Политическая культура древней Японии
Шрифт:
Однако в годы Тэмпё: дзинго [53] , когда [будущий] правый министр Киби-но Асоми [Макиби] [54] , назначенный управителем уезда [Симоцумити], подсчитал количество населения этой деревни, то набралось около 1900 человек, которые полностью платят налоги. В начале годов Дзё:ган [будущий] глава Министерства народных дел Фудзивара-но Асоми Ясунори [55] в бытность свою помощником управителя этой провинции, просмотрел древние записи и обнаружил [в них] сообщение: «В деревне [набрано] двадцать тысяч воинов». Когда же сверили количество полностью налогооблагаемых жителей [данной деревни] с тем, что было подсчитано в налоговом реестре [56] , то оказалось только 70 человек. После назначения [в эту провинцию вашего подданного] Киёюки снова был произведен подсчет населения данной деревни, но [к тому моменту] оставались лишь два старика и старуха, четверо взрослых и трое юношей и девушек [57] .
53
Тэмпё: дзинго (765–766) — один из девизов правления государыни Сё:току (764–770).
54
Киби-но Асоми Макиби (693–775) — знаменитый ученый и государственный деятель периода Нара. Происходил из аристократического рода Киби, восходящего к государю древности Ко:рэй (трад. 290–215 гг. до н. э.). Несколько раз отправлялся в составе официальных посольств в танский Китай, где прожил достаточно длительное время (716–735, 749–758 гг.), изучая государственное устройство, религиозную систему и обычаи населения. Несмотря на его достаточно быстрое продвижение по ступеням ранговой и должностной иерархии (в 766 году он становится Правым министром), блестящей его придворную карьеру назвать нельзя. В 771 году в результате придворных интриг Киби-но Макиби был удален от двора и лишился всех значимых должностей в государственном аппарате, но со временем за ним закрепился ореол «безвинно пострадавшего» человека. Жизнь и «деяния» Киби-но Асоми Макиби стали обрастать множеством легенд. Так, например, считается, что именно Киби-но Макиби привез из Китая и распространил в Японии лютню бива, искусство вышивки шелковых тканей, а также игру го. Помимо этого, ему приписывается изобретение фонетической азбуки катакана и введение в Японии церемонии почитания Конфуция. О Киби-но Макиби см., напр., Мияда Тосихико. Киби Макиби. Токио: Ёсикава ко:бункан, 1967.
55
Фудзивара-но Асоми Ясунори (825–895) — сын среднего придворного советника Фудзивара-но Асоми Садао и внук Правого министра Фудзивара-но Асоми Цугинава. Занимал несколько важных постов в центральном (глава полицейского управления — Кэбииситё:, старший помощник, а потом и глава министерства народных дел) и периферийном (в Дадзайфу, а также в провинциях Биттю:, Бидзэн и Дэва) аппарате управления. Незадолго до смерти он был лишен столичных должностей и отправлен на о-в Кюсю в качестве заместителя главы управы Дадзайфу. Примечательно, что в 915 году с целью успокоения его «мятежного духа– онрё:» Фудзивара-но Ясунори был посмертно повышен до третьего младшего придворного ранга. Существует мнение, что судьба Фудзивара-но Ясунори напоминала Миёси Киёюки трагедию, случившуюся с Сугавара Митидзанэ. Это послужило поводом для написания Миёси Киёюки биографии Фудзивара-но Ясунори («Фудзивара-но Ясунори дэн», текст сохранился не полностью) в 907 году (считается, что в этой биографии проводилась аналогия с Сугавара Митидзанэ, ибо составление жизнеописания самого опального министра было весьма политически опасным делом). Исао Токоро. Указ. соч., с. 137–145; Яцукури Такэси. Миёси Киёюки-но хо:хо: Фудзивара-но Ясунори дэн ко: (Программа Миёси Киёюки. Размышления о «Жизнеописании Фудзивара-но Ясунори»). // Кокубунгаку кэнкю: (Изучение национальной литературы). Na 50, 1974. Текст биографии Фудзивара Ясунори см.: Кодай сэйдзи… Указ. соч., сс. 59–74.
