Покоритель джунглей
Шрифт:
Там, сняв с себя одежду, он натерся кокосовым маслом, затем, зажав в руках кинжал, перелез через стену, чтобы не встретиться с часовыми, охранявшими главный вход, и со всех ног пустился к старому Биджапуру, шепча про себя:
— Лишь бы успеть!
Подойдя к хижине Дислад-Хамеда, он в нерешительности остановился, не зная, позвать сторожа или войти внутрь. Боясь, что его услышат шпионы тугов, он неслышно проскользнул в часть дома, предназначенную для мужчин, и тут же вышел.
Хижина была пуста.
Что же произошло?
Забывчивость браматмы грозила разрушить прекрасно задуманные планы и лишить его с таким трудом завоеванного преимущества.
Часть
Покоритель джунглей
Глава I
Кишнайя в замешательстве, — Приготовления браматмы. — Как поступить? — Варуна молчит, — Отчаянное решение.
События, о которых мы повествуем, оставили в памяти индусов неизгладимые следы. Читатель уже знает, что речь идет не о вымышленных фактах, а о подлинных событиях, предшествовавших печальной кончине вице-короля Индии сэра Джона Лоуренса, убитого фанатиком по приказу общества Духов вод. Памятная борьба против англичан и их союзников, тугов, начатая Покорителем джунглей, во время его отсутствия, вызванного поездкой во Францию, была продолжена его друзьями-туземцами и достигла своего апогея. В тяжелые минуты индусы не раз сожалели о том, что с ними не было храброго француза, который в течение двух лет успешно противостоял британским завоевателям.
Его помощник, марселец Барбассон, запершись в Нухурмуре с Наной и горсткой туземцев, строго исполнял данное ему распоряжение не покидать неприступное убежище на Малабарском берегу до возвращения Покорителя джунглей, поэтому вся ответственность, вея тяжесть этой неравной борьбы падала на плечи нескольких преданных смельчаков, окружавших браматму Арджуну.
Можно не сомневаться, что если бы Покоритель джунглей знал, какой опасности подвергаются Нана-Сахиб и его друзья, он поспешил бы покинуть Францию и немедленно прийти им на помощь. Будучи уверен, что Кишнайя повешен, он был спокоен, зная, что после смерти подлого туга не найдется ни одного индуса, способного выдать Нана-Сахиба. Правда, Уотсон привлек на свою сторону Дислад-Ха-меда, но тот был способен лишь доносить на несчастных, принимавших участие в восстании. Как только речь заходила о том, чтобы рисковать своей жизнью, Хамеда можно было не опасаться, и если в распоряжении сэра Джона Лоуренса были лишь такие жалкие людишки, он мог вечно дожидаться поимки Нана-Сахиба.
Тем не менее по случайному стечению обстоятельств сторож знал секреты обеих борющихся сторон, и успех тех или других мог в определенной степени зависеть и от него. Утсара это прекрасно понял, тогда как браматма, поглощенный крайне сложной ситуацией, довольствовался сообщением своих посланцев о том, что сторож вернулся домой. Факир же сразу почувствовал ловушку, он понял, что дело будет проиграно, если негодяй попадет в руки Кишнайи, и решил пожертвовать собой, но освободить сторожа до того, как тот заговорит.
Надо было успеть вовремя. Утсара знал, что сторож — трус и под пыткой выдаст любую тайну. Однако же храбрый факир не ведал истинной причины похищения Хамеда, полагая, что оно вызвано только его отказом выполнить смертный приговор, вынесенный браматме мнимым комитетом Трех. Но у Кишнайи были более важные основания, заставившие его похитить сторожа.
