Поиграем?
Шрифт:
— Фух. Я тебя обожаю, Леша. Слушай, а это могло быть от новых трусов? Они мне жмут.
— Вполне. Вентиляция плохая. Сопрело и вуаля. Бухнем?
— Нет. У меня печень не восстановилась с прошлого раза. Надо перерыв.
— Ну да, надо.
— А ты чего бабу ту не трахнул? Она ж тебе понравилась.
— Ага, а потом как будто накатило, видать, перепил, ибо рожей мне стала смахивать на бывшую.
— Леш, вот чего ты такой проблемный?
— Да кто его знает.
— Давай я тебе девку подгоню. Чистенькую, со свежей справкой. Продержим в лаборатории до результатов.
— Обязательно, — усмехаюсь в ответ, смотря на то, как Соболев, надевает ботинки. Вот сейчас я снова дико прочувствовал свое одиночество, ибо не хочу, чтобы балабол Петя уходил.
— Я серьезно, Леш.
— Я тоже. Маякну тебе.
— Ну, окей. Но баба тебе, Лешик, нужна.
— Нужна, — киваю как болванчик, провожая взглядом Соболева.
Перевожу взгляд на пакет, затем на часы. А, собственно, почему я не могу сделать то, что хочу. Правила ведь тоже могут меняться.
Не припомню, когда в последний раз так быстро собирался. За считанные секунды вышел из квартиры, прихватив с собой гостинец Соболева. И уже через двадцать минут припарковался у Жениного дома. В этот раз до ее квартиры поднялся без происшествий. О том, что ее может не быть дома — даже не подумал. В дверь звоню долго и только спустя минуту, а то и больше я понял, что в квартире кто-то определенно есть.
— Жень, это ты или сучка соседка? — молчок. — Значит ты. Открой, пожалуйста. Мне надо тебе кое-что передать. Никаких плохих действий в твою сторону не будет. Если не откроешь, я все равно оставлю то, что хочу передать под дверью, просто таким действием ты покажешь свою слабость и трусость. А слабые люди…
Договорить я не успел, дверь мне все-таки Женя открыла. Правда не полностью.
— Надеюсь, вилка в твоей руке предназначена не для меня?
— Для рыбы. Ею я ее переворачиваю.
— Супер. Я как раз голоден, — распахиваю дверь и в наглую вваливаюсь внутрь.
Глава 22
Протягиваю Жене пакет, но она, как и предполагалось, брать его не спешит. Вместо этого скрещивает руки на груди и очень недобро на меня смотрит. Только сейчас заметил, что на ней не безразмерная кофта, как обычно, а халат. Совершенно несексуальный и максимально простой, для застрявших в девяностых короткостриженых теток с «химией» на голове. Хорошо хоть не цветастый. Как ни странно, Жене он не только по размеру и облегает фигуру, но еще и по колено.
— Волосатые, — непривычно грубый Женин голос выводит меня из раздумий.
— Что?
— Ноги волосатые. Здесь просто освещение плохое, несмотря на новую лампочку, но при хорошем свете в моей спальне, например, волосня будет видна, — долго смотрю на Женю, пытаясь поймать эмоции на ее лице. Шутит или нет? Но она, как никогда, кремень.
— Учитывая, что звать меня в спальню ты не намерена, стало быть, я не увижу, что там за ноги такие волосатые.
— Ага. Слушайте, что вам надо? Я реально занята, — нервно произносит она.
— Чем?
— Готовлю романтический ужин для
— Это который Коняшкин?
— Для вас — да.
С какой вероятностью Женя может говорить правду? В принципе пятьдесят на пятьдесят. Она молодая девка, у которой так или иначе есть свои физиологические потребности, несмотря на принципы, детство и юность. К тому же, как бы мне ни хотелось признавать, симпатию к «пони» она реально испытывает. Однако, не стоит забывать, что Женя все же правильная трусиха и не осмелилась бы позвать в съемную комнату кого-либо, учитывая то, с каким наездом сучка-соседка набросилась на нее в прошлый раз. Итого — брешет, радость моя. Брешет.
— А ты чего такая нервная? — как можно спокойнее произношу я, скидывая обувь.
— Потому что из-за вас я ничего не успею. Я не приглашала вас.
— Если бы ты по-настоящему не хотела меня видеть, ты бы не открыла дверь и не повелась на мою провокацию про трусость. Просто подсознательно ты хочешь меня видеть. И не только. Когда до тебя это дойдет?
— Сейчас же уходите! — вскрикивает Женя и тут же меняется в лице. — Блин, рыба горит!
Воспользовавшись этой ситуацией, я иду за убежавшей на кухню Женей. Ставлю пакет на тумбу и усаживаюсь за стол. Про ужин она и вправду не соврала. Про рыбу, стало быть, тоже. На столе стоят две тарелки, наполненные жареным карасем.
— Я, конечно, предполагал, что ты девушка с особенностями, но, чтобы настолько — нет. Караси на романтический ужин? Не боишься, что «пони» подавится косточками?
— А Миша их любит. Нет, не так, — разворачивается ко мне с тарелкой номер три. — Обожает карасей за их особую сладость и неповторимый вкус. Что не сделаешь для дорогого тебе человека, — пожимает плечами. — Не хочу показаться грубой, но, Алексей Викторович, уйдите, пожалуйста, — совершенно отчаянно произносит Женя. — Миша придет с минуты на минуту, а мне еще переодеться надо. Если хотите — я оставлю себе ваш пакет, чтобы вы успокоились и покинули мои нецарские покои.
— Все, лишь бы я отстал от тебя?
— Да!
— Тогда — нет.
Могу поклясться, что Женя готова обложить меня матом, но вот незадача, в дверь действительно позвонили.
— Реально пони? — наконец нарушаю тишину я, не сумев скрыть разочарование в голосе.
— Скорее лошадь. Черт! Мне крышка, если эта лошадь увидит вас здесь снова!
— А-а-а. Сучка-соседка, — встаю с места.
— И что мне теперь делать?! Я убью вас! Дважды вы меня так подставляете.
— Шшш… — прикладываю палец к ее губам. — Она же услышит. Чего так истерить-то?
— Потому что я девочка. Нам так положено.
— А вот это твой существенный недостаток, Евгения Михайловна.
— Быть девочкой?
— Иди открывай дверь.
— Как, когда вы тут?!
— Рукой. Молча, — сжимает кулаки.
— Идите в мою комнату, — цедит сквозь зубы.
— Я уж думал ты никогда не предложишь.
— И сидите тихо, — тут же добавляет она.
— Не дышать?
— Нет уж, будьте добры — дышите. Не хватало мне еще с трупом потом возиться.
— Договорились, — подмигиваю, чуть улыбнувшись.