56
56Кэйтё: — (досл. «счетные записи»). Помимо составления «подворных списков» (яп. косэки), в качестве подготовительной меры к введению в Японии системы надельного землепользования программой реформ Тайка было предусмотрено и составление «счетных записей» — сэкитё:. Такие записи, как явствует из кодекса «Тайхо:рё:» и более поздних комментариев к нему («Рё:-но гигэ», 833 г.), «составлялись хозяином двора» по «требованию» столичных и провинциальных властей. Это были «налоговые и податные списки», поскольку именно на данных этих списков основывались при определении норм налогообложения для конкретного двора. Кроме того, «счётные записи», как, собственно, и «подворные списки», являлись одним из способов контроля на уровне общины и двора, поскольку любые изменения сразу же фиксировались и о них докладывалось вышестоящим властям. Так, «если весь двор направлялся на новое место для выполнения трудовой повинности или весь двор ударился в бега», то он «не исключался из записей», а «переписывался из старого списка с одновременным изложением причин его отсутствия» (тем временем, как видно из более поздних хэйанских источников, в подобных случаях назначался специальный чиновник, который был обязан провести тщательное расследование и выяснить «куда подевался двор»). Обычно в «счетные записи» заносили число и возраст всех членов двора (если там проживали «чужаки» или лица «рабского сословия», то на них составлялись отдельные списки), а по завершении составления записей они подписывались «несколькими» представителями провинциального управления и отправлялись на проверку и дальнейшее утверждение в Дайдзё:кан. Сохранились «рекомендации» по составлению такого налогового реестра. См.: Энгисики. Указ соч., Т. 2, сс. 627–642.
57
Согласно возрастной градации, существующей в древнем и средневековом праве Китая и Японии, каждый человек от рождения до трех лет включительно (в Китае до четырех) считался «ребенком» (яп. ки, кит. хуан), до 16 лет — «подростком» (яп. сё:, кит. сяо), до 20 лет — «юношей» или «девушкой» (яп. тю:, кит. чжун), до 60 лет— «взрослым» или «взрослой» (яп. тё:, кит. дин), до 65 лет — «стариком» и «старухой» (яп. ро:, кит. лао), а с 66 лет— «почтенным» или «почтенной» (яп. ки, кит. ци). Рицурё: (Уголовные и гражданские законы). Под ред. Иноуэ Мицусада и др. Сер. «Нихон сисо: тайкэй». Токио: Иванами сётэн, 1994, сс. 226. 551–552.
[Совсем] недавно в 11-м году Энги [58] , по истечении срока службы [в должности] помощника управителя этой провинции, вернулся в столицу Фудзивара-но Кимитоси [59] . [Ваш подданный] Киёюки спросил [его]: «Сколько сейчас жителей в деревне Ни-ма?». Кимитоси в ответ сказал: «Ни одного». Тогда [я] подсчитал [сколько] прошло лет? С б-го года каноэ-но сару правления государыни Ко:гёку и до 11-го года каното-но хицудзи Энги миновало всего лишь 252 года. Насколько же стремительно все пришло в упадок! Взяв [за пример] только одну деревню, следует признать, что ущерб грозит вымиранием всей Поднебесной [60] .
58
Энги (901–923) — один из девизов правления государя Дайго (897–930). Одиннадцатый год Энги, соответственно, 911 г.
59
Фудзивара-но Асоми Кимитоси — потомок Левого министра Фудзивара-но Уона и сын среднего придворного советника Фудзивара-но Ямакагэ. Известно, что, помимо должности помощника управителя провинции Биттю:, он занимал пост исполняющего обязанности управителя провинции Тадзима.
60
Перифраз из китайской хроники «Хань шу», где сказано, что с воцарением императора У-ди (140-87 до н. э.) «чрезмерная роскошь» достигла угрожающих размеров, «богатства страны расточались, а население сократилось наполовину». Кодай сэйдзи… Указ. соч., с. 78.
