Покровитель для оторвы
Шрифт:
Неожиданно яркая вспышка ослепляет меня. Едва успеваю ударить по тормозам.
Многотонная машина, взвизгнув, останавливается прямо перед неожиданно преградившим мне дорогу мотоциклистом.
Рослая фигура облачена в черный защитный комплект. На полированном шлеме мелькают блики, проезжающих мимо авто.
— Ели не уберешься, у тебя будут крупные неприятности, — распахиваю дверцу.
— Нет, Дима, — он поднимает забрало шлема и мне в глаза бросается серьезный обеспокоенный взгляд и медные, нет, скорее ржавые
Резким кивком головы он возвращает забрало на место. Рука в перчатке несколько раз проворачивает рычаг газа. Мотоцикл ревет. Мужчина разворачивает своего зверя, уперевшись ногой в асфальт и выпуская из-под колеса клубы пыли и камней.
С ревом мотоцикл уносится в ночь.
Захлопываю дверцу и утапливаю педаль газа в пол. Думать сейчас о том, откуда Ржавый знает, что у Люси проблемы и где ее искать, у меня просто нет сил. И желания!
Перед глазами мелькает резво перестраивающийся из ряда в ряд мотоцикл.
А в воспоминаниях мелькает заплаканное и перепуганное лицо Кати, нет, Люси. Ее полный разочарования и презрения взгляд. Ее изящная фигурка, сотрясающаяся в беззвучных рыданиях.
Глупец! Что я натворил?..
Руки до боли сжимают руль. Держись, девочка, я уже еду к тебе.
Я просто не могу тебя потерять.
Глава 26
Цокот высоких каблуков гулко отдается под потолком полупустой комнаты.
— Нелли Эдуардовна?
— Вы?
— Бабуля?
Три удивленных голоса сливаются в один.
По красивому женскому лицу расползается высокомерная усмешка.
Молча женщина достает из сумочки тонкую сигарету и прикуривает.
Никогда не видела, чтобы она курила.
— Конспираторы из вас хреновые, — бросает женщина через плечо.
— Так вы все знали? — удивленно выдает Сергей.
— А ты думаешь, кто предложил Карине вызвать его? — она лишь кивает в сторону Эдика.
В моей груди разливается смертельный холод, сжимая сердце, не давая вздохнуть.
— Зачем? — шепчу я. Слезы против моей воли стекают по щекам и срываются вниз.
— Потому что ты лишняя, — отрезает она, делая затяжку.
Парни замирают в креслах.
— Ты всегда была лишней: для своей матери, для деда. Не смотри на меня так, — она торопливо выпускает облачко серого дыма. — Он давно узнал о тебе. Но постоянно откладывал визит в приют. Пока не умер.
Всхлипываю.
— А потом Дима зачем-то нашел тебя. Нашел тогда, когда я уже рассчитала с точностью до копейки, куда и как мне надо вложить все деньги, чтобы реанимировать свой бизнес здесь, в России. Но нет! Появилась ты и стала претендовать на свою долю.
— Но я… — губы дрожат, голос не слушается.
— Заткнись. Но тебе и этого стало мало. Ты решила
Меня коробит от того, как она называет сына. Словно он маленький и неразумный. Никогда за ней такого не замечала. Я вообще ничего не замечала…
Ее красивое лицо перекашивает от злобы. Она больше не улыбается, только скалится.
— Но вы были добры ко мне. И брошь… — я вспоминаю про брошь. Если она меня ненавидит, зачем подарила?
— Брошь? Я тысячу раз намекала, что тебе здесь не место. Но ты словно танк шла напролом.
Слезы горячими ручьями бегут по щекам, солеными разводами растекаясь по губам.
— Я решилась на отчаянный поступок: подарила тебе семейную реликвию. Знаешь, как это сложно, запихать GPS-маячок в старинную антикварную вещицу?
— Зачем? — шепчу я.
— Хм, дурочка, — ее губы складываются в улыбку превосходства. — Я надеялась, что ты ее продашь или хотя бы спрячешь у себя в комнате. А я поплачусь Димочке, что она пропала.
— Но ведь вы сами…
— Как думаешь, кому бы он поверил? Бедной родственнице из приюта с замашками уличной шпаны или родной матери? Ты действительно думаешь, что он поверил бы, что я подарила тебе семейный талисман за пару миллионов евро?
Он и не поверил. Оказывается, Нелли Эдуардовна отлично знает своего сына.
Гнилой город. Гнилая семейка. Усмехаюсь своим дурацким мечтам.
— Мне не нужен ваш сын, — стараюсь придать голосу твердости и равнодушия. Это сложно. В груди словно что-то рвется, вызывая безумную боль. Словно что-то умирает во мне. Может, вера в людей?
— Ты его и не получишь, Катюша!
— Люся, — поправляю я ее.
— Что?
— Меня зовут Люся.
— Но…
— Кати больше нет, правда, Эдик? — вскидываю голову и обвожу взглядом странную троицу.
— Не поняла, — «бабуля» разворачивается на каблуках к парням.
— Я решил проблему с Екатериной радикально еще в начале осени, — самодовольно усмехается Эдик.
Внутри все переворачивается от его наглой улыбки.
— Хм, она точно не объявится? Мне сюрпризы не к чему.
— Я прибил сучку и ее ублюдка. Забил дверцей блядского шкафа. Достаточно веско?
— Вполне, — лицо Нелли Эдуардовны замирает словно маска. — Значит, Люся. Зачем ты приехала? Захотелось легких денег, да?
Ее пальцы больно впиваются в мой подбородок, заставляя поднять голову.
— Хотела вывести эту мразь с лица земли, — указываю глазами на Эдика, что развалился на кресле за столом. — Но видимо мне не хватит всего вашего богатства, чтобы рассчитаться с такими тварями…
— Что ты сказала? — Эдик подрывается. Его бледное лицо покрывается пятнами. Темные глаза безумно вращаются.
— Стоять, — Нелли Эдуардовна резко окликает его. — У тебя уже была возможность убрать ее. Ты не справился!