Политическая система с точки зрения теории управления

Донецкий Юрий Игоревич

Не спадает номенклатурное политическое влияние, гипертрофированно выросшее после отказа от ведущей роли коммунистической партии, у которой были, хотя и анахроничные, но всё же рычаги контроля и управления бюрократией. Участие номенклатуры госаппарата в политике плохо сказывается на уровне профессионализма, ответственности, служебной этике. Без них управленческий аппарат деградирует. Замены советским системам контроля и управления за тридцать лет сформировано не было.

На предстоящие выборы действующий президент страны идёт, как независимый кандидат. И то, что он хочет уменьшить свою зависимость от административного ресурса, подтверждает негативное влияние бюрократии на политический процесс. Странно только, что за длительное время пребывания у власти, с безоговорочной электоральной поддержкой, Путин так и не смог обуздать бюрократию административными методами.

К положительному тренду совершенствования политической системы следует отнести интенсивную ротацию глав регионов, которая происходит в последнее время. Что касается механизмов

смены президентской власти, здесь всё не так однозначно. Будем полагать, что выборы президентом Медведева Д.А. не было тактическим манёвром, а отражало стремление сформировать легитимную своевременную ротацию власти. Президентство нового лидера в первую очередь положительно сказалось на смене одиозных местных политических элит, хорошо освоивших как использование власти для личного обогащения, так и подковёрную демократическую кухню, позволяющую избежать ротации в полукриминальной среде. За этот положительный результат Медведев поплатился своей репутацией. Имидж безграмотного управленца обиженная бюрократия с усердием приклеивала к новому Президенту. Это лишний раз подтверждает избыточность номенклатурного влияние на общественное мнение и политическую жизнь страны, его негативный характер для системы управления. Возвращение Путина на пост Президента, с этой точки зрения, выглядит как уступка номенклатурному клану. И протест на Болотной площади был закономерным результатом того решения. Как бы этого не хотелось номенклатуре, закон усталости от лидера ещё никто не отменял. К сожалению, воспользоваться протестом для конструктивного решения вопроса создания механизма цивилизованной ротации оказалось некому. Политические силы, пришедшие на Болотную возглавить протест, преследовали цель своего прихода к власти, а не формирования в стране эффективных политических механизмов ротации. К чести Путина надо сказать, его правление после перерыва сильно отличалось от его первых двух сроков в сторону улучшения кадрового состава системы управления. Такое впечатление, что перерыв освободил его от каких-то негласных обязательств перед старой управленческой элитой.

Сейчас Путин идёт на новый президентский срок и решение задачи своевременной легитимной передачи власти опять откладывается. В условиях сложной международной обстановки к этому решению можно отнестись терпимо. Примеров в международной практике продления властных полномочий в сложных условиях более чем достаточно.

Тем не менее, механизмы бескризисной ротации власти надо начать формировать. Сейчас, когда существенно обновилась руководящая часть региональной системы управления, для этого существуют благоприятные условия.

От механизма прихода к власти "кота в мешке", через который прошли и Путин, и Медведев надо отказываться. Ведь с чем связан этот механизм. С тем, что, из числа управленцев никого нельзя заранее назначить на роль приемника. Сработает бюрократический закон выдавливания объекта зависти из системы. Весь номенклатурный аппарат, политический или административный, будет действовать на дискредитацию кандидата. Говоря обывательским языком, его "съедят". Поэтому кандидат, на которого реально делается ставка доминирующей политической силы, выдвигается в последний момент. С точки зрения теории управления это очень плохо. Президентские выборы будут проходить на фоне неопределённой стратегии развития страны. Это неправильно как с точки зрения ответственности перед избирателями (чего стоят обещания без программы их реализации), так и с точки зрения производственного процесса. Вместо того, чтобы сразу реализовывать программы, обкатанные в дискуссиях избирательной компании, вся система управления будет в спящем режиме дожидаться стратегических решений. Немудрено, что нашей правящей элите постоянно не хватает избирательного срока, и они его постоянно увеличивают вопреки мировым тенденциям его оптимизации.

Забавно, что и коммунисты на предстоящие президентские выборы кандидата в президенты на замену Зюганову выдвинули Грудинина тоже в последний момент. То есть воспользовались всё тем же принципом, что неизвестный кандидат имеет больше шансов на успех, чем кандидат с ясной политической платформой и широко известной репутацией. И это говорит о том, что несмотря на долгие годы нахождения в оппозиции, компартия так и не трансформировалась в политическую силу, способную представлять чьи-то интересы, кроме бюрократического чиновничества. Жаль, что у электората недостаточно развита технократичность мышления и его легко можно сбить с толку популистскими терминами, типа - "представители интересов трудового народа".

К слову сказать, что и в "демократичной" Франции не брезгуют механизмом "кота в мешке". Именно полная неизвестность помогла Макрону стать Президентом. Так, что "кот в мешке" это не столько свойство политической системы, сколько индикатор её благополучия. Там, где используют этот инструмент, нормальные задекларированные политические механизмы не действуют, а значит и стабильность системы под вопросом.