Именно сейчас Вашему величеству представилась счастливая возможность, что бывает один раз в тысячу лет [61] , осветить вечное чередование расцвета и упадка. Сочувствием [нашего государя] облагодетельствован весь народ. [Его] милосердие и любовь распространяется во всех четырех направлениях. [Он] одевается на рассвете и только в сумерках принимает пишу. [Он] ночью строит планы, а утром претворяет [их в жизнь]. [Он] творит закон по всей стране [62] и следит за мыслями молотильщика зерен и лесоруба [63] . Старинные авторы [писали], что место, где жил Юй [64] Шунь, через три года [уже] стало столицей [65] , а при жизни Конфуция всё естественным образом пришло в порядок за один год [66] . Если народ будет обильно плодиться, то не следует ждать пока пройдёт необходимое поколение [67] , и [тогда] можно рассчитывать, что провинция возродится в короткие сроки [68] .
61
Цитата из китайского философского трактата периода Хань «Синь лунь» («Новые суждения»), принадлежащего кисти Хуань Таня (43 г. до н. э. — 28 г. н. э.). Помимо этого, мысль о том, что «истинный мудрец появляется только один раз в тысячу лет» встречается и в китайской хронике «Цзинь шу». Икэда Сиро:дзиро:. Кодзи дзюкуго дайдзитэн (Большой словарь происхождения литературных оборотов). Токио, О:сака: То:кё: хо:бункан, О:сака хо:бункан, 1913, с. 898; Kluge Inge-Lore. Op. cit., S. 46.
62
Выражение встречается в трактате «Ли цзи» («Книга ритуалов»). Расширительное толкование этого выражения в одном из своих знаменитых докладов дал выдающийся литератор и политический деятель периода Тан Лю Цзун-юань (773–819). Цы юань. Указ. соч., Т. 3, с. 2445.
63
В основе этого изречения — текст «Ши цзин» («Книга стихов»). В литературном переводе А. А. Штукина: «Древний народ говорил, что разумен лишь тот, кто и у сборщика сучьев советы берет!». Ши цзин. Книга песен и гимнов. Пер. с кит. и коммент. А. А.Штукина. М.: «Художественная литература», 1987, с. 249. См. также Цы юань. Указ. соч., Т. 4, с. 2621.
64
Юй — одно из имен мифического императора Шуня (трад. 2255–2208 гг. до н. э.). Сыма Цянь. Указ. соч., Т. 1, с. 148.
65
Сыма Цянь. Указ. соч., Т. 1, с. 142.
66
Пересказ слов из «Лунь юя» (ХIII-10). См.: Переломов А. С. Конфуций: «Лунь юй». Исслед., пер. с кит., коммент. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1998, с. 389.
67
67 Согласно китайской конфуцианской традиции во время царствования мудрого правителя мир и покой в стране устанавливаются в течение одного поколения. В «Лунь юй» (XIII-13) сказано: «Если окажется [в государстве] истинный правитель, то всего лишь через поколение воцарится человеколюбие» (Переломов Л. С. Указ. соч., с. 390). Согласно комментариям к тексту «Лунь юя» Кун Ань-го (156-74 гг. до н. э.) и Чжу-си (1130–1200) одно поколение продолжалось 30 лет. [Сы шу чжан цзюй цзи чжу («Четверокнижие» с собранием комментариев). Пекин: Чжунхуа шуцзюй, 1983, с. 144]. В пояснениях к японской литературной энциклопедии «Хонтё: мондзуй» (XI в.) сказано, что в танском Китае человеколюбие воцарилось с восшествием на престол второго императора этой династии — Тай-цзуна (627–649). Кодай сэйдзи… Указ. соч., с. 79.
68
Используемый в тексте термин сё:дзицу, дословно означает «десять дней» (декада), однако по смыслу более подходит его расширительное толкование: «быстро», «короткий срок».
