Полет миражей
Шрифт:
Вдруг резкий, до боли знакомый запах ударил в нос. Невольная улыбка скользнула по лицу Жнеца. Вот оно.
Страх. Свежий, оцепеняющий и сводящий с ума. Он заставляет двигаться вперед, без передышки. Вынуждает делать ошибки, которые только приближают то, от чего жертва так отчаянно спасается. Страх настолько осязаем, что мгновенно перебивает мысли, которые всегда так трудно уловимы… Морган знал, что уже не упустит зацепку.
Страх, вспышка, страх. Два мотоцикла несутся, сбивая зелень цветущей долины. Третий байк оставлен совсем недалеко. В десятке километров
Больно кольнуло в левом глазу.
Морган оторвал ладонь от земли и машинально схватился за лицо. Изнутри накатило скользкое чувство тревоги. В ту же секунду оно было подавлено. Эстафета страха отныне была передана гирру, и Морган не собирался принимать ее обратно.
Мужчина встал, выпрямился во весь рост и дал знак рукой остальным.
— Туда, — указал он на зачинающуюся полоску заката.
— Что ты сделал? — возбужденно спросил Дидореб Умадар, седой долговязый винтрек.
— Тебе какая разница?
— Никто не обязан верить твоим фокусам. Хочешь, чтобы я просрал свои бабки?
— Кому не нравится — может за мной не ехать, — безразлично ответил Морган и рванул вперед.
— Советую заткнуться и не встревать куда не просят, — зло бросила Дидоребу Сид Палдур, проезжая мимо него на своем байке.
Ничего не ответив, тот с не меньшей злостью вывернул ручку акселератора и дал по газам. Шесть охотников двинулись вперед, поглощаемые Лабиринтом Ночи.
Стоя на пологом пригорке, торментеры глядели на идеально круглое озеро. Жнец не ошибся — гирру выбрали именно этот маршрут. Это стало ясно задолго до того, как следопыты нашли ловушку. Практически идеальный аэро след на примятой густой траве говорил сам за себя.
Торментеры вместе с Сид Палдур поспешили спуститься. Морган помедлил. Внезапно остановившись, он взглянул под ноги. Небольшой цветок вайтлента пробивался сквозь жесткую траву, увлекаемый легкими порывами ветерка. Толстая, сочная нить колючего страха резко оборвалась. Что-то провалилось вниз с глухим бульканьем, не оставив после себя даже следов послевкусия. Морган нахмурился. Попытки снова уцепиться за ускользающий запах безысходности ни к чему не привели. Быстрая погоня, казавшаяся слишком подозрительной своею легкостью в начале пути, наконец, начала показывать свой характер.
На смену страху пришло нечто совершенно иное. Какое-то неестественное возбуждение, смешанное с лихорадочным мандражем. Он появлялся так же стремительно, как и исчезал. На каких-то долю секунд ощущался очень четко и даже причинял легкую боль, а потом медленно стихал, вплоть до полной потери чувствительности. По немалому опыту Морган знал, что на подобные всплески полагаться нельзя. Эмоции могли легко подвести, исчезнув в самый неподходящий момент. Или вовсе отправить по ложному следу. Они были слишком нестабильны. Морган не любил все нестабильное.
— Я что-то нашел! — послышалось издалека.
Отвлекшись от собственных мыслей, Морган с силой пнул цветок вайтлента. Тот оторвался от сочного стебля и отлетел на метр вперед. В следующую секунду тяжелая подошва ботинка смяла мягкие лепестки, превратив цветок в измятый, бесформенный комок.
— Пустая ловушка, — заключила Сид Палдур, глядя на смятую бумажку, так беспечно выкинутую Ашерой Гловшессинг. — Они точно проходили здесь.
— Дай, — Морган протянул Сид широкую ладонь.
Легкое покалывание на кончиках пальцев заставил Жнеца улыбнуться. То ли оттого, что необходимая зацепка объявила себя сразу же, не требуя каких-либо усилий, либо оттого, что она обозначила себя так неожиданно ярко. Угасший страх уступил место колкой, неуправляемой злости. Она пузырилась и жалила, словно тысяча маленьких, обезумевших пчел. Забивала собой все, до чего можно было дотянуться. Вот только принадлежала она совсем другому человеку. И от нее было не так-то просто избавиться. Некоторым это не удавалось и за всю свою жизнь. Являясь неизменной частью личности, злость проявляла более, чем стабильные качества.
— Они вернулись обратно, как и говорил Виззард, — спокойно сказал Морган.
— Вот так отлично! — взмахнул руками Рхив Трих, с досадой пнув раздражающую его гальку.
— У них уже должно закончиться топливо. Чтобы добраться пешком до ловушек, уйдет несколько часов.
— Что, так и будем таскаться за ними хвостом? — раздраженно спросил Рхив.
— Я с удовольствием выслушаю другие предложения.
— Ладно тебе, — осадила Рхива Бранна Уна, — Нагнать их не проблема. Направление верное — в этом мы уже убедились.
— Тем более, что отдыхать мне не надо, — сказал Морган, — А гирру выдохнутся уже к концу дня.
— А нам, значит, отдыхать тоже не нужно? — вскинул брови Рхив.
— На этот случай у вас есть транки.
В воздухе послышался протяжный свист, а потом оглушительный звон стальных монет. Камеры над головами преследователей зароились и заверещали. В воздухе растянулась красочная голограмма с каплями крови, уведомляя о первой смерти. «Morto numero unu» — возвещала надпись из прописных букв алого цвета.
Сердце Моргана на мгновение екнуло. На спине моментально проступил холодный пот: рано, слишком рано! Он еще не начал разматывать запутанный клубок причин и следствий, ведший его сознание к бездне. Не могло все закончиться вот так, даже еще не начавшись!
Мгновение невольной паники угасло, когда вслед за оповещением о первой смерти появилась цифра в два миллиона монеро за голову выжившего в схватке гирру. Тот, кто совершил свое первое убийство, стал еще дороже. Жнец облегченно выдохнул.
Все это время пристально наблюдавшая за ним Сид Палдур начала нервно поглядывать на часы.
— Что ты здесь делаешь, Жнец? — тихо спросила женщина-асклет, уже знакомо склонившись над ухом Моргана, — Такие как ты не гонятся за саморекламой.
— Слишком много ненужных вопросов.
— Прошло уже полчаса с того момента, как подсадных отгрузили, — настороженно ответила Сид, — Ты обещал помочь.
— У детей есть одно большое преимущество — они не двигаются. Указать направление я могу, но только примерно. Полностью за тебя работу никто не сделает.