Покоритель Африки
Шрифт:
— Поверь, это не шутка, — зловеще отозвался Бобби.
— Шутки тебе нелегко даются, я заметил. Удивительно: я, шотландец, вижу, как ты смешон; а ты, хоть и англичанин, не понимаешь, что ведешь себя нелепо.
— Алек, он же еще мальчишка… — Дик только сейчас сумел вмешаться в спор.
Боулджер раздраженно накинулся на него:
— Послушай, Дик, я как-нибудь сам за собой присмотрю! Будь добр, не вмешивайся! — Он снова обратился к Алеку: — Раз Люси настолько безразлична к судьбе брата, что не желает с тобой порвать, — это ее личное дело.
Дик снова перебил:
— Бога
— Не перебивай! Катись ты к черту!
— Считаешь, здесь подходящее место для перебранки? — спокойно спросил Алек. — Ты бы прославился куда больше, если бы набросился на меня в клубе или на церковном шествии в воскресенье.
— И ты еще имел наглость сюда явиться! — воскликнул Бобби, который уже охрип от гнева. — Ты укрываешься несчастными женщинами, как щитом, понимая, что пока Люси на твоей стороне, найдутся люди, которые тебе поверят.
— Я явился по той же причине, что и ты, мой дорогой. Меня пригласили.
— Ты признаешь, что у тебя нет оправдания.
— Прошу прощения, но я ничего не признаю и не отрицаю.
— Меня это не устроит, — заявил Боулджер. — Мне нужна правда, и я ее добьюсь. У меня есть право знать.
— Не выставляй себя ослом, — бросил Алек.
— Клянусь Богом, я заставлю тебя дать ответ!
В бешенстве он метнулся к Алеку, словно намереваясь вцепиться ему в горло, но тот оттолкнул его легким движением руки.
— Мальчишка! Я же тебе легко хребет переломлю, — гневно прошипел он.
Бобби взревел от ярости и готов был броситься на Алека, но Дик заступил дорогу.
— Бога ради, давайте без сцен. Бобби, будет только хуже. Алек тебя в порошок сотрет — Он обернулся к двум приятелям, захваченным врасплох неожиданной ссорой. — Маллинс, будь другом, уведи его.
— Пойдем, старик, — пришел наконец в себя Маллинс.
Спутники вывели Бобби из комнаты, и Дик вздохнул с облегчением.
— Бедная леди Келси! — До него наконец дошла вся смехотворность положения. — Завтра весь Лондон будет обсуждать, как вы с Бобби подрались у нее в гостиной.
Алек бросил на друга раздраженный взгляд. Ему стоило немалых усилий сдерживать свой крутой нрав.
— Не стоило так усердствовать и выводить мальчишку из себя, — сказал Дик.
— Чертовы щенки! — гневно бросил Алек, резко обернувшись. — Шеи бы им всем переломать!
— Ты сама доброта.
Алек взволнованно зашагал из угла в угол. Впервые видя друга в таком состоянии, Дик сухо заметил:
— Ты угодил в чертовски неприятную ситуацию.
И тут Алек взорвался:
— Сегодня они перед тобой пресмыкаются, а завтра набросятся точно свора собак! Да, я презираю их, этих глупых юнцов, которые нежатся дома, пока другие работают. Работают и сражаются! Слава Богу, теперь с ними покончено. Они думают, что прорываться с боями сквозь Африку — это как по Пиккадилли пройтись. Думают, человек терпит невзгоды и опасности, голод и болезни, только чтобы блистать на приемах в Мейфэре!
— По-моему, ты к ним несправедлив, — ответил Дик. — Есть ведь и обратная сторона медали. Тебя обвиняют в низости и предательстве.
— Вся моя жизнь опровергает эту гнусную ложь.
— Быть может, все же стоит одуматься и разослать заявление в газеты?
— Нет, черт бы тебя побрал!
Дик в своем безграничном добродушии ничуть не обиделся на вспышку Алека.
— Дружище, остынь! — расхохотался он.
Его смех привел Алека в чувство. Он словно очнулся и с заметным стороннему наблюдателю усилием снова взял себя в руки. Мгновенно поборов волнение, он обратился к Дику с деланным безразличием:
— Считаешь, я выгляжу чрезмерно взволнованным?
Дик улыбнулся:
— Ты весь кипишь от гнева, словно раскаленный чайник — да простится мне это сравнение.
— Я холоден как лед.
— При сорока градусах!
Алек рассмеялся и приобнял Дика за плечи.
— Пожалуй, нам пора идти.
— Твой здравый смысл поражает меня не меньше, чем внешний вид, — серьезно заметил Дик.
Поскольку оба уже попрощались с хозяйкой, они тут же оделись и разошлись в разные стороны. Дома Дик не стал ложиться. Сидя в кресле, он обдумывал прошедший вечер, пытаясь распутать смешавшиеся в клубок мысли, и был сильно удивлен, когда в комнату проник яркий луч утреннего солнца.
Однако тревоги леди Келси на этом не закончились. Избавившись от друзей, Бобби отправился к ней и пригласил выпить по чашке бульона. Бедная женщина валилась с ног от усталости и с радостью согласилась. Несколько человек в пальто еще ждали своих спутниц, а у дверей холла в ожидании экипажей толпилась группка припозднившихся гостей. На лицах застыла усталость, как и бывает после веселого бала. Слуги вяло убирали со столов. Люси прощалась с кем-то из близких друзей.
Леди Келси с облегчением отхлебнула горячий бульон.
— У меня ноги сейчас отвалятся, — сказала она. — Я так устала, что вряд ли смогу уснуть.
— Перед уходом мне надо поговорить с Люси, — неожиданно заявил Бобби.
— Сейчас? — недоверчиво переспросила хозяйка.
— Да, пошлите за ней: пусть придет к вам в спальню.
— Что случилось?
— Так продолжаться не может. Это просто чудовищно. Надо что-то делать.
Леди Келси поняла, к чему он клонит. Она знала, что Бобби по уши влюблен в Люси, и тоже заметила его ярость, когда та танцевала с Алеком Маккензи. Впрочем, вся ситуация не давала ей покоя. Леди Келси отодвинула чашку и нервно спросила:
— Неужели нельзя подождать до завтра?
— Нет, нужно разобраться сейчас.
— По-моему, это ужасно глупо. Ты же знаешь, как Люси возмущается, когда вмешиваются в ее дела.
— Что ж, я стойко снесу ее возмущение, — с горечью заявил он.
Леди Келси выглядела совершенно беспомощной.
— И что мне делать? — спросила она.
— Я хочу, чтобы вы присутствовали при разговоре.
Бобби велел слуге передать мисс Аллертон, что леди Келси просит ее зайти к ней в спальню. Он помог пожилой женщине подняться наверх. Почти сразу появилась и Люси.