Покоритель джунглей
Шрифт:
Теперь он уже почти не сомневался, что браматме известны все его козни. Каждую минуту шпионы сообщали ему, что во дворце врага царит необычное оживление, туда постоянно входят люди. Надо было быстро принимать решение, иначе все погибнет. Но как поступить? Своими силами Кишнайе было не справиться. Оставалось одно: разбудить сэра Джона Лоуренса, рассказать ему обо всем, попросить у него батальон шотландцев и, окружив дворец, захватить браматму под предлогом неповиновения указу вице-короля, распустившего общество. Но согласится ли на это сэр Джон? Подобные действия спасали жизнь Кишнайе и мнимым членам совета Семи, но их планы были бы разгаданы, что делало невозможной поимку Нана-Сахиба. Нет! Это была крайняя мера, к ней можно прибегнуть лишь в том случае, если
Негодяй в неописуемом волнении метался среди развалин, окружавших древний дворец Адил-шаха. Неужели он не найдет никого, кто избавил бы его от проклятого браматмы, из-за которого рушился его самый дерзкий, самый ловкий план!
Вдруг он вспомнил об Уттами. Уттами был ему так предан, что по одному его знаку убил разоблачителя сторожа. Вот человек, который ему нужен! Как это он не подумал о нем раньше? Туг позвал Варуну, который постоянно находился рядом, и велел ему отыскать товарища. Но факир не двигался, и Кишнайя в гневе, не следя за своими словами, крикнул:
— Почему ты не подчиняешься? Или ты тоже замыслил предать меня?
— Сахиб, — смиренно ответил Вару на, — разве вы не знаете, что Уттами исчез?
— Что ты такое говоришь?
— Это правда, сахиб. После утренней тревоги он так и не появился.
— Как ты думаешь, где он?
— Не знаю, сахиб. Может, это его крик мы слышали, и…
— Договаривай.
— И он был убит из мести.
— Но тогда бы нашли тело!
— Убийца мог бросить его в колодец, среди развалин.
— Почему вы его не искали?
— В развалинах древнего Биджапура более полутора тысяч колодцев, сахиб. Отверстия большинства из них заросли кустарниками и лианами. Понадобятся месяцы, чтобы осмотреть их все. Они заброшены много веков тому назад и служат убежищем для гремучих змей и кобр.
— Хорошо, оставь меня!.. Нет, постой.
— Слушаю, сахиб.
— Подойди поближе… Ты умеешь пользоваться кинжалом правосудия?
— Я только объявляю приговоры совета, сахиб, но не исполняю их, — уклончиво ответил Варуна.
— Кому из твоих товарищей обычно поручают подобные дела?
— Никому и никогда, сахиб.
— Что ты плетешь?
— Сахиб знает, что исполнением приговоров занимается браматма, а он вручает кинжал правосудия только своим факирам.
Несмотря на подозрения, которые внушили ему капли крови, замеченные на одежде браматмы, Варуна решил не выдавать его.
— Ступай, ты мне больше не нужен.
Итак, все рушилось в последний момент… Уттами бы так не ответил. «Кого надо убрать, господин?» — просто спросил бы он. Поэтому его и убили. И туг, не зная, как все произошло, приписал убийство браматме, который решил отнять у него единственного преданного ему человека. О, если бы его храбрые товарищи, повешенные в Велуре, были с ним… Десятки рук поднялись бы, чтобы отомстить за него. Увы, их кости, разбросанные стервятниками, белеют в джунглях Малабара… Ему отрезаны все пути. Но он не отступит с позором перед противником, он так просто не сдастся. Его враги узнают, как дорого стоит жизнь туга Кишнайи!
Однако разочарование и гнев — плохие советчики, и Кишнайя не мог ничего придумать. Он хотел было рассказать все своим сообщникам, может быть, в их пустых мозгах родится добрый совет. Но потом решил, что ни к чему терять время на бесплодные жалобы. Не лучше ли срочно допросить этого труса сторожа, который служит и тем, и другим, предавал и тех, и других? О, мерзавец, ему не избежать давно заслуженной кары…
Был только час ночи. Браматма будет ждать наступления утра, чтобы воспользоваться поддержкой народа; в распоряжении Кишнайи было еще пять часов. Дьявольская мысль мелькнула у него в голове. Если за это время он не сумеет ничего придумать и не найдет спасительного решения,
Утешив себя этой мыслью и удовлетворив тем самым свою гордыню, он вернулся во дворец, приказав привести Дислад-Хамеда.
Глава II
Таинственные дворцы в Индии, — Палам-Адербам — колодец Молчания. — Утсара и сторож. — Подземная тюрьма. — Нравственные пытки.
Некоторые средневековые замки с их тайными застенками, «каменными мешками», тюрьмами, подземными ходами дают очень слабое представление об аналогичных постройках древней Индии. В этой стране монархи, постоянно боровшиеся с заговорами со стороны членов своей семьи, вынужденные опасаться собственных детей, обычно жили во дворцах, представлявших собой настоящее чудо с точки зрения обороны и тайного устройства. Мы уже говорили, что не было ни одной прихожей, столовой, гостиной, спальни, ни одного вестибюля или кабинета, где не было бы потайных ходов, поддельных дверей, вращающихся панелей, темных комнат, о которых не знали самые верные слуги; внезапно открывающихся люков, при малейшем подозрении поглощавших родственников, министров, офицеров-гвардейцев или фаворитов; подземных тюрем, устроенных с таким акустическим мастерством, что до хозяина дворца доносились любое слово, любая жалоба заключенных. Чаще всего несчастный архитектор, выстроивший по приказу монарха такой дворец, становился первой жертвой собственного творения, дабы он никому не мог разгласить его тайны.
Как мы уже видели, древний дворец Адил-шаха являлся великолепным примером сооружений подобного типа. Потайные части его были расположены столь искусно, что многие из них были все еще неизвестны, хотя Духи вод тайно занимали дворец в течение столетий и постоянно вели в нем тщательные розыски. Англичане удовольствовались тем, что заняли первых два этажа, где легко можно было разместить целых три полка солдат. Остальные они предоставили разрушительному действию времени, как, впрочем, поступали с большинством замечательных памятников древней Индии. Ее цивилизация воплотилась в изумительных постройках — дворцах, храмах, мечетях, пагодах, — каждая из которых с благоговением сохранялась бы в Европе, но нация купцов относилась к ним с полным небрежением на том основании, что бюджета всей Индии не хватило бы на их поддержание.
Время от времени факиры, охранявшие дворец, случайно обнаруживали новые ходы, которые вели к темным комнатам или подвалам. Там находили орудия пыток, которыми пользовались несколько веков назад. Последнее открытие подобного рода сделал Утсара. Заинтересовавшись тем, что одна из плит издавала менее глухой звук, чем остальные (это было в одном из многочисленных залов второго этажа), он приподнял ее и увидел под ней вторую, на которой была выгравирована следующая надпись: «Палам-Адербам» («Колодец молчания»).
Под второй плитой оказалось нечто вроде колодца, который расширялся книзу и был почти до половины заполнен странно сплетенными в объятиях человеческими скелетами, чьи кости и черепа представляли собой мрачную картину. Утсара спустился вниз, чтобы осмотреть зловещий подвал, в уверенности, что найдет там ход сообщения с другими частями здания, с комнатой пыток например, куда, словно спицы колеса, сходились обычно все подземелья, служившие тюрьмой. Однако он ничего не нашел и пришел к убеждению, что в подвал просто сбрасывали трупы казненных. В это мрачное убежище по приказу Кишнайи и бросили Дислад-Хамеда.