Полдень, XXI век (май 2011)
Шрифт:
Пирошникова волновало соотношение сил. Он вдруг понял, что готовится к представлению, как к битве, и оценивает шансы сторон.
– Черт знает. Думаю, хачей примерно половина будет, – почесал в затылке Геннадий.
– Позови ОМОН, – вздохнув, посоветовал Пирошников.
Накануне выступления выяснилось, во-первых, что на дискотеку собираются все, то есть, Серафима с Юлькой тоже. Попытка Пирошникова отговорить провалилась.
– Сима, это может быть опасно, – понизив голос, доказывал Пирошников.
– Я слышу! Слышу! Ничего опасного! –
– Ну, пеняйте на себя!
Хотя, как они могут «пенять на себя»?
Во-вторых, встала проблема наряда. И тут Пирошников вспомнил о синем шелковом халате.
– Маскарад у нас или нет? Надену халат! – оправдывался он.
По правде сказать, намерение это диктовалось не столько его любовью к бытовой клоунаде, сколь детским желанием свести все к игре – и ночной клуб, и домочадцев с табасаранами, и сам этот дом, покоящийся на спине слепого крота по имени Плывун. Слава Богу, этот Плывун никуда не плыл, спал себе спокойно, изредка поворачиваясь во сне и пошевеливая лапой, когда слышал какие-то звуки сверху. Дом от его движений сотрясался, бывает, но не настолько, чтобы это сильно кого-то беспокоило.
Пирошников наивно думал, что вот увидят его нелепый наряд домочады с домохачами, рассмеются, обнимутся и отправятся в бар пить пиво. А пива хватит на всех.
Халат был напялен на трикотажный спортивный костюм красного цвета с надписью на груди «СССР» – иначе было бы холодно. Этот костюм подарила ему когда-то последняя жена, как бы в шутку, с напоминанием о стране, где он родился и жил большую часть жизни. Пирошников его не носил, но сейчас извлек из чемодана и примерил вместе с халатом.
Красные треники высовывались из-под халата минимально, на ноги предполагалось надеть теплые отороченные искусственным мехом ботинки.
– Класс! – восхищенно сказала Юлька. – Только тебе не хватает…
И она быстро укатила на коляске в другую комнату, где принялась что-то мастерить, отгоняя всех, кто интересовался ее занятием.
– Только не снимай мантию! – крикнула она Пирошникову.
Через полчаса она торжественно въехала в гостиную, наряженная в золотую корону, которую сняла с головы и вручила Пирошникову, подъехав к нему.
– Ты же король! – объяснила она.
Пирошников надел корону и отправился к зеркалу. Оттуда на него посмотрел… а что, разве я не король? – осторожно спросил он себя.
Он снял корону, осмотрел ее. Она была сделана из картона и густо покрашена бронзовой краской. Он снова надел ее. Не император, нет. Но всё же король.
Почему сказочные короли бывают, а сказочных императоров он не видел, подумалось ему.
Потому что нет сказочных империй?
И все же чего-то еще не хватало. Образ был неполон. Он вернулся к своим и устроил худсовет. Борода и усы? Держава и скипетр?
Вдруг Августа осенило.
– Я знаю, сэнсей! Я вам сделаю перед выходом!
– Что?
– Увидите!
Оставалась пара часов до начала, Пирошников с Августом принялись обсуждать детали карнавала,
Серафима с Юлькой, между тем, удалившись в спальню, прихорашивались перед выходом.
Наконец пришла пора выходить. Пирошников облачился в новое платье короля, надел корону и вопросительно взглянул на Августа.
– Ну? Что ты придумал?
Вопрос прозвучал величественно. Пирошников входил в роль.
Но Август быстро покончил с величественностью. Он принес из ванной тюбик зубной пасты и покрасил ею лицо Пирошникова. Замысел показался Пирошникову настолько дурацким, что он даже не протестовал.
Придворные отступили от короля и оценивающе осмотрели его.
– Класс? – неуверенно спросила Юлька.
– Какое-то кабуки… – произнес Пирошников, осматривая лицо в ручное зеркальце.
– Сейчас! – Серафима сорвалась с места, нашла свою сумку и вытащила из нее косметичку. Оттуда она извлекла короткую черную трубочку и подступила к Пирошникову с намерением заняться его макияжем.
– Делайте что хотите! – обреченно проговорил он.
И Сима нарисовала ему щеточкой для туши трагически изогнутые брови, а под правым глазом поставила черную слезинку.
Пирошникова подвели к большому зеркалу и он осмотрел себя. Из зеркала глядел на него печальный император, потерявший свою империю.
Они вызвали лифт и замерли перед закрытыми створками, исполненные значимостью момента. Сима и Юлька были украшены вплетенными в волосы звездами и серебряными ленточками, а на голове Августа была широкополая кожаная шляпа.
Створки распахнулись.
– С Богом! – проговорил Пирошников, делая шаг внутрь.
Его начала трясти мелкая внутренная дрожь. С этой минуты все происходящее воспринималось им как фантастическое кино, где он, его семья, домочадцы, гастарбайтеры, бойцы ОМОНа и пришлые подростки исполняли каждый свою роль, приближая неизбежный финал.
Второй этаж встретил их проверкой службы безопасности. Пришлось пройти сквозь рамку-металлоискатель, которая запищала, лишь только сквозь нее проехала Юлькина коляска. Тут же у стражей возникло сомнение, что ее вообще можно пускать на бал-маскарад на том основании, что девочка – инвалид.
– Сами вы инвалид мозга! – окрысилась Юлька.
– Мы отвечаем за вашу безопасность, – парировал охранник.
– А я отвечаю здесь за все. Пропустите, – повелел Пирошников, делая царствененый жест рукой.
Охранник пожал плечами, но пропустил. Это было бы фантастикой, но Пирошников успел заметить сбоку в нескольких метрах Геннадия, который следил за ситуацией и дал знак охраннику.
Однако Юлька и Август были потрясены могуществом императора.
Рамок безопасности было четыре. Сквозь них шел сплошной поток. Пирошников успел заметить, как отбирают какие-то предметы у посетителей и бросают в специальные корзины, куда они падали с металлическим лязгом.