Поле боя
Шрифт:
– Вы-то сами понимаете, Ираклий Кириллович, во что вмешиваетесь?
– Во что? – простодушно полюбопытствовал Ираклий.
– В работу службы безопасности. Или вы думаете, что коль вы там служили, вам все позволено?
– Так ведь мы ни в чем не виноваты. Разве мы нарушили закон? Помешали кому-нибудь?
– Ваш друг угрожал оружием офицеру ФСБ при исполнении служебных обязанностей, за что его можно привлечь к уголовной ответственности.
– А вы попробуйте… если вам жизнь недорога. Он же вас предупредил, что тоже находится на службе. А
– Мне санкции не требуются.
– Тогда разрешите откланяться, не то вы и меня попытаетесь задержать, а я, естественно, начну сопротивляться. Хотите совет? Не трогайте майора Корнеева. Криминала за ним нет, и служба у него серьезная, а человек он горячий, может и ответить… адекватно.
– Я, кажется, вас недооценил, – кисло улыбнулся Калитин. – Где же служит этот ваш… майор?
– Он теперь принадлежит церкви, точнее, православной епархии, так что к нему нужен особый подход.
– Он священник?! Странно… друзья у него выглядят, как группа спецназа. Однако вы все-таки не понимаете, что может случиться в результате неподчинения службе безопасности. А ваше Боевое братство – всего лишь общественная организация, а не регулярный полк.
– Это больше чем полк. – Ираклий повернулся и пошел к выходу, оглянулся. – Это целая армия. Может быть, вы все же разрешите мне навестить родственника?
– Он себя плохо чувствует. Приходите завтра, а лучше через пару дней.
Ираклий улыбнулся и вышел, хотя радости, естественно, никакой не испытывал. Калитин не хотел, чтобы с Болдыревым встречались посторонние лица. То ли чувствовал, что от него утаили какую-то важную информацию, и рассчитывал ее получить, то ли точно знал, что произошло.
Корнеев ждал его в машине.
– Поехали отсюда.
– Куда?
– Недалеко есть маленький китайский ресторанчик, можем поужинать там.
– Не возражаю. – Ираклий высунулся в окно «десятки», подозвал Никитина. – Женя, следуй за нами. Ребят отсюда не снимай, но предупреди, чтобы вели наблюдение за больницей незаметно.
Один из оперативников Корнеева пересел в другую машину, и водитель тронул «десятку» с места. Кортеж из трех машин, включая «УАЗ» Боевого братства, двинулся в сторону центра города.
– Калитин нас подозревает? – утвердительным тоном спросил Корнеев.
– Думаю, что да. Но прямо не говорит, и меня это настораживает. Коллеге, хотя и бывшему, он мог бы доверять больше. Но самое плохое в другом: в том самом интересном плане легионеров наличествовал и такой пункт: «Получить полную информацию о следующих лицах: Федотов, бывший полковник военной контрразведки ФСБ, и Корнеев, бывший майор».
Взгляд Корнеева выразил его недоумение и озабоченность.
– ЛООС работает так грубо? Доверяет бумаге свои планы?
– Я тоже в этом сомневаюсь, но факт остается фактом: наши фамилии стали достоянием местного отделения конторы. Теперь мы все время будем ощущать затылком дыхание подполковника Калитина и его людей. Кстати, в том списке была и фамилия отца Димитрия, твоего зама по «церковному спецназу».
– Ты… серьезно?!
– И еще: подполковник показал мне странный патрон – с деревянной пулей, выкрашенной в черный цвет.
– Такой? – Сергей достал из кармана знакомый патрон, с минуту о чем-то размышляя.
Ираклий тронул пальцем острие пули, с любопытством посмотрел на помрачневшее лицо друга.
– Значит, это ваши боеприпасы? Зачем вам деревянные пули? Я слышал, против оборотней действуют только серебряные.
– Не издевайся, – буркнул Сергей. – При чем тут оборотни? Тут дела посерьезней. Эти осиновые пули предназначены для прямых слуг Сатаны, черных магов. Слышал о таких? Обычной пулей их не возьмешь.
– Ты веришь в это на полном серьезе?
Корнеев посмотрел на Ираклия, и тот поразился выражению его глаз: оно сочетало в себе странную обреченность, сомнение и твердую убежденность в истинности сказанного.
– Ты не представляешь, Кириллыч, как все на самом деле реально… и страшно. Да, я знаю, что такое церковь, что такое религия, которая представляет собой систему использования коллективной веры в целях создания и поддержания определенной духовной иерархии.
– Цель любой иерархии, – не удержался Ираклий, – эксплуатация индивидуумов и использование их сил во благо верхушки.
– Я знаю, – повторил Сергей. – Но я знаю и другое. Монахи никогда не поднимают панику зря. Может быть, под явлением Сатаны они понимают нечто другое, чем я, но опасность велика. И я им верю.
Они хорошие психологи, хотел сказать Ираклий, но не стал.
– В чем-то ты прав, нет дыма без огня. Но нам противостоит ЛООС, а не Сатана.
– ЛООС – всего лишь воинство Сатаны.
Ираклий хотел пошутить, но посмотрел на упрямо сжатые губы майора и передумал.
– Да, Сергей Владимирович, влипли мы с тобой в историю. Думал, хоть здесь, в Бийске, на родной земле, будет легче устроиться, а оказалось, нигде нам нет покоя. Как в песне у Высоцкого: «А в общем, Ваня, мы с тобой в Париже нужны – как в русской бане лыжи».
– Знаешь что, Кириллыч, иди-ка ты к нам, в монастырь. Очень ты нужный нам человек, если говорить откровенно.
– Я подумаю, – ответил Ираклий.
С минуту они ехали молча, потом Корнеев полез в карман, достал оттуда плоский кружок черного цвета, напоминающий шайбу, но в два раза меньше.
– Вот, возьми.
– Что это?
– Защитное устройство «Форпост». Будешь работать на компьютере – подложи под монитор.
– Зачем?
– Это разработка киевских ученых. Устройство гарантированно защищает организм от негативного влияния информационной компоненты излучений монитора, телевизора, СВЧ-печей и другой электронной техники. Монахи рекомендуют ставить такие штуковины всем, кто связан с видеотехникой, но в первую очередь они, конечно, обезопасили себя.