Покрывало Майи, или Сказки для Невротиков
Шрифт:
— ничтожным по требуемым усилиям и ресурсам (“не о чем говорить”)
— благом
— даром судьбы
— благословением Божьим.
Двойственной к исполнимости является модальность субъективной важности повеления (распоряжения, просьбы); последнее может быть для повелевающего:
— пустым капризом
— несущественной случайной прихотью
— малозначительным
— существенным
— значимым
— ответственным
— важным
—
— критическим в существенном аспекте
— глобально критическим (то есть неисполнение ломает всю его жизнь).
Воспитание ребенка (и самовоспитание взрослого) в очень большой степени есть создание устойчивых привычек вполне определенного согласования трех вышеописанных модальностей; эти привычки формируют основу его этики. Например, хорошее воспитание заключается, в частности, в том, что человек избегает наиболее императивных форм повелительной модальности, таких как строгий приказ, категорический запрет и т. п., и не использует даже мягких повелительных форм (например пожелание), если это ставит адресата в жесткую субмодальность исполнимости (например, требующее большой работы). Царское и министерское воспитание, наоборот, подразумевают преимущественное использование жестких повелительных субмодальностей (например, приказ), а особенно в случаях, когда у адресата при этом актуализируется жесткая субмодальность исполнимости (например, ломающая всю жизнь). При этом воспитанный человек, как правило, использует средние субмодальности субъективной важности своей просьбы (например, значимая), избегая крайностей (пустой каприз, или, наоборот, глобально критическая), в то время как царь или министр обязательно объявят свои требования и приказы на высших субмодальностях: сугубой важности, глобально критическими и т. п.
В основе большинства случаев взаимонепонимания, сознательного «тонкого» обмана и весьма даже «толстого» психологического манипулирования лежит игра модальностями, к которой человек привыкает с раннего детства, но большая часть этих игр, в которых, как и в карточных, есть свои шулера и свои жертвы, происходит бессознательно — в частности, потому, что нет точного общепринятого языка описания модальностей (они нередко обозначаются лишь интонационно или жестами), и, главное, в общественной морали нет понятия «поймать на жульничестве с модальностями», как, например, «поймать на слове», то есть обнаружить логическую противоречивость или непоследовательность в речи.
Вот типичный пример такой игры. Ваш знакомый просит вас об определенной важной, даже критической для него услуге, которая является для вас умеренно трудной, но все же требующей существенных затрат, и он во время разговора дает вам понять, что он это видит. Войдя в его критическое положение, вы совершаете определенные усилия и выполняете его просьбу, о чем сообщаете при встрече. «А, спасибо!» — легко говорит знакомый, мгновенно обесценивая все ваши усилия. «А как твое критическое положение?» — недоумеваете вы, стараясь извлечь из ситуации хоть какой-нибудь энергетический возврат. «О чем ты? — удивляется знакомый. — А, вспоминаю, кажется… Я тогда просто здорово недоспал, вот и померещилась какая-то ерунда, а на самом деле все было о’кей», — и он переводит разговор на другую тему, а вы чувствуете себя так, как будто только что с головой искупались в болоте, но придраться в то же время вроде бы не к чему.
Возможно ваш знакомый просто забыл, какими модальностями он тогда пользовался, но тем и отличается психологически культурный человек, что помнит и поддерживает модальности, употребленные ранее — как чужие, так и свои собственные.
Мы продолжаем тему модальностей, возникающих в обыденных ситуациях. Рассмотренная выше повелительная модальность является прямой каузальной, так как она прямо называет определенное действие, которое должен совершить адресат. Распространена, однако, и косвенно-каузальная модальность, когда произносятся некоторые слова, имеющие в виду определенный ответ действием адресата, но само это действие не специфицируется (не
Косвенно-каузальная модальность имеет две субмодальности: ментальную и эмоциональную, которые следует различать и употреблять в зависимости от ситуации либо одну, либо другую. Ментальная косвенно-каузальная субмодальность подразумевает некоторые действия в ответ на информацию, заключенную в сообщении; два приведенных выше примера относятся к ней. Эмоциональная косвенно-каузальная субмодальность подразумевает какой-то (не специфицируемый) ответ действием на эмоции, заключенные в сообщении; эта субмодальность нередко используется женщинами в ситуациях, когда мужчина отреагировал бы ментально косвенно-каузально. Например, девушка, рассказывающая подруге о своем сердечном разочаровании, в какой-то момент не выдерживает трагизма собственно повествования и заливается слезами — здесь очевидна эмоциональная косвенно-каузальная трансляция, и подруга тут же начинает вливать в нее бренди или утешает иным способом. Мужчины, однако, часто не воспринимают послания, заключенного в этой модальности, и не реагируют никак, очевидно испытывая терпение прекрасного пола.
— Ну сколько же я должна страдать, чтобы ты наконец утешил меня, обнял, поцеловал? — с горечью думает несчастная жена.
— Ну сколько же можно лить слезы и хныкать, не говоря членораздельно, чего ты хочешь? — молча злится в это время ее муж.
Двойственной к косвенно-каузальной является модальность реакции на события, которая имеет событийно-ментальную и событийно-эмоциональную субмодальности. Последняя используется, например, когда вы, больно ударившись об угол шкафа, восклицаете: «Черт!»
И, наконец, существуют ментальная и эмоциональная модальности в чистом виде, когда тексты, которые произносятся (эмоции, которые проживаются и демонстрируются) не связаны напрямую с какими-то определенными внешними событиями и не предполагают от присутствующих никаких специальных действий.
— Заходи, поговорим, — приглашают друг друга мужчины, имея в виду ментальную модальность.
— Заходи, посидим, поболтаем, — приглашают друг друга женщины, имея в виду эмоциональную модальность.
Искусство общения в большой мере опирается на интуитивное умение собеседников идентифицировать и различать описанные выше модальности, и не разрушать, а доброжелательно поддерживать модальность, предлагаемую партнером, или же комплементарно (соответствующим образом) продолжать ее. Например, вслед за косвенно-каузальной репликой обязательно должно следовать действие, а ответ в ментальной модальности может показаться человеку обидным и даже оскорбительным. Событийно-ментальную субмодальность можно продолжать ею же (поддержка) или ментальной косвенно-каузальной, или иногда даже прямой каузальной (повелительной). Ниже приводятся несколько реплик, и пусть читатель сам решит, какие в них действуют модальности и насколько комплементарны реакции окружающих. Ситуация: мальчик-младшеклассник приходит зимой из школы домой весь в снегу, с расстегнутой курткой и возбужденно говорит:
— Опять на обратном пути с Сережкой подрался!
Ответы родственников:
Отец: — Завтра позови меня на подмогу!
Мать: — Драться, сыночек, нехорошо, лучше договариваться мирно.
Бабушка: — Ах, ты простудишься!
Дедушка: — А обед между тем давно тебя дожидается.
Брат: — Ух!
Сестра: — А я тоже на улицу гулять хочу!
Сильное раздражение, связанное с резким разрывом энергетического потока, нередко вызывают у собеседников попытки переключить ситуацию с эмоциональной косвенно-каузальной субмодальности на ментальную косвенно-каузальную и наоборот; эмоциональная модальность видится пустой человеку с включенной ментальной модальностью, и наоборот. Примеры: