Похищение
Шрифт:
— Нужно что-то делать, — прошептал Сорен.
— Их трое, а нас двое с половиной, — ухнул Сумрак, покосившись на Гильфи.
— Я могу быть приманкой! — выпалила Гильфи и, не дав друзьям опомниться, кружа, полетела вниз.
— Что она делает? — растерялся Сорен.
Опустившись на землю, Гильфи зачем-то принялась передразнивать повадки пещерной совы и, нелепо выкидывая ноги, понеслась по песку.
— Смотри-ка, сработало! — восхитился Сумрак. В самом деле, номер 47-2 обернулась к Гильфи.
— Внимание! — прогудел Сумрак.
— Держитесь крепче, миссис Пи! — крикнул Сорен.
Джатт и Джутт как раз опустились
Жуткий крик прорезал тишину ночи, и Сорен покатился по земле. Перед глазами летали перья, мелькал песок. Что-то проскользнуло мимо.
«Может быть, миссис Плитивер? — смутно подумал Сорен. — Хорошо бы она нашла какую-нибудь безопасную норку!»
А потом над пустыней раздались оглушительное уханье и громкий шелест крыльев. Это Сумрак издал свой боевой клич. Джатт и Джутт тоже заголосили, да так, что у Сорена едва не взорвался желудок.
Сумрак ухал во все горло — так умел только он один.
Вы, крысиные рожи, На кого вы похожи? Разве вы птицы? Разве вы совы? Нет, вы — мокрицы, Нет, вы — коровы! Говоришь, ты — Джатт? Говоришь, ты — Джутт? Я пошлю вас в ад, Я швырну вас в пруд! Раз-два-три-четыре-пять — Я иду вас убивать! Пять-шесть-семь — Жаль, что падаль я не ем! Восемь-девять-десять — За хвост бы вас повесить! Одиннадцать-двенадцать — Пришло время разобраться!Оскорбления так и сыпались из клюва Сумрака.
Краем глаза Сорен заметил, как Джатт изготовился ударить серого совенка. Но крылья у Сумрака были под стать его бойкому клюву. Он уворачивался, обманывал противника, делая вид, будто хочет клюнуть с одной стороны, а сам стремительно наносил удар с другой, и при этом ни на миг не переставал выкрикивать свои обзывательства. Сначала он дразнил Джатта, потом переключился на Джутта.
Он подпускал их совсем близко, наносил удар и отпрыгивал назад. Когти его так и мелькали в воздухе. Сорен просто не верил своим глазам. Этот огромный серый совенок оказался самой проворной и легкокрылой птицей, которую ему доводилось видеть в жизни.
Сам Сорен решил приняться за номер 47-2, но Гильфи его опередила.
Внезапно Сорен почувствовал сильный удар в спину. Он взлетел в воздух и рухнул на землю. Огромный Джатт навалился на него сверху. Вид его был ужасен. Одно перьевое ухо у него было начисто оторвано. Казалось, он обезумел от бешенства.
— Убью! — визжал Джатт. — Убью! Убью тебя! Выцарапаю глаза!
Но в тот самый миг, когда смертоносный клюв начал опускаться на голову Сорена, воздух всколыхнулся, и какая-то гигантская тень упала на песок. А потом огромная тяжесть, пригвоздившая Сорена к земле, словно по волшебству исчезла. Все еще лежа на земле, он изумленно хлопал глазами, провожая глазами поднимавшегося ввысь Джатта.
Но на этот раз жуткий стражник парил не сам по себе, а болтался, зажатый в когтях чудовищно огромной птицы. Белоснежная голова ее ярко сверкала при свете поднявшегося месяца. А чуть левее, на земле, вторая точно такая же птица кружила над безжизненными телами Джутта и номера 47-2.
К Сорену подошли Гильфи с Копушей.
— Я никогда такого не видел, — пробормотал Копуша. — Кто это? Кто эти огромные лысые птицы?
— Орлы, — с глубоким почтением в голосе ответил Сумрак. — Белоголовые орлы.
— Орлы Гортензии! — в один голос воскликнули Сорен с Гильфи.
— Гортензия? — переспросила миссис Плитивер, выползая из норы. — Кто такая Гортензия?
ГЛАВА XXVII
Орлы Гортензии
— Меня зовут Гром, — сказал орел, — а это моя подруга Зана. Она немая и не может говорить.
Зана вежливо поклонилась четырем совятам, почти коснувшись клювом песка.
— Один из этих злодеев вырвал ей язык, — объяснил Гром.
— Вот эти? — переспросил Сорен. — Джатт с Джуттом?
— А также Виззг, Ищейке и другие твари из Сант-Эголиуса. Я даже не хочу называть их птицами.
— Это Зана прилетала тогда к Гортензии, чтобы спасти яйцо? Зана горячо закивала головой.
— Да, Зана спасла яйцо, но в той битве она потеряла язык, — пояснил Гром.
Сорен почтительно повернулся к орлице.
— Мы видели вас в ту ужасную ночь. Мы видели все, что произошло. Вы очень храбрые птицы, потому что не побоялись помогать Гортензии.
— По-настоящему храброй была она сама. Ей нет равных во всем птичьем мире. Знаете ли вы, что в ее родной Амбале всех появившихся на свет птенцов называют теперь Гортензиями — и девочек, и мальчиков?
— Ой-ой, — тихонько вздохнула Гильфи. — Вообще-то она ненавидела свое имя. По крайней мере, она так говорила.
— Это не имеет значения. В королевстве Амбала есть одно героическое имя, и это имя — Гортензия.
— А что вы делаете в Кунире? — спросил Сумрак.
— Патрулируем пустыню, — ответил Гром, кивнув в сторону Копуши. — Со здешними обитателями нас связывает старая дружба. Однажды, когда мы улетели на охоту, наша дочка, до срока, решила полетать. Вы, молодежь, прекрасно знаете, как это бывает. Мы постоянно твердим детям одно и то же — никогда не пробуйте летать раньше времени, никогда не оставляйте гнездо, когда папы и мамы нет рядом… Но, клянусь клювом, кто-нибудь из малышей непременно нарушает все запреты!
Так вот, наша малышка ухитрилась отлететь очень далеко от гнезда, но она не умела приземляться, а поэтому сломала крыло. Одна из здешних сов, из породы тех, что закапываются в землю, подобрала нашу маленькую Фиону и затащила ее к себе в нору. Совиная семья выхаживала ее, кормила и лечила сломанное крыло до тех пор, пока наша девочка снова не смогла летать. А когда узнали, откуда она родом, то принесли Фиону нам обратно! Мы с Заной всегда верили в то, что добра в этом мире гораздо больше, чем зла. Вот почему, когда мы вырастили своих деток, то решили посвятить себя служению добру. Это наша работа, и мы неплохо с ней справляемся.