В целом, политической системе, сложившейся в пореформенный период следует дать негативную оценку. Она практически не даёт толковых руководителей системе управления страной. Рогозин и Панфилова - вот, пожалуй, и всё. Причём их деятельность в аппарате управления не выделяется в лучшую сторону от управленцев, сформированных внутри системы. Ни новых идей, ни новых подходов в систему управления они не привнесли. Зато управленцев, сменивших административную деятельность на политическую, хоть отбавляй. И в этом ничего хорошего нет. В политике все негативные свойства бюрократии расцветают пышным цветом. Те аппаратчики, которые ушли со скандалом, за плохую работу, обслуживают интересы зарубежных политических сил, к сожалению агрессивных. Вспомним, выбор Ельциным Касьянова на пост министра финансов был обусловлен, в первую очередь, его репутацией аполитичности и персональной преданности. Стоило оказаться ему вне административной системы, как он стал ярым оппозиционером, работающим на агрессивные интересы зарубежных политических игроков. Управленец - наёмный работник, и готов продавать не только своё профессиональное умение, но и репутацию, и этические принципы, особенно, если в профессиональном умении ощущается недостаток. Здесь уместен опыт монархий, когда за верную службу представители правящего сословия получали поместья, то есть объекты хозяйственной деятельности, и какие то привилегии. И сейчас высокие должности в успешных коммерческих структурах для бывших высокопоставленных правительственных чиновников - обычная практика. Как это ни цинично, но следует признать, что на патриотизм управленцев высшего уровня лучше не уповать. Это простые граждане готовы жертвовать ради страны многим. Номенклатурный статус сильно может изменить и мышление, и моральные принципы человека.

То, что следует ли устраивать обеспеченную старость высокопоставленным чиновникам, это очевидно, как бы не казалось несправедливым вознаграждение за негативные результаты работы. Но без этого не сформировать практический патриотизм чиновничества. А без него устойчивость системы всегда будет под риском разрушения.

13. Парламент в современной политической системе России.

Рассматривать парламент с точки зрения теории управления ещё сложнее, чем политическую систему в целом. К системе управления парламент имеет косвенное отношение. Принцип - хорошая работа - хорошие дивиденды здесь вообще не работает. Под понятием дивиденды имеются ввиду не только материальное благополучие, но и репутация, популярность у избирателя, карьерные перспективы и т.д.. Ни как орган, представляющий интересы народа, ни как законодательный орган, парламент свои функции не выполняет ни в какой мере. В принципе, беспредел в народном хозяйстве и общественной жизни, который процветал в годы реформ и продолжается до сих пор, на совести парламента, в независимости от партийной принадлежности депутатов. И вина парламента гораздо больше, чем вина бюрократии правоохранительных органов, работу которых парламент должен был контролировать. Чего стоит инициатива Судебной власти, потребовавшей отказа от мотивировочной части приговора. Чиновников с таким мышлением и близко нельзя допускать к государственному управлению, а Парламент утверждал этих чиновников на должности. Мог бы за такие инициативы потребовать их переизбрания. Тем более с ротацией Судебной власти дела обстоят хуже всего.

Создаётся впечатление, что даже концептуально в парламентаризм заложено неразрешимое противоречие. Это противоречие между представительской и законодательной функцией парламента. Представительской функции характерна отсутствие ограничений по критериям профессионализма. Законодательной - необоснованные амбиции и материальные претензии, чем отличаются чиновники, высоко забравшиеся по служебной лестнице. Странно видеть, как депутаты, без мандата ничего из себя не представляющие, без надлежащего образования и знаний, раздувают щёки, и оценивают свою работу на уровне зарплат министров Федерального Правительства.

В чём преуспел парламент за это время, так это в заботе о личном благополучии самих депутатов и приближённым к ним под видом помощников друзьям. Ещё парламент оказался хорошей площадкой для политической агитации, причём не просто бесплатной, но и хорошо финансируемой из бюджета нищей страны.

Бюджетное финансирование политической деятельности вообще не поддаётся никакой логике. Это всё равно, что управление бизнесом доверить иждивенцам.

Особо следует отметить то, что наиболее бесполезной, а то и вредной, для законотворчества и защиты интересов граждан страны деятельность парламента была в периоды наиболее острой политической конкуренции, когда правящая партия либо не была в парламенте в большинстве, либо это большинство было довольно зыбкое. Тогда приходилось идти на компромиссы с паразитирующими на политическом поле образованиями, вроде ЛДПР.

Лишь после того, как положение правящей партии в парламенте упрочилось, её фракция занялась делом и стала вести себя гораздо цивилизованней, чем партии, не обременённые властью. Это, прежде всего, выразилось в ротации руководства парламентской фракции. Так что в пользе политической конкуренции есть дополнительный повод усомниться.

Для полноценной полуторопартийной системы следовало бы и оппозиционную часть парламента настроить на конструктивную работу. Сейчас парламентскую оппозицию можно охарактеризовать, как политического паразита. Практически власть откупается от так называемой системной оппозиции, позволяя ей жировать, ничего не делая, в обмен на имитацию политической конкуренции. Казалось бы, устойчивое доминирующее положение правящей партии сформировано и можно было бы продолжить реформирование парламента с целью повышения эффективности исполнения как законодательной, так и представительской функции. Но, видимо, характерная номенклатурному классу безынициативность и трусость (а депутатский корпус идентифицирует себя, как чиновничество, а не как народное представительство) не позволяет заниматься давно назревшими политическими преобразованиями.