Поле Куликово
Шрифт:
податься. На то - говорил князь - воля бога нового имеется и за веру ту людской жизнью оплачено будет. Вот, что за веру князь нам, как мзду за дела учинил прошлые. Бояться надо веры той и вглубь чащоб каких уходить, чтоб не достала она во времени каком.
Так вот все и распространялось в страхе и недопонятии великом. Уходили люди с земель русских далее вглубь лесов и прочего. Бежали от веры той. По всякому случалось тогда. И стар умирал в дороге, и млад идти не хотел куда-то от таких
– Ничего,- сказал он тогда,- сами ушли, сами и воротятся. Время подскажет им то. Мечом обратно загонять не буду. К тому же, земли другие заселять надобно. Так что они сами слову моему и божьему подчиняются вне ведома умственного своего.
И вновь слова те доходили к людям, бежавшим свет за очи. В потьмах порою они уходили, потому так и сказывалось. Свет вместе с солнцем уходил, за горизонт скатывался. Значит, за очи уходил. Кто доподлинно понимал их смысл - слов тех, то домой ранее возвращался, кто же пока в вере старой пребывал - то значит, в бегах состоял.
Как бы там ни было, но польза все ж от дела и глупости той была.
Заселили паволж ту, что князь Владимир обозначил, а некоторые даже чрез реку огромную перебрались, да на том брегу и обосновались. Тогда-то первый плот и соорудили русичи, и до сих пор на нем через реку переправа идет, если мосты не считать во времени позжем обустроенные.
Спустя время какое-то сам Владимир в те края отправился, чем страху еще больше нагнал. Но все же, кое-какие дела там сотворил, о которых память в народе осталась.
Повстречав одних убегающих, а пеша они шли, оттого и нагнал их князь, Владимир с ними речь завел и попытался объяснить суть веры новой. Но женщины балаган подняли криком своим резанным, и в князя охота к делу тому пропала.
– Пусть, остаются при своем те бабы, голоса их словно резань в ушах состоит. Время обучит их делу другому, и мысль в небо чрез года возрастет. Пусть, идут себе с богом. Только нех имя себе приторочат от гласов своих. Обзову-ка я их резанцами, да пусть, так и будя. Хоть знать на дальше кто
будет, что это те, кто первыми от веры той бежать начал.
Запомнили то как люди сами, так и те, кто князя препровожал в походе. Чуть позже все то и закрепилось за ними.
А еще чрез время, когда князя уже не стало, обосновали люди те город свой, да так он Резанью и зовется.
А в сторону свернули потому, что к тому времени моголы землю русскую начали посещать. Вот тогда они к своим обратно и подались, уже не думая о вере той и о горестях ее в летах кому-то.
Еще одно обозначил князь Владимир. Дойдя на сей раз до самой реки и узрев широту ее, он сказал так:
– Не ведал я, что здесь такова сила речная имеется. Коли б знал тогда, так по-другому поступил вначале. Снедь всю можно по реке волочь, опускать значит, древо также какое и прочее все, что для жизни в местах сих годится. Реку сию Волжью обозначить надобно. Всякому ясно будет, что по ней сплавлять все то можно и вдоль берегов ее расселяться. Полей много здесь, древ руками посадить можно. Так и пойдет надале все процветать, а чуть позже и стеною взойдет то древо уже тут, возле воды великой.
Так оно в народе потом и закрепилось. Волжь, да Волжь. Гораздо позднее ее настоящее имя состоялось. Уже когда поняли, как длинна она по течению своему. Потому так и назвали, совместно из двух слов исходя. Волжь да гать от слова русского ту длину или ширость всякую обозначающую.
Опосля похода того на восток, князь Владимир повернул к Новгороду. По пути места родные жены проведал и дорогу от реки той к самому Новгороду обозначил.
Новгородцам сообщил, чтобы готовились князя молодого принять, сына Святиполка - Святослава.
– Готов он уже к тому, - говорил сам Владимир, - думаю, не обидите его своею заботою, яко и меня в свою чреду не обидели. Обучите делу вашему всякому новгородскому. Я же со своей стороны делу другому обучу. Здесь у вас то все соединится и по-новому град свой обустраивать будете. Церковь построите, собор значит, по-нашему. Там и креститься и венчаться будете. Можете, что другое воссоздать, как вам заблагорассудится в деле том едином для нас всех. То будет культура наша, из века в век переходяща. Также памятью о многом будет и о величии самих новгородцев.
Обговорив многие детали еще, князь вскоре двинулся к Киеву. Хотел к варягам пробиться к тем, но времени было мало, потому отложил на время позжее.
Сам же в Киев воротился, да делами, богу угодными, занялся. Начал он культуру русскую воздвигать. Решил вначале собор построить большой и обозначить именем божьим.
Взялись вскоре люди за дело то, и строительство началось. К тому времени со всех земель мастеровые сошлись и делом своим по князя призванью занялись.
Спустя время храм тот воздвигнут был и именем божьим ознаменован. Пред этим князь сына своего крестил неназванного и имя ему дал Борис, которое затем стало именем царственным, из роду в род переходящим.
Чуть позже у Владимира еще сын родился, которого назвал он Ростиславом, а по богу имя ему Михаил досталось.
На том ветвь Владимира и завершена была. Больше Бог детей ему не дал. И сам Владимир говорил по тому поводу так: