Похождения Шипова, или Старинный водевиль
Шрифт:
Утром хозяин утверждал, что в тот момент он отчетливо видел, как над головой странного человека вспыхнуло и погасло сияние.
– Чего головку-то наклонил?
– выкрикнул Потап.
– Аи свету боишься?.. Эх, подновинские!
Странный человек остановился, поднял голову и, презирая выставленные кулаки Потапа, сказал негромко:
– Ну, будя, будя тебе... Ну чего вы, ей-богу? Я дружка своего маленько поучил. А вам бы только кулаками махать... Интересно мне, как вы готовы человеку антра
ша кинуть, ежели он не в себе... Садитесь, господа,
– Позволь, позволь, - сказал Потап, - позвольте, сударь. Я обиды не потерплю-с. Я ассигнациями плачу...
Но странный человек даже не глянул в его сторону, а глянул на двух студентов и сказал:
– Ежели что, пардон, извините... Хотя я вижу ваши благородные лица, эскузе муа, нету в вас ко мне зла. Это хорошо. Это преотлично. Со злом что? Куды с ним?.. А рукавчик почистить можно...
– И он повернулся к Потапу и так посмотрел на него, что половой опустил руки.
– Ну вот, теперь вы, мон шер. Пожалейте себя, а то не ровен час сгорите весь...
– Тихая улыбка тронула его сухие губы.
– Чего уставился? Эвон у тебя нос какой! А ты не суйся под руку, дружок...
– При этом он провел ладонью, словно разрубил воздух, и две половины воздуха распались, отлетели друг от друга - так крепок и точен был удар.
"Ладный какой", - подумал хозяин.
Тут все, неподвижные и притихшие, оборотились к городовому как к последней надежде... Дюжий городовой словно очнулся ото сна и медленно направился к странному человеку. Заметив это, Потап ожил.
– Дозвольте-ка мне, - сказал он городовому.
– Момент, все сделаем. Вы, значит, с энтого боку заходи-те-с...
– И крикнул странному человеку: - Ты мне зачем по носу дал!
– и победителем оглядел толпящихся вокруг.
– Теперь мне сколько, значит, причитается получить? А? Никто не знает? А вот глядите, как подновинские дело делают. Хоп, - и он сделал шаг в сторону обидчика.
В это время бородатый студент сказал своему приятелю:
– Да он и не пьян вовсе, этот, в гороховом. Видишь?
– Отдай козлу двугривенный, и дело с концом, - сказал высокий, кивнув на хозяина.
– Отдать я отдам, - ответил его приятель, - да чертовски уходить не хочется. Чего это мне уходить не хочется?
– В результате досталось половому, - сказал высокий.
– Сроду не видал ничего глупей... Ну, поглядим, что он теперь делать будет, этот лямур-тужур...
Городовой медленно приблизился к странному человеку и вдруг замер.
– Вы его не хватайте, - посоветовал Потап, - он дерется. Вы его вдарьте сразу. Не бойтесь, я подсоблю. Момент... Господа студенты, сейчас он у нас в ножках валяться будет...
– Михал Иваныч, - сказал городовой, - а я вас и йе признал-с.
Странный человек опустил голову и тихо засмеялся. И тут же забулькал первый ряд столпившихся, за ним остальные. Все тихо смеялись, кроме студентов.
– Уморили, - глупо сказал Потап.
– А я думаю: дайка я их пугну-с.
– Михал Иваныч Шипов-с,
Шипов поклонился ему. Затем - публике.
– Что же ты это, Потапка, - обиделся хозяин, - подвел меня,черт?
– Ничего-с, - сказал Потап, - момент... Подновин-ские свое дело знають.
– И широко, как чистое дитя, улыбнулся Шилову.
– Дозвольте пальтецо, ваше благородие, отряхнуть-с. Хоп...
– Ну, будя, - сказал Шипов.
– Много чести. А чего это у вас никто не пьет, не ест? Аи случилось чего?
– Вроде бы вас обидели, - робко сказал хозяин.
– Меня?
– удивился Шипов.
– Рази меня можно обидеть? Это я Потапку обидел, а меня никто не обижал. Верно, Потап?
– Никак-с нет, шутники вы, Михал Иваныч. Это я, значит, очень просто сам мордой об тубарет-с...
Вздох облегчения прошел по залу. Студенты переглянулись.
– Ну ладно, - сказал Шипов.
– Тогда возьми-ка, Потапка, моего приятеля да вынеси его на морозец, пущай он там в себя придет, да последи, чтобы не замерз, сетребьен, беда с ним...
– Момент!
– радостно откликнулся Потап и юркнул в угол. Потом он выволок безжизненное тело и потащил его к дверям.
– Да ты неси его, неси!
– крикнул Шипов.
– Рази благородного человека так можно!
– Слушаюсь, Михал Иваныч... Момент!
– еще радостней ответил Потап и понес тело в охапке вон из трактира.
– Им там хорошо-с, - сообщил, вернувшись, - сидят, будто живые-с. Может, еще чего-с?
– А чего еще-то?
– сказал Шипов.
– Много ли мне надо? Ты вот подай нам штофчик, да редечки не забудь... А вы, судари мои, чего стоите? Вы садитесь, лямур-ту-жур, пейте, веселитесь.
– И он медленно оглядел их всех, и все тотчас начали усаживаться за свои столы, словно время и не перевалило за полночь.
– А вы тоже садитесь, господа студенты...
– Нет уж, увольте, - сухо ответил высокий студент.
– С нас достаточно.
– Отчего же?
– сказал его товарищ.
– Я бы остался. Ей-богу, мне интересно.
– Уж лучше бы не садились, - проворчал Потап.
– От вас одно расстройство... Вон человека обидели... Не больно много за гривенник-то?
– Ах, обидчивый какой, - засмеялся Шипов, - ну просто сетребьен какой-то. А ведь это я тебя вдарил.
– Значит, заслужил, - сказал городовой.
– А я-то думаю: как же это об тубарет?
– удивился хозяин.
– Значит, не об тубарет-с, - на лету ответил Потап, - значит, вот от них все и случилось, - и кивнул на студентов.
– Пошел прочь, - сказал высокий студент.
– Это я прочь?!
– распалился Потап.
– Теперь глядите, Михал Иваныч, глядите, как я буду из энтих бородатых душу вынать-с!
– И он шагнул к студентам.
– Глядите-с... Значит так, вы, господа хорошие, можете меня по морде, а я, значит, терпи?.. Момент, подновин-ские свое дело знают...
– Да бей их!
– крикнул кто-то.