Поиграй со мной
Шрифт:
Я осторожно поднимаю взгляд. И расслабляюсь. Картер даже не смотрит на меня. Он пускает пузыри в своем гребаном шоколадном молоке.
— Иногда Дженни может быть немного пугающей, но она сказала, что хорошо провела время, смотря игру вместе с тобой.
У меня отвисает челюсть, а брови взлетают вверх, прежде чем я требую, чтобы мой мозг привел их в привычное положение. Я залпом выпиваю свой напиток, чтобы скрыть, что сейчас я едва держусь на ногах.
— Она правда так сказала?
— Да, сказала, что вкусно поела. Что-то в десерте, который ты принес, было, цитирую «оргазмическое», — он закатывает глаза. — Она такая драматичная.
—
По крайней мере, я думаю, что он так говорит.
Я слишком занят: подавился шоколадным молоком, которое попало не в то горло.
Картер разглагольствует о том, что хорошая еда — единственное, что нужно Беккетам для счастья, и пока я хватаю ртом воздух, вся жизнь проносится у меня перед глазами, особенно под жестким, подозрительным взглядом, которым Адам наблюдает за мной.
Мне пора, но, по крайней мере, десерт был оргазмическим.
* * *
Мои любимые игры — в обед субботы. Я начинаю тренировку очень рано, хоккей заканчиваю до ужина, и у нас редко выпадает субботний свободный вечер.
Эммет продолжает убеждать, что двадцать шестой день рождения Кары, это небольшая вечеринка, но я не уверен, что это слово вообще можно употреблять относительно всего, что связано с Карой. Я сомневаюсь, что на ее кухонной стойке будут танцевать девушки, как в прошлом году в баре, так что, думаю, это говорит о том, что вечеринка будет поменьше.
— Как прошло твое утреннее свидание, приятель? — спрашиваю я Адама, растягиваясь рядом с ним. Мое утреннее катание прошло хорошо, и возвращение на лед доставляет мне исключительное удовольствие. Тренер выпустил меня на лед в ограниченное время сегодня, чтобы я не напрягался, но, по крайней мере, я играю. Помимо всего прочего, я был сильно взвинчен после девяти дней без хоккея. Арена гудит, холодок от льда освежает мои щеки, и я не собираюсь смотреть на Дженни всю игру. Ничто не может пойти не так.
Адам вздыхает.
— Она определенно не любит собак.
— Но она говорила тебе об этом.
— Ну, я вроде как хотел уйти после завтрака, — он посмеивается над выражением моего лица. — Поэтому я сказал ей, что мне нужно заехать домой, чтобы выгулять Медведя перед игрой. Она настояла на том, чтобы пойти со мной.
— Чувак. Ты слишком добрый.
— У меня не хватило духу отказать ей! Она дулась на меня этими большими гребаными глазами… — он вздыхает, когда мы поднимаемся на ноги. — Медведь подскочил поздороваться, прежде чем я успел его остановить. Лизнул ее в лицо. Она, э-э… растерялась, мягко говоря. Насчет слюней, волос…
— Ой, да ладно, — Медведь невероятно симпатичный, огромный, пушистый пирожочек. — Она слилась, да?
— Если бы не сейчас, то определенно после того, как провела бы с ним чуть больше времени.
— Кстати, о свиданиях, — снежные брызги хлещут меня по лицу и закрывают визор, когда Джексон Райли, наш новый защитник, останавливается передо мной. Он бросает на меня отсутствующий взгляд. — Андерсен.
— Райли.
Он уже в моем списке говнюков. Честно говоря, он там уже много лет. Он высокомерный придурок, который без умолку болтает. Это доставляет ему массу неприятностей, поэтому его и продали сюда из «Нэшвилла» после второй дисквалификации в сезоне. Тренер думает, что сможет привести его в порядок и выжать из него максимум.
— Кстати, о свиданиях, — повторяет он. — Кто она?
Я слежу за его взглядом на трибуны и отвечаю на автопилоте.
— Кара и Оливия.
— Я знаю, кто они. Я говорю о той, с ямочками на щеках и убийственной фигурой.
Да, я надеялся, что речь не о ней.
Мой взгляд скользит по Дженни, зажатой между Карой и Оливией. Кажется, что они втроем скупили все закуски.
Дженни сегодня выглядит пугающе хорошенькой. Волосы распущены, а не заплетены в одну из ее фирменных косичек, ее густые каштановые локоны волнами ниспадают на плечи, подчеркивая широкую улыбку и глубокие ямочки на щеках, когда она смеется. На ней также облегающая футболка, которая, как упомянул Джексон, демонстрирует ее звездный торс. Я прикусываю язык, чтобы не похвастаться, что пробовал их на вкус.
Отводя взгляд, я хватаю шайбу, облетаю сетку и забрасываю ее за спину Адаму.
— Она вне досягаемости.
— Твоя?
— Нет.
— Тогда, я думаю, она в зоне досягаемости, — его ухмылка самоуверенна, и мне не терпится стереть ее.
Я улыбаюсь ему в ответ слишком широкой улыбкой.
— Эй, Картер? — зову я, когда он приближается к нам, используя свою палку как гитару. — Каков статус отношений Дженни? Спрашиваю для друга.
— Никто не тронет мою младшую сестренку, — это наполовину крик, наполовину песня, и лицо Джексон вытягивается. — О, привет, — Картер следует за мной к скамейке запасных и, опираясь на свою палку, надувает розовый пузырь из жвачки. — Кстати, о Дженни. Ты можешь поехать с ней домой сегодня вечером? Мне не нравится идея, что она поедет на такси поздно ночью одна.
Моя первая мысль: заднее сиденье машины поздно ночью — последнее место, где я должен быть с Дженни. Во-вторых, она взрослая женщина, которая, скорее всего, сошла бы с ума, если бы узнала, что Картер организует для нее поездки домой под присмотром. Моя третья мысль «о, черт».
— Твоя сестра придет на вечеринку сегодня вечером?
Картер кивает, и мой пульс учащается.
— Зачем? — я случайно спрашиваю вслух, когда Эммет присоединяется к нам.
Он указывает туда, где девочки о чем-то кудахчут. Мои глаза встречаются с глазами Дженни, прежде чем я немедленно отвожу их.
— Потому что она одна из лучших подруг Кары?
— С каких это пор? — тупо требую я, вместо того чтобы просто сказать «конечно, я поеду с ней домой».
— Э-э, с тех пор как Оливия и Картер начали встречаться, и теперь они все время проводят втроем?
— О… Точно, — черт. Я смотрю на Картера и начинаю махать в воздухе рукой в перчатке. С таким же успехом я мог бы держать в руках неоновую вывеску с надписью «Я съел киску твоей сестры, и мне это понравилось». — Эм, думаю, я сяду… за руль, — я не собирался, но, если там будет Дженни, мне абсолютно точно необходимо оставаться трезвым. Я не могу допустить, чтобы алкоголь повлиял на мои способности принимать решения, которые и так несовершенны и слабы, потому что я попытаюсь оказаться там, где я хочу, но не должен, быть, например, между ее бедер, в поисках ее точки G кончиком языка или своим членом. Кроме того, Дженни не пьет, и поддержка в этом вопросе кажется правильным шагом в нашей гребаной дружбе.