
Каратаев всполошился:
— Надеюсь, ее не заберут от меня? Скажите своему председателю, я вызову его на дуэль, если он вздумает отнять у меня моего майора, то бишь подполковника. Имейте в виду: я буду выполнять только ее команды, буду беспрекословно повиноваться
Катя потянулась к Олегу и поцеловала его в щеку. Она не стеснялась своих чувств. А он зарделся от счастья и ласково привлек к себе Катину головку.
Они осматривали третий этаж, когда к генералу Мухе подошел офицер охраны и тихо сказал:
— Там рвется в дом какой-то Халиф, говорит, что Олег Каратаев и Екатерина Михайловна — его друзья и он хочет их видеть.
— Пусть подождет у калитки.
— Но позвольте! — сказал Олег.— Меня мало интересует этот Халиф, но я хотел бы знать принципиально: могу ли я принимать в своем доме гостей?
Оба генерала отвели в сторону глаза. Они затруднялись. И Муха сказал:
— На этот вопрос я отвечу вам позже. Очевидно, будет узкий круг людей, который получит право посещать вас. Я этот вопрос должен обсудить с самим председателем.
Катя взяла руку Олега, легко пожала ее: дескать, успокойся. Все вопросы мы утрясем. Заметила:
— Не думаю, что надо включать этого Халифа в круг своих близких людей.
Олег возразил:
— Он близкий человек Петра Трофимовича, а с тем я хотел бы поддерживать дружбу. Наконец, там и ваш приятель — Артур.
— Приятель?.. Он мой сотрудник, но теперь-то уж я не работаю в милиции. Меня без совета со мной перевели в ведомство Мухи; что называется, без меня меня женили.
— О-о!.. Эта весть мне приятна. Лубянка у меня под боком. Чуть что — и уж наручники готовы.
— Да уж, со мной не разгуляешься. Сиди и не рыпайся, а то живо к Ибрагиму отправлю.
Олег повернулся к Мухе:
— Хотите расскажу вам анекдот по поводу вашего дома?
Г енерал пожал плечами, а Каратаев начал:
— Идет старый еврей по Лубянке, его останавливает прохожий. Спрашивает: «Вы не скажете, где тут Госстрах?» Еврей, боязливо показывая на ваш дом, тихо проговорил: «Г осстрах — не знаю, а Г осужас — вот он».
Вышли на веранду и тут увидели возню у калитки. Халиф размахивал руками и кричал:
— Товарищ майор! Скажите этим амбалам, чтоб отстали и пустили меня к вам. Какого черта!..
Он толкнул бойца и замахнулся на другого. Олег направился к нему, подал ему руку, сказал:
— Вы извините, я не имею власти над этими людьми, но, надеюсь, мы с ними поладим.
От дачи писателя к ним направлялся Артур. Здороваясь, говорил:
— У нас праздничный ужин по случаю нашей помолвки с Таней, его дочерью, и он хотел пригласить вас.
Артур обнял за плечи своего будущего тестя. А тот продолжал ворчать:
— Эта наша новая власть... Она с ума сошла. Чуть какую должность получил, изобрел что-нибудь, ему уж готова охрана. Кого охраняем, от кого, какого черта!.. Меня никто не охраняет, и — ничего, не съели, не обокрали, хотя если бы и предложили вывернуть карманы,— так, пожалуйста, нате, берите все, что там накопилось. А у меня в кармане...— как это говорят у вас, русских,— две вши на аркане...
И Халиф затрясся от собственного
Эта особенность Халифа многим нравилась; его уважали именно за эту способность создать веселое настроение на пустом месте, заставить людей смеяться и тогда, когда к этому у них не было никакого расположения.
Подошли оба генерала, и Халиф в одном из них узнал начальника милиции, в которой служил Артур, сделался серьезным, подобострастно здоровался со Старроком, а когда почувствовал, что другой человек, вышедший с ним из дома, еще более важная птица,— евреи чувствуют эту важность мгновенно,— запрыгал и возле Мухи, и все старался дознаться, что же это за человек, с которым даже генерал Старрок говорит так, как ученик с учителем.
В дом писателя заходить не торопились. Чуткая и наблюдательная Катя заметила, что генерал Муха после одного долгого разговора по сотовому телефону стал молчаливым и даже переменился в лице. Он с какой-то тайной тревогой посматривал то на Олега, то на Катерину и все порывался с ними заговорить. В волнении ходил взад-вперед, о чем-то напряженно думал. К предстоящей трапезе в доме писателя, о котором он слышал, но книги которого не читал, интереса не проявлял. Катя подошла к нему, взяла за руку, повела по улице.
— Вы взволнованы, что-то произошло неприятное?
— Да, скрывать не стану. Произошло самое ужасное. Мы этого события ожидали, но не думали, что оно произойдет так скоро.
— Ну, хорошо. Говорите: что же такое могло случиться?
Старрок кричал им, но Катя отмахнулась и крепче взяла за руку генерала, повела в сторону леса. Генерал, оглядывая дома, калитки, тихо, боясь, как бы их кто не услышал, говорил:
— Не могу, не имею права доверять наш секрет, но и молчать, и скрывать от вас ничего не стану. В нашу операцию вклинился могущественный олигарх Сеня Беленький; он не сегодня- завтра пришлет сюда большой отряд своей личной охраны. Охрана его насчитывает несколько тысяч человек, вооружена до зубов и командует ею, или как они говорят, консультирует ее генерал-полковник, бывший заместитель начальника Государственного комитета безопасности.
— Недавно ваши люди одну такую охрану разоружили. Но неужели нет вашей власти над Сеней Беленьким?..
— Сеня Беленький — это деньги, это очень большие деньги. У него пакет акций алюминиевых заводов, алмазных карьеров и фабрик, к нему в карман текут реки нефти и газа, на него работают сотни самолетов Аэрофлота, а теперь он еще подбирается и к торговле оружием. И не было в мире силы, способной отнять у него деньги. Я говорю: не было, потому что недавно эта сила появилась: это — наш Олег Каратаев. Он знает, что Олег — патриот, что работать он будет на Россию, на возрождение русского народа. А теперь представьте, какие планы засели в голову этого человека. Мои друзья, кажется, уж пронюхали, что Сеня хочет физически устранить Олега. И сейчас, вот в эти минуты, они ищут выход из положения. Я жду звонка. Но план свой должны иметь и мы с вами.