Политическая наука №1 / 2016. Политическая организация разделенных обществ
Шрифт:
В 1960-е годы Т. Гурр выдвинул тезис о депривации и фрустрации: чем сильнее депривация, тем больше вероятность политического насилия. По его мнению, «у насилия всегда есть аперитив – эмоциональная база, а масштабы насилия зависят от степени ярости мобилизованных» [Gurr, 2015, p. 14]. Вслед за ним исследователи стали изучать факторы, ведущие к депривации, в основном социально-экономические (безработица, бедность и неравенство).
При исследовании гражданских войн в качестве зависимых переменных рассматриваются следующие: риск начала гражданской войны, ее продолжительность и риск возобновления конфликтов после завершения (независимо от целей акторов). Результатом таких количественных исследований обычно становится набор объективных независимых условий для зависимой переменной, круг которых довольно ограничен: уровень экономического развития, наличие ресурсов, состояние соседних государств, состоятельность государства, политический режим, демографические и географические характеристики и др. Большинство исследователей подчеркивают, что в случае отсутствия экономического развития ни политические институты (даже демократические), ни большие расходы на армию, ни этническая и религиозная гомогенность не обезопасят страну от начала конфликта. По мнению Кольера, риск начала вооруженного конфликта возрастает при низком уровне доходов и экономическом неравенстве, а в случае ресурсной экономики усиливается риск длительного конфликта [Collier, Hoeffler, 2004]. Согласно Х. Хегре и Н. Самбанису, риск усиливается при большой численности населения и низком уровне благосостояния (ВВП на душу населения). Авторы обнаруживают устойчивую связь между риском войны и другими переменными, в том числе небольшим численным составом армии, пересеченной местностью, недемократическими и воинствующими соседями [Hegre, Sambanis, 2006].
Наличие ресурсов в бедных странах (алмазы, нефть, древесина, кофе, и т.п.) позволяет финансировать вооруженные группы, увеличивая продолжительность конфликтов. В исследовании Дж. Фиарона самыми продолжительными (медиана – 28 лет, среднее арифметическое – 48 лет) являются конфликты, в основе которых лежит контрабандное финансирование, получаемое от продажи ресурсов, в первую очередь нефти, алмазов и наркотиков [Frearon, 2004]. Продолжительность конфликта будет увеличиваться при концентрации ресурсов в удалении от центра, что облегчает их добычу и захват повстанцами. Соответственно, только общий отказ покупать ресурсы у повстанцев может прекратить конфликты, продолжающиеся на основе их продажи 11 .
11
Политика запрещения торговли конфликтными ресурсами действует только в отношении алмазов (см.: Kimberley process [Процесс Кимберли]. – Mode of access:.
Авторы, изучающие конфликты и ресурсы, обращаются к проблеме «нефтяного проклятья». Нефтезависимость, по их мнению, приводит к войнам, причем эти войны ставят целью отделение некоторых регионов и отличаются большей интенсивностью и продолжительностью по сравнению с конфликтами в странах, не имеющих нефти [Fearon, 2004]. В реальности сложно выделить главную причину конфликта в государстве (например, конфликт в Судане (Север – Юг) представлял собой сочетание расовых и религиозных расколов при наличии ресурсов (нефть). С точки зрения Т. Карл, нефть – важный стратегический ресурс, который может быть мотивом, средством и обоснованием продолжающихся вооруженных конфликтов, поэтому все войны в странах – экспортерах нефти являются нефтяными войнами, вне зависимости от их начала и заявленных требований [Karl, 2008].
В классической работе П. Кольера «Алчность и лишения» были операционализированы возможности (алчность) и мотивы (лишения) повстанцев, которые приводят к началу гражданских войн. Лишения имеют экономический, политический и социальный характер и связаны c исключением определенных групп населения, в том числе этнических, с неравенством и несправедливым распределением, что увеличивает недовольство, поэтому лишения приводят к гражданским конфликтам с целью восстановления справедливости. Факторами, дающими возможности для ведения войн, становятся ресурсы, рассредоточение населения, низкий уровень доходов и низкий уровень образования мужчин (они могут также вести к лишениям, но в модели Кольера мобилизовать необразованных и безработных будет легко и менее затратно, что увеличивает риск войны). Таким образом, бедность одновременно служит индикатором, мотивом и возможностью для вооруженного конфликта: при ВВП $250 на душу населения риск войны возрастает на 15%, а при ВВП более $5000 риск войны уменьшается до 1% [Collier, 2004].
