Походы Александра Македонского
Шрифт:
Таким образом, дела на северной границе были улажены и руки Александра в какой-то степени оказались развязанными. В данной ситуации от молодого царя требовалась быстрота, и он её продемонстрировал.
Когда Александр находился в землях агриан и пеонов, к нему пришло известие о том, что против Македонии выступили иллирийцы. Во главе их встал Клит (тёзка знаменитого македонского полководца), сын царя Бардилея (того самого, что погиб в битве с Филиппом). К Клиту присоединился со своими людьми вождь тавлантиев Главкия, а также народ авториатов. Тавлантии – это древнее иллирийское племя, которое проживало около города Эпидамна, на побережье Адриатического моря, а потому нет ничего удивительного в том, что они пришли на помощь Клиту.
Иллирийская граница полыхнула огнём, но Александр был уверен, что справится и с этой напастью. Царь агриан Лангар прибыл к нему в лагерь и пообещал, что
Пробил час Клита, сына Бардилея. Македонская армия перешла реку Эригон и подошла к городу Пелий, в котором, укрывшись за мощными укреплениями, засел царь Клит, ожидая помощи от тавлантиев. Но он не просто сидел и ждал, а часть войск расположил на покрытых лесом горах, которые окружали город. В случае македонской атаки эти воины обрушились бы на колонны штурмующих войск с тыла. Пользуясь тем, что горы заросли густым лесом, иллирийцы могли атаковать в любом месте, выдвинувшись туда не заметно для противника. И если бы своевременно подошёл Главкия со своими войсками, то положение македонцев очень сильно осложнялось. Они фактически оказывались в ловушке. Но по какой-то причине царь тавлантиев вовремя не пришёл, и иллирийцы, видя, что Александр подводит армию к городу, ринулись в бой без подкреплений. В рукопашной схватке шансов против македонской тяжёлой пехоты у них не было, и насколько лихой была атака, настолько поспешным было и отступление. Город был осаждён, и Александр приступил к его тесной блокаде, окружая кольцом укреплений.
На следующий день явился тот, кого так долго ждал царь Клит, – Главкия с войсками, и теперь уже македонская армия оказалось заблокированной противником у городских стен. Понятно, что ни о каком приступе и речи быть не могло. Судя по всему, дала о себе знать и проблема с продовольствием, потому что в такой сложной ситуации Александр был вынужден отправить отряд полководца Филота на поиски провианта. Разделение армии в таких условиях было очень опасно, но у базилевса просто не было выбора, в противном случае его войскам угрожал голод. Царю тавлантиев сразу же доложили о том, что крупный македонский отряд ушёл из лагеря, и Главкия, быстро сообразив, что к чему, выступил следом. Он решил бить врага по частям. Но македонская разведка недаром ела свой хлеб, и Александр с гипаспистами, лучниками и агрианами ринулся на помощь Филоту. Основную часть армии царь оставил держать город в блокаде, но тавлантии, узнав о приближении базилевса, ушли.
Однако это не решало проблему в целом, и молодой царь понимал – надо уходить, иначе его армия так и сгинет в иллирийских горах. Но это понимали и его враги, у которых появился шанс уничтожить македонскую армию и которым они решили воспользоваться. Клит и Главкия исходили из того, что в отличие от Александра иллирийцы местность знают прекрасно, им ведомы тропы и дороги в окрестных горах, все ущелья и перевалы. Заняв горные склоны отрядами всадников тяжёлой и лёгкой пехоты, союзники решили уничтожить македонскую армию на марше. Место для атаки было выбрано идеально, поскольку узкий и лесистый проход с одной стороны ограничивался рекой, а с другой – возвышалась высокая гора. Как отметил Арриан, даже четыре воина, встав в ряд и сдвинув щиты, не сумели бы там пройти.
На руку иллирийцам здесь было всё: и критическое положение, в котором оказался македонский царь, и их численное преимущество над врагом, и, конечно, условия местности. Нет сомнения, что план Клита и Главкия непременно бы удался, если б вражеской армией командовал кто-то другой, а не Александр. С другой стороны, ответ на вопрос, почему македонцы оказались в такой сложнейшей ситуации и кто их загнал в горы, лежит на поверхности. Но базилевс Македонии, сам создав себе трудности, готовился их с честью преодолеть и при этом стяжать себе великую славу.