[В то же время] пренебрежение служебными обязанностями ради развлечений осмелюсь назвать безумной глупостью. Это всё равно, что смотреть через тростниковую трубку на леопарда, и видеть только одно пятнышко [на его шерсти] [69] , либо рассматривать небосвод со дна колодца и видеть всего лишь несколько сяку [70] . То, что [я] осмелился здесь изложить, [свидетельствует], что знания [мои также] ограничены. Со смирением ожидаю воли его величества.
69
Дословная цитата из китайского сборника историй о жизни выдающихся мыслителей с середины II в. по начало V в. «Ши шо синь юй» («Новом изложение рассказов, в свете ходящих»), составленном Лю И-цином (403–444). Литературный оборот «смотреть через тростниковую трубку на леопарда, и видеть только одно пятнышко [на его шерсти]» обозначает в образном смысле «иметь узкий взгляд» («ограниченный кругозор») и связывается с жизнью Ван Цзы-цзина— сына знаменитого каллиграфа Ван Си-чжи. Икэда Сиро:дзиро:. Указ. соч., с. 405; Цы юань. Указ. соч., с. 2362.
70
Выражение встречается в «Юань дао» («[Обращение] к истокам дао») — одном из самых известных сочинений танского философа, литератора и политического деятеля Хань Юя (768–824). Позднее расширительное толкование этого выражения было дано в литературной энциклопедии периода Тан «Гу ши чэн юй као» («Размышления о смысле выражений, используемых древними»). Икэда Сиро:дзиро:. Указ. соч., с. 823; Кодай сэйдзи… Указ. соч., с. 375. Сяку — японская мера длины равная 30,3 см.
[Ваш] подданный почтительно докладывает:
Для государства основой является народ, а для народа — пища [71] . Если не будет народа, на что тогда опираться, а если не будет еды, чем довольствоваться? [72] Поэтому, чтобы народ пребывал в спокойствии и было достаточно пищи, нужно сделать так, чтобы не было наводнений и засухи, а урожай был обильным.
71
71 Почти точная цитата из китайского историко-философского трактата «Шу цзин» («Книга документов»), Шан шу («Книга истории»), Хэнань: Хэнань чубань шэ, 1996, с. 310.
72
72 Согласно древнекитайским, а затем и древнеяпонским представлениям о государстве, народ являлся одним из его важнейших компонентов. В нарский период считалось, что государство включало три основных компонента: правитель — чиновники — народ. Все эти компоненты были взаимозависимы. Как явствует из древнеяпонских нарративных источников, отношения между тремя этими компонентами (в его идеальном варианте) должны был складываться следующим образом. Государь, опираясь на высшие силы, должен были осуществлять правление всей страной при помощи мудрых советников (чиновников). Задача чиновников состояла в том, чтобы оказывать помощь государю в деле правления. С одной стороны, они должны были следить за неукоснительным исполнением воли государя на местах, а с другой, не должны были притеснять простой народ и забывать о его чаяниях. Основой же государства являлся «народ»; с одной стороны, он должен был безоговорочно подчиняться велениям свыше, с другой, рассматривался как своеобразный гарант спокойствия в стране. В хронике «Секу Нихонги» по этому поводу говорилось: «Чтобы государство процветало, необходимо сделать народ богатым. Основой же богатства народа являются управление, деньги и пища. Когда мужчины занимаются земледелием, а женщины — ткачеством, в домах в изобилии появляются и одежда, и пища. Когда у народа зарождается чувство стыда, тогда исчезает необходимость в наказаниях. [В результате] в стране устанавливается мир» (Сёку Нихонги, Рэйки, 1-10-7, 715 г.). При этом основным занятием простого народа считалось земледелие и шелководство. Определение «земледелия и шелководства» в качестве основных занятий простого народа было широко распространено в китайской политической науке. В «Хань шу», к примеру говорилось: «Земледелие — это важнейшая основа Поднебесной, это то, от чего зависит жизнь народа» [Pan Ku. The History of the Former Han Dynasty. Transl. with Annotations by Homer H. Dubs. L.: Kegan Paul, Trench, Trubner, & Co., 1938, Vol. 1, p. 245; cp. также c. 242, 255, 331]. Забота о народе является одной из важных тем, рассматриваемых еще в «Наставлениях из 17 статей», где чиновников призывали «не облагать народ (излишними] налогами». В этом же документе устанавливался порядок привлечения населения к трудовой повинности, не нарушая ход сельскохозяйственного цикла (Нихон сёки, Суйко, 12-4-3, 604 г.). Позднее в период Нара бытовало представление, что «народ — это основа государства. Если основа прочна, то вся страна пребывает в спокойствии. Что до основы жизни народа, то самое важное — это земледелие и шелководство» (Секу нихонги, Энряку, 3-11-3, 784 г.).
