Полет шершня
Шрифт:
– Толковая мысль!
«У Тильде ясный ум, – подумал он. – Она держит в поле зрения все варианты».
Посмотрел на ее умное лицо, на чистые голубые глаза. Следил за ее ртом, когда она говорила. Этого она, казалось, не замечала.
– Когда Кирке погиб, они лишились обычного канала связи. Возможно, это их запасной план на случай провала.
– Не уверен… Но проверить мы можем только одним способом.
– Продолжим слежку?
– Да. Пусть Дреслер сядет с ним на паром.
– У Олафсена с собой велосипед. Сказать Дреслеру,
– Да. И еще закажи билеты на самолет, себе и мне, на утренний рейс, на завтра. Мы прибудем туда раньше парома.
– Хорошо. – Тильде потушила сигарету и встала.
Петеру не хотелось, чтобы она уходила. От водки по телу разлилось тепло. Так приятно сидеть и разговаривать с привлекательной женщиной. Но причины задержать ее не находилось.
Они вышли в коридор.
– До завтра. Увидимся в аэропорту, – сказала она.
– Договорились. – Взявшись за дверную ручку, он медлил открыть дверь. – Тильде…
Она смотрела на него с непроницаемым выражением лица.
– Да?
– Спасибо тебе. Отличная работа.
Она коснулась его щеки: «Сладких снов!» – но с места не тронулась. Тень улыбки мелькнула в уголках ее губ. Петер, гадая, насмешничает она или завлекает, склонился к ней и, сам не понимая, как это вышло, поцеловал. На удивление, Тильде страстно ответила на поцелуй. Обхватила за шею, притянула к себе, открыла ему рот языком. Петер, преодолев изумление, ответил в том же духе. Положил ладонь на мягкую грудь, грубо сжал ее. Тильде издала низкий горловой звук и прижалась к нему бедром.
Краем глаза он заметил какое-то движение и, прервав поцелуй, повернул голову.
В дверях спальни, словно призрак в длинной светлой сорочке, стояла Инге. Лицо ее, как обычно, ничего не выражало, но смотрела она прямо на них. Петер услышал, что захлебывается собственным рыданием.
Тильде сделала шаг назад. Он повернулся, чтобы заговорить с ней, но не нашел слов. Она распахнула входную дверь и исчезла, будто и не было.
Дверь захлопнулась с глухим стуком.
Ежедневные рейсы Копенгаген – Борнхольм выполняла датская авиакомпания. Самолет взлетал в девять утра и садился на острове через час. Аэродром находился примерно в полутора километрах от главного городка Борнхольма, Рённе. Петера с Тильде встречал глава местного отделения полиции, предоставивший им служебную машину с такой помпой, словно вверял королевскую сокровищницу, не меньше.
Рённе оказался местечком сонным: легче встретить конную повозку, чем автомобиль. Фахверковые дома были раскрашены в вызывающе-яркие цвета: темно-горчичный, терракотово-розовый, зрелой зелени, ржаво-красный. На главной площади стояли два немецких солдата, курили и болтали с прохожими. От площади мощенная булыжником улица сбегала с холма к гавани. Там стоял на якоре немецкий торпедоносец, и стайка мальчишек с причала жадно его разглядывала. За кирпичной таможней, самым большим зданием в городке,
Чтобы освоиться, они покатались по городу, а потом вернулись в порт. Про давешний поцелуй оба не обмолвились ни словом, но Петер остро ощущал физическое присутствие Тильде: неуловимый цветочный аромат, внимательные голубые глаза, рот, который вчера приник к нему с неутоленной страстью. Но Инге в дверях спальни тоже вставала перед глазами. Белое, ничего не выражающее лицо жены выглядело упреком пострашней всяких красноречивых обвинений.
– Надеюсь, мы правы и Арне – шпион, – вздохнула Тильде, когда паром входил в гавань.
– Так ты не потеряла интереса к этой работе?
– Почему ты спрашиваешь? – вскинулась она.
– Из-за нашего спора о евреях.
– А, это, – отмахнулась она. – Ну так ты же оказался прав, разве нет? Ты доказал свою правоту. Мы осмотрели синагогу, и это привело нас к Гаммелю.
– А потом, я подумал, может, то, как погиб Кирке, произвело слишком тяжелое впечатление…
– У меня погиб муж, – четко произнесла Тильде. – Меня не шокирует смерть преступника.
«Да она еще крепче, чем я считал», – с затаенной улыбкой подумал Петер.
– Значит, не уйдешь из полиции?
– Куда ж я уйду? Я себя в другом деле не вижу. А потом, кто знает, может, я стану первой женщиной, которой дадут чин сержанта.
Вот в этом Петер сомневался. Если такое произойдет, мужчинам придется выполнять приказания женщины, а это, по его представлениям, выходило за рамками разума. Но свои сомнения он оставил при себе.
– Браун практически пообещал мне повышение, если мы разоблачим эту шпионскую сеть.
– Какое именно повышение?
– Начальником отдела. На место Юэля.
Если в тридцать возглавить отдел безопасности, есть все основания надеяться, что к пенсии под твоим началом окажется вся копенгагенская полиция. От этой мысли чаще забилось сердце.
«Только представить, какой порядок я наведу при поддержке нацистов!»
Тильде ласково улыбнулась.
– Тогда стоит потрудиться, чтобы поймать их всех!
Паром причалил, началась высадка пассажиров.
– Ты ведь знаешь Арне с самого детства. – Тильде глядела, как люди идут по причалу. – Скажи, годится он в шпионы?
– На мой взгляд, скорее нет, – подумав, ответил Петер. – Уж слишком беспечен.
– Вот как? – нахмурилась Тильде.
– Правду сказать, я бы исключил его из подозреваемых, если бы не его невеста-англичанка.
– Ну, если так, он идеален для этой роли! – Тильде повеселела.
– Не знаю, обручены ли они по-прежнему. Она вернулась в Англию сразу, как только вошли немцы. Но достаточно уже того, что есть вероятность.
Человек сто высадилось с парома, кто-то пешим, единицы – на автомобилях, многие на велосипедах. Длина острова не превышала шестидесяти километров, так что добраться куда угодно легче всего на велосипеде.