Многие авторы демонстрируют устойчивую и значимую связь между географическими и климатическими факторами и началом и продолжительностью гражданских войн. Они объясняют начало войн или их продолжительнось через соревнование за ресурсы вследствие климатических изменений [Toward a democratic… 2001] 12 , наличием большой территории, гористой и пересеченной местности, обеспечивающей укрытие для повстанцев [Fearon, Laitin, 2003; Hegre, 2006], войны в соседнем государстве, которая пересекает государственные границы [Fearon, 2004; Cederman, Buhaug, Rod, 2009; Hegre, Sambanis, 2006].
12
Экономисты университета Беркли пришли к выводу, что повышение температуры воздуха на 1 градус Цельсия увеличивает риск гражданской войны на 4,5%, причем для 11% наблюдений (страна/год) риск составит 49% [Warming increases… 2009, p. 1].
Итак, среди глобальных и региональных сравнительных исследований гражданских войн преобладает структурный подход, в рамках которого рассматриваются различные предпосылки, факторы и условия, способствующие началу гражданских войн и продлевающие их. Статистическая значимость становится главным критерием для оценки влияния независимых переменных, в основном социально-экономических, благодаря их простой операционализации. Однако одни и те же факторы в разных сравнительных исследованиях приводят к разным событиям (гражданские войны, перевороты, реформы и революция), характерным для нестабильных политических режимов, поэтому следует рассмотреть причинно-следственные связи между политическими режимами и гражданскими войнами.
К политическим переменным, влияющим на риск и продолжительность гражданских войн, относятся распад государства и создание новых независимых государств, смена политического режима, слабость и нелегитимность действующего режима [Fearon, 2004; Hegre, Sambanis, 2006; Cederman, Buhaug, Rod, 2009]. Политические режимы создают определенные институциональные условия для начала гражданских войн, так как гарантируют политические и экономические права, представляют возможности для артикулирования и представительства интересов и вводят ограничения, которые ведут к фрустрации и лишениям определенных, чаще всего этнических, групп населения.
Теоретически демократические режимы должны предотвращать внутренние вооруженные конфликты, однако общепризнанный тезис о демократическом мире не подтверждается количественными исследованиями, так как у большинства авторов уровень демократии является незначимой переменной [Collier, Hoeffler, 2004; Fearon, Laitin, 2003]. У Седермана демократия становится значимой переменной, однако указывает на обратное направление связи, т.е. способствует началу гражданской войны [Cederman, Girardin, 2007, p. 178–179].
Используя данные проекта Полити 13 , исследователи находят подтверждение нелинейной (параболической) зависимости между уровнем демократии и риском гражданских войн [Toward a democratic… 2001; Fearon, Laitin, 2003] и говорят о стабильности консолидированных режимов любого типа. Хегре считает, что сильные авторитарные режимы могут подавить сопротивление лучше, чем смешанные режимы, поэтому автократии в среднем сохраняются 7,9 лет, полудемократии – 5,8 лет, демократии – 10 лет [Toward a democratic… 2001, p. 36]. У C. Гейтса стабильные автократии в среднем выживают 10 лет, а неустойчивые автократии – не более 4–5 лет [Institutional inconsistency… 2006, p. 904]. Таким образом, анократии (режимы с рейтингом Полити от -5 до +5), демократии с прилагательными, полудемократии или гибридные режимы, сочетающие демократические институты с недемократическими и непоследовательными практиками, наиболее уязвимы перед гражданскими войнами [Toward a democratic… 2001; Ellingsen, 2000; Gleditsch, 2012; Sambanis, 2000; Gandhi, Vreeland, 2004; Fearon, Laitin, 2003].
13
Polity IV project: Political regime characteristics and transitions, 1800–2013. – Режим доступа: http://www.systemicpeace.org/polity/polity4.htm