С этой целью каждый год 4-го числа 2-го лунного месяца, 11-го числа 6-го лунного месяца и 11-го числа 12-го лунного месяца при государевом дворе при помощи Палаты Земных и Небесных божеств* [73] [должно] проводить ритуалы Тосигои [74] и Цуки-нами [75] . Помимо того, необходимо строго соблюдать ритуалы очищения, возносить молитвы в Палате Земных и Небесных божеств с пожеланием обильного вызревания [посевов] и выражать благодарность за то, что мольбы будут услышаны [божествами]. Во время этого ритуала служащие ревизионной канцелярии [76] и [прочие] чиновники, возглавляемые высшими сановниками, отправляются в Палату Земных и Небесных божеств. Там для каждого храма на [специальном] столике выставляют в ряд одну связку хэйхаку [77] , один сосуд чистого сакэ и одно копьё с железным наконечником. Если есть лошади, пожертвованные храмам (для Тосигои-но мацури — одна, а для Цукина-ми-но мацури — две), то служащие левой и правой конюшенных управ [78] выводят священных коней, выстраивая их в ряд. После того, как завершается чтение ритуальных текстов служащими Дзингикан, [вышеупомянутые] ритуальные предметы распределяются между священнослужителями всех храмов с тем, чтобы они поднесли их своей [священной] обители.
73
Палата Небесных и земных божеств (яп. Дзингикан) — одно из важнейших учреждений в системе государственного управления (начиная с конца VII столетия). Хотя формально Дзингикан возглавлялся только чиновником четвертого придворного ранга, фактически находился под руководством самого государя, являвшегося первосвященником синтоизма. Основными функциями Дзингикан были: осуществление служб в синтоистских святилищах, а также проведение религиозных празднеств и ритуалов общегосударственного значения.
74
Тосигои — молебствие о ниспослании обильного урожая проводилось (согласно кодексу «Тайхо:рё:») в 4-й день 2-го лунного месяца. Поскольку Тосигои являлось первым из важнейших государственных обрядов сельскохозяйственного года, то его празднование происходило во всех храмах страны. Подр. см.: Рё:-но сю:гэ. Указ. соч., Т. 1, с. 195; Рицурё:. Указ. соч., сс. 530–531.
75
Цукинами — молебствие о благоденствии страны. В «Энгисики» сказано, что этот обряд проводился в 11-й день 6-го и 12-го лунного месяца. Основное содержание, как явствует из хэйанских источников, сводилось к молитвам о спокойствии в стране, о хорошем произрастании риса и об обильном урожае. Кроме того из «Рё:-но гигэ» видно, что Цукинами-но мацури для простого народа являлось молебствием в честь божеств домашнего очага. См.: Рё:-но гигэ (Официальные комментарии к [кодексу Тайхо:]рё:). Сер. «Кокуси тайкэй». Токио: Ёсикава ко:бункан, 1995, с. 77; Рицурё:. Указ. соч., с. 533.
76
76 Для лучшего функционирования управленческого аппарата в кодексе «Тайхо:рё: «было предусмотрено два важных государственных учреждения — Левая и Правая ревизионные канцелярии (Садайбэн и Удайбэн, соответственно). Каждая из этих канцелярий «курировала» по четыре министерства, осуществляя своеобразный контроль за их деятельностью. Так, например, старшие служащие (глава и его помощник) ревизионной канцелярии имели право «вето» на любой исходящий из подчиненного им министерства документ. К тому же представители Левой и Правой ревизионных канцелярий получали доступ ко всей документации (как входящей, так и исходящей) подчиненных им ведомств. В итоге служба в ревизионной канцелярии стала весьма престижной и представляла собой один из важнейших этапов для получения должности в Высшем политическом Совете (Гисэйкан).