Пока сэр Джон Лоуренс беседовал со сторожем, Кишнайя, как вы помните, по предложению вице-короля спрятался в амбразуре одного из окон, закрытого плотными портьерами, чтобы присутствовать при их разговоре. Вы помните также, что по окончании аудиенции Кишнайя исчез, так что никто его не видел. Амбразура, в которой спрятался туг, случайно оказалась той же самой, куда из потайного коридора вышел переодетый паломником браматма, чтобы подслушать признания душителя. Уходя, взволнованный Арджуна забыл закрыть потайную дверь. Увидев отверстие, зияющее в стене, Кишнайя сразу догадался, что этим ходом, о котором он не знал, пришел кто-то с весьма вероятной целью подслушать его секретный разговор с сэром Лоуренсом и что этот кто-то был враг.
Вождь тугов, чья храбрость не подлежала сомнению, не раздумывая пошел по коридору, который должен был привести его к главному ходу. Он почти сразу же наткнулся на прислоненную к стене
Придя к этому выводу, вождь душителей, несмотря на свою отвагу, содрогнулся. Его противник был храбр, могуществен, любим всеми жемедарами. Теперь, когда браматма услышал страшные признания туга, ему ничего не стоило не только изгнать самозванцев, но и приказать их собственным факирам убить их, чтобы отомстить за смерть тех, чье место они заняли.
Именно тогда Кишнайя решил ускорить ход событий и как можно быстрее избавиться от браматмы, убийство которого он задумал еще в тот день, когда туги захватили власть в обществе. Кишнайя боялся поручить это дело факиру, ибо Арджуну любили все, даже те, кто находился на службе у Семи. Душитель опасался, что тот, кому он отдаст подобный приказ, тайно предупредит браматму, чтобы дать ему время скрыться.
Преследуемый неотступным желанием избавиться от единственного человека, могущего помешать его планам, Кишнайя решил спасти сторожа от заслуженного наказания в день общего собрания, а взамен потребовать от него жизнь браматмы. Во время свидания со сторожем он должен был назначить день убийства, но события вынудили его ускорить развязку. Однако прежде он выспросил у стражников, охранявших дворец браматмы, и других слуг, отлучался ли куда-нибудь их хозяин. Все в один голос ответили, что Арджуна весь день провел дома. Подобное единодушие несколько поколебало его уверенность. Пытаясь успокоиться, он говорил себе, что палку могли оставить в коридоре давным-давно, а деревянное панно, скрывавшее потайную дверь, могло рассохнуться и само сдвинуться в сторону. Кишнайя боялся, как бы браматма не собрал уже отряд жемедаров, но его решение убить Арджуну было бесповоротно. К дворцу браматмы он подослал целую армию шпионов, чтобы знать обо всем, что там происходит, до тех пор, пока сторож не справится со своим заданием.
Во время свидания с Дислад-Хамедом Кишнайя был удивлен, не встретив никакого сопротивления с его стороны, сторож безропотно на все согласился. Он попросил только отложить убийство до рассвета, приведя доводы, показавшиеся Кишнайе убедительными. Не зная расположения дворца, Дислад-Хамед, несмотря на поздний час, собирался под каким-нибудь предлогом добиться свидания с браматмой и произвести разведку. Он предполагал вернуться незадолго до рассвета и совершить свое грязное дело, будучи уверен, что после изнуряющей ночной духоты все будут крепко спать, наслаждаясь утренней прохладой.
Дислад-Хамед, как мы видели, великолепно сыграл свою роль. Чтобы усыпить бдительность Кишнайи, трусишка принял хвастливый вид, тем самым полностью завоевав его доверие. К несчастью, один из шпионов Кишнайи подслушал разговор Хамеда с Утсарой, и туг, взбешенный тем, что его провели, приказал похитить сторожа при выходе из дворца браматмы.
Поначалу он хотел расправиться с Дислад-Хамедом немедленно, но, поразмыслив, решил, что сможет добиться от него важных сведений. Ведь если бы опасения Кишнайи оправдались, это означало бы крушение всех надежд, сама жизнь его была бы в опасности. Поэтому туг приказал бросить сторожа в одну из подземных тюрем Дворца семи этажей.