Флавий Арриан, писавший о походах македонского царя, был профессиональным военным, и это явилось большой удачей для исследователей, изучавших победы великого полководца. Арриан по военному чёток, лаконичен, и что самое главное, в его труде отсутствуют разные глупости, которыми частенько грешат античные писатели, с военным делом не знакомые. Римский военачальник очень доступно и грамотно описал блестящий маневр армии Македонии в противостоянии с иллирийцами. «Александр выстроил свой отряд фалангой в 120 человек глубиной. На каждом крыле он поставил по 200 всадников и приказал молча и стремительно выполнять приказы. Сначала он велел гоплитам поднять копья прямо вверх; затем по знаку взять их наперевес, а после тесно сомкнуть их и склонить направо и затем налево. Стремительно двинув фалангу вперед, он велел солдатам делать то направо
Сколько же нужно было тренировать и муштровать войска, чтобы они достигли такой слаженности и взаимопонимания на поле боя. Вне всякого сомнения, главная заслуга здесь принадлежит Филиппу II. Но молодой македонский царь не просто сумел сохранить то, что ему досталось от отца, он усовершенствовал македонскую военную машину до идеального состояния, и вскоре она показала свою мощь на просторах Ойкумены. Комбинируя действия тяжёлой пехоты с действиями мобильных войск, умудрившись применить в горах кавалерию, когда половина всадников, достигнув вражеских рядов, спрыгнула с коней и сражалась в пешем строю, Александр вырвался из ловушки и прорвался к реке. Видя, что иллирийцы пытаются помешать переправе, он приказал выкатить на берег баллисты и обстреливать врага. Под градом метательных снарядов противник отступил в лес, а армия царя без потерь перешла реку. Продемонстрировав блестящие тактические способности, базилевс решил, казалось, неразрешимую задачу – вывел армию из-под удара с минимальными потерями.
Через три дня разведка донесла Александру о том, что объединённое войско Клита и Главкия расположилось на отдых в лагере, где при попустительстве командиров царит полная беспечность. Что отсутствуют ров и палисад, дозоры не расставлены, да и сам вражеский стан расположен в непригодном для обороны месте.
Базилевс сразу понял, что удача повернулась к нему лицом и есть шанс одним ударом закончить войну. Как только наступила ночь, лёгкая македонская пехота выдвинулась на исходные позиции для атаки, а следом подошли подразделения фаланги. Ударили неожиданно, когда враг спал. Агриане резали неприятельских солдат прямо во сне, сариссофоры, отложив пики, рубили иллирийцев прямыми мечами и кописами. Огромная толпа, в которую сразу же превратилось войско союзников, бросилась бежать. Но шансов на спасение было немного. Вырвались из ловушки лишь те, кто, побросав оружие и снаряжение, покинул лагерь в самом начале бойни, остальные либо погибли, либо попали в плен. Царь Клит убежал в свой город, где думал отсидеться, но видя, что всё пропало и войско разбежалось, велел поджечь городские строения и поспешил в земли Главкия, где и укрылся. Победоносные македонцы гнали врага до самых гор во владениях тавлантиев, куда скрылись жалкие остатки некогда грозной армии. Победа была полной и окончательной, а базилевс, проявив себя в боях с наилучшей стороны, заслужил уважение и любовь солдат. Теперь надо было решить, идти ли в поход на тавлантиев и добить их окончательно, или же вернуться в Македонию. Но тут сама судьба сделала выбор за Александра, гонец принес царю весть о том, что восстала Греция.
Последний бой фиванцев
Битва за алтари и очаги священна.
На этот раз зачинщиками смуты в Элладе выступили Фивы, хотя и здесь не обошлось без злокозненности Демосфена. Возмутитель спокойствия в очередной раз совершал вояж по городам Греции, снова произносил зажигательные речи против Македонии. В итоге опять достиг невозможного, сколотив коалицию греческих государств, конечной целью которой было освобождение от владычества северного соседа. Мало того, поборник эллинской свободы занялся поставками оружия в Фивы, чем окончательно смутил умы фиванцев. С другой стороны, начало волнений в городе было связано с возвращением в Фивы группы людей, которых в своё время оттуда изгнали как врагов Македонии. Именно они и начали волновать народ, распространяя слухи о смерти базилевса в войне с варварами.
Люди всегда стремятся выдать желаемое за действительное, и поэтому все в Греции поверили в то, во что хотелось верить. Между тем слухи о гибели Александра всё ширились, расходились как круги по воде, рождая смятение в умах. Наконец в смерть царя поверили все. Никаких известий от базилевса не приходило, а неугомонный Демосфен откуда-то притащил человека, который утверждал, что лично видел смерть Александра. Афинский оратор был великий хитрец и прекрасный знаток человеческих душ, он понимал, что эллины охотно поверят такой информации. Оратор сделал беспроигрышный ход: «Этот слух, как узнал Александр, изменил настроение почти во всех государствах, и македонские гарнизоны оказались в осаде» (Юстин, XI,2). Разом подняли головы все противники македонской гегемонии, а в Фивах вообще развязали против царских войск боевые действия.