77
Хэйхаку — полоски бумаги или шёлковой ткани, помещенные в синтоистских святилищах в качестве подношений.
78
Имеется ввиду Самэрё: и Умэрё:. О штате и функциях двух этих управ см.: Энгисики. Указ. соч., Т. 3, сс. 973–983.
Люди, названные хафурибэ [79] должны, приняв подношения, с почтением передать [эти предметы] в свои святилища. Однако все они в присутствии влиятельных особ хватают шёлк из жертвоприношений и кладут себе за пазуху. Древки копий выбрасывают, оставляя лишь наконечники. Склоняются над сосудами [со священным напитком], разом выпивая их содержимое. Раньше не бывало такого, чтобы кто-нибудь выносил дары за ворота Дзингикан. Со священными конями и того хуже: торговцы за воротами Икухо:мон [80] тут же скупают их всех и уводят.
79
Хафурибэ — синтоистский жрец. При каждом синтоистском святилище в зависимости от его размера и влияния состояло известное число жрецов, которые носили название хафурибэ. Все синтоистские жрецы подразделялись на три группы: каннуси, так называемые старшие жрецы (включала настоятелей и их ближайших помощников); нэги (те, кто вел храмовые службы) и хафури (мелкие служащий синтоистских святилищ).
80
Икухо:мон — Врата Благоухающих ароматов. Находились в юго-восточной части Большого государева дворца (Дайдайри) и являлись ближайшими воротами Дайдайри по отношению к зданию Дзингикан.
Как же в таком случае почитаемые божества могут принять эти подношения? А коли они не получат подношений, разве мы можем ждать от них процветания и изобилия?
Почтительно прошу во всех провинциях повторно издать государев указ, согласно которому направить служащих [в должности] не ниже сисё: [81] , чтобы они, совместно с хафурибэ, получили подношения и правильно доставили их в [надлежащее] святилище. Только так ритуал сохранится в исконном виде.
81
Сисё: — писец. Один из самых низших постов в должностной иерархии.
Кроме того, в первую луну каждого года повсеместно, начиная с Дайгокудэн и вплоть до провинций семи регионов, проводят [ритуал] Киссё: кэка [82] . Мудрые правители ежегодно устраивали ритуал Нинъо:э [83] , испрашивая обильный урожай для всего народа и избавления от болезней [84] . Только тогда возрадуются и небо и люди, а простой народ будет охвачен чувством благодарности. Причина, по которой ныне не прекращаются наводнения и засухи, заключается в следующем: многие монахи не достойны своего наименования.
82
Киссё: кэка (моления во благо государева рода) — церемония, ежегодно проводимая в Дайгокудэн с 8-го по 14-й день 1-го лунного месяца. Впервые в японских источниках упоминается под 749 годом и первоначально осуществлялась в течении 49 дней (Сёку Нихонги, Тэмпё: сёхо:, 1-1-1, 749 г.). Согласно «Энгисики», она проводилась также во всех провинциальных буддийских храмах. Считается, что сам ритуал заимствован из буддийской практики, а его упоминание встречается в сутре «Конкё: мёхайсё: о:кё> (Саварнапрабхаса-сутра). Подр. см.: Хэйан дзидай гисики нэнтю: гё:дзи дзитэн (Словари ежегодных церемоний периода Хэйан). Под ред. Абэ Такэси и др. Токио: То:кё:до: сюппан, 2003, сс. 38–39; Энгисики (Церемонии [годов] Энги, 927 г.). Сер. «Коку-си тайкэй». Токио, Ёсикава ко:бункан, 1998, Т. 2. сс. 534–535.
