Покушение на шедевр
Шрифт:
Но Дженкинс повел его прочь из города. Они миновали железнодорожный мост, и перед ними открылся широкий простор. Эффектным жестом Дженкинс указал направо — туда, где высились городские здания.
— Вон они, стены иерихонские! А перед нами — Порт-Медоу, один из стариннейших уголков Оксфорда.
Фанфар Пауэрскорт не услышал. Зато увидел гигантское зеленое пастбище, по которому бродили коровы и дикие лошади. Слева, ярдах в двухстах от них, вилась между деревьями живописная речка.
— Это и есть самое любимое место Кристофера в Оксфорде, лорд Пауэрскорт, — сказал Дженкинс, указывая на Порт-Медоу. — Мы частенько гуляли здесь вдоль реки, а потом шли перекусить в старую гостиницу неподалеку — она называется «Форель».
— Давайте и сейчас поступим так же, — предложил Пауэрскорт. — Но почему тут до сих пор ничего не построили? — Любознательность на мгновение заставила его позабыть о нуждах расследования. К ним приблизился табунчик диких лошадей. Животные внимательно рассмотрели новоприбывших и потрусили обратно в луга.
— С десятого века почетные граждане Оксфорда имеют право пасти здесь свой скот, — гордо ответил Дженкинс. — И они пользуются этим правом по сию пору. Оно зафиксировано в «Книге судного дня». [15] А еще говорят, что в бронзовом веке местные жители хоронили здесь своих мертвецов.
Дженкинс и Пауэрскорт перешли реку по древнему мостику. Вдоль берега в ожидании своих владельцев выстроились небольшие парусные яхты.
— Через несколько месяцев, — продолжал Дженкинс, — когда всерьез начнется зима, почти все эти луга окажутся под водой. Тут образуется что-то вроде огромного болота.
15
«Книга судного дня» — кадастровая книга, земельная опись Англии, произведенная Вильгельмом Завоевателем в 1085–1086 гг.
— Мистер Дженкинс, — сказал Пауэрскорт, проворно отступая в сторону, чтобы освободить дорогу группе из трех велосипедистов, — у меня сложилось впечатление, что во время нашего недавнего разговора в Лондоне вы не были со мной полностью откровенны. — Он сурово посмотрел на своего спутника. Дженкинс чуть покраснел и потупился.
— О чем это вы, лорд Пауэрскорт? Что конкретно вы имеете в виду?
Пауэрскорт слегка улыбнулся, услышав вопрос, сформулированный с такой академической дотошностью. Они уже вышли из-под деревьев. Хотя был уже конец октября, солнце припекало не по-осеннему.
— Конечно, может оказаться, что вы попросту не знаете ответов на мои вопросы. Но я в этом сомневаюсь. Так вот, «конкретно» меня интересуют два обстоятельства. Первое: собирался ли Кристофер Монтегю основать новый журнал, посвященный изящным искусствам? И второе: был ли у него роман с замужней женщиной, живущей в Лондоне? Я хотел бы, мистер Дженкинс… — Пауэрскорт остановился, чтобы завязать распустившийся шнурок. — Я хотел бы попросить вас обдумать ваши ответы. Мы поговорим об этом подробнее, когда доберемся до «Форели».
И Пауэрскорт бодро зашагал по тропинке, обогнав лениво ползущий по реке катер. Впереди показались развалины монастыря — красный кирпич увитых плющом стен прекрасно гармонировал с окружающим ландшафтом.
— Аббатство Годстоу, построено в двенадцатом веке, — недовольным тоном сообщил Дженкинс. — Здесь завершали свое образование девушки из благородных семейств. Сюда отправили возлюбленную Генриха Второго, и она умерла загадочной смертью. Вы же любите расследовать преступления, вот и возьмитесь.
Пауэрскорт рассмеялся.
— Незачем лезть так далеко в прошлое — мне вполне хватает и сегодняшних преступлений.
Он оглянулся на Порт-Медоу. Река змеей извивалась под плакучими ивами. Вдали четко вырисовывались в небе башенки Оксфорда. Над стенами иерихонскими возвышалась колокольня немыслимой красоты. Пауэрскорту стало ясно, почему это местечко обладает такой притягательностью.
У пива был фруктовый привкус. Дженкинс и Пауэрскорт сидели в саду «Форели», у самой воды. Интересно, подумал Пауэрскорт, одобрил бы этот напиток Джонни Фицджеральд? Впрочем, он не так хорошо разбирался в сортах пива, как в винах.
— Итак, к делу, мистер Дженкинс, — начал Пауэрскорт. — Я честно предупредил вас. Вы сказали мне, что не имеете ни малейшего понятия о том, над чем он работал перед гибелью. По-моему, он писал статью о подделках. Она была предназначена для нового журнала, который он собирался издавать. Уж наверное, вы кое-что об этом знали?
Томас Дженкинс как следует отхлебнул из стакана.
— Ну… — сказал он и умолк. Пауэрскорт посмотрел в карие глаза Дженкинса, и ему почудилось, что его собеседник что-то скрывает. — Кристофер вечно толковал о каких-то новых журналах. Но из этого никогда ничего не выходило.
— А с кем он собирался их выпускать? Компаньон всегда был один и тот же?
— Вообще-то да, — подтвердил Дженкинс. — Это был один и тот же человек по фамилии Локхарт, Джейсон Локхарт. Он младший партнер Кларка, стоящего во главе фирмы, которая занимается торговлей произведениями искусства. У них жестокая конкуренция с фирмой Капальди и этими новичками, как их… Декурси и Пайпером.
Пауэрскорт записал имена. После возвращения в Лондон, подумал он, надо будет написать председателю Королевской академии. Гостиничный сад был полон, все столики заняты — посетители любовались водоворотами в мельничной запруде перед мостом.
— Ну а статья о подделках? — снова заговорил Пауэрскорт. — О ней вам что-нибудь известно?
— Кажется, он что-то такое упоминал, — отозвался Дженкинс, делая очередной щедрый глоток. Его стакан был уже почти пуст. — Но я не думал, что стоит вам об этом рассказывать. Тут то же самое, что и с журналом. У Кристофера в голове всегда было полно замыслов. Я не хотел вводить вас в заблуждение, лорд Пауэрскорт. Мало ли о чем Кристофер болтает. — Он запнулся. — Вернее, болтал.