83
Нинъо:э (Моление за добродетельного государя) — церемония, направленная на устранение ритуальной нечистоты (кэгарэ) и достижение благоденствия правящего рода, а, следовательно, и всего государства. Во время этого ритуала читалась сутра «Нинъо: го:коку-бампо:кё:» («Праджня-сутра добродетельного государя, оберегающего страну»). Данная церемония была заимствована из китайской ритуальной практики, где впервые появляется при династии Чэнь (557–589), но достигает своего расцвета в период Тан. Первое упоминание в японских источниках приходится на 660 год. Нихон сёки, Саймэй, 6-5-8, 660 г.; Нихон сёки— Анналы Японии. Указ. соч., Т. 2, с. 184. Подр. см.: Хэйан дзидай гисики. Указ. соч., сс. 219–220.
84
Согласно синтоистским верованиям, «смерть» и все с ней связанное (болезнь, кровь и т. д.) считалось источником «нечистоты» (яп. кэгарэ). В «Энгисики» перечисляются четыре основные причины «нечистоты», к которым относятся: «смерть» (любые контакты с умершим), беременность и роды, «смерть домашних животных» и «роды» у домашних животных (за исключением кур). По этой причине в древней Японии больных людей избегали, а эпидемий боялись. Считалось, что «нечистота», возникающая вследствие посещения больного человека, не позволяла посетителю в тот же день входить на территорию дворцового комплекса и требовала от него участия в специальной очистительной церемонии. Что же касается умерших во время эпидемий, то трупы не только были причиной «зловония», но и серьезным источником ритуальной «нечистоты». Помимо этого, «дурные болезни», согласно кодексу «Тайхо:рё:», являлись одной из семи официальных причин развода со стороны мужа. Поскольку семья и род считались «основами государства», то болезни воспринимались как явление нежелательное и даже социально опасное. Выздоровление же больного (особенно, если речь шла о государе или его высокопоставленном подданном) понималось как дело необходимое для стабильности и процветания государства и для этого могли предприниматься различные действия: «отправка лекарств» (в хэйанский период государи зачастую отправляли больным высокопоставленным придворным аристократам лекарства со «специальными посланниками»); «объявление великих помилований»; «проведение молений» и «совершение приношений небесным и земным божествам» (в древней Японии бытовали представления, что ежели к «местным божествам относиться без почтительности», то они способны «наказывать» людей различными бедствиями, например, плохими урожаями, болезнями, пожарами или затяжными дождями); чтение буддийских сутр (например, «Конго: ханнякё:» («Сутра алмазной праджни»), «Мурё: дзю:кё:» («Сутра о неизмеримой [по продолжительности] жизни»), «Хокэкё:» («Сутра лотоса») и т. д.) в «больших» и «провинциальных» храмах; проведение обрядов очищения; осуществление «молений божествам дорог» (яп. митиаэ-но мацури, проводились в последнюю ночь б-го и 12-го лунного месяца для защиты столицы и центрального района Кинай от болезней и других несчастий, которые могут быть занесены туда прибывающими путниками) и т. д. Подр. см. Грачёв М. В. Медицина в древней Японии // Япония. Путь кисти и меча. № 3, 2003; Симмура Таку. Си то ямаи то канго:-но сякайси (История общества с точки зрения «смерти», «болезней» и «ухода за больными»). Токио: Хэйбонся, 1995.
[Ваш] подданный обратился к китайским историческим трудам и просмотрел записи нашей династии [и оказалось, что] среди последователей Чань лишь немногие владеют учением полностью и вряд ли есть те, кто удвоил свои разум и силу прозрения. Тем не менее одни твёрдо охраняют заповеди буддизма и не нарушают их до самой смерти, другие во всём следуют пути бодхисаттвы, забывают о себе и приносят пользу прочим людям. Поэтому чаньским монахам легко постичь искренность государя, а их сознание непременно достигает состояния Будды [85] .
85
В тексте нёрай (санскрит, татхагата) — «благая сущность» (мё:тай), «природа Будды». Подр. см.: Буддизм в Японии. М.: Наука, 1993.