ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА
Шрифт:
— Всё хорошо, Раскал. Раскал умница.
Где раздобыть ему еду? Где ночевать самой?
— Мисси?
Она выпрямилась. Прилично одетый мужчина коснулся шляпы, приветствуя её.
— Сэр?
— Потерялись, мисси? Первый раз в Лондоне?
— Да, сэр.
— Нужен приют?
Он ухмыльнулся. Трёх передних зубов не хватало, прочие были черны, как ночь. Джейн вздрогнула. Мужчина потянулся к её поклаже:
— Давайте помогу.
— Нет! — взвизгнула она.
— Послушайте, мисси…
— Нет!
На её крик начали оборачиваться. Джейн рванулась прочь от мужчины, кляня себя за то, что натолкала в сумки
Дважды подозрительные личности предлагали ей квартиру. Чистую, подходящую для приличной девицы, но Джейн твёрдо отказывалась. Ещё один пытался заговорить с ней, однако взгляд его был таким сальным и бесстыдным, что Джейн бежала от мужчины, как от чумы.
Собравшись с мыслями, Джейн выбрала, к кому обратиться за помощью, так же тщательно и взвешенно, как, наверно, майор Шарп выбирал место, где принять бой. Выбор девушки пал на пожилую семейную пару. Судя по некоторой робости, с которой дородный священник и его жена взирали на Лондон, они в столицу приехали, как и Джейн, издалека.
Девушка обратилась к ним, пояснив, что в город послана матушкой, а здесь её должен был встретить отец, но на портсмутском перегоне она его не дождалась, видимо, он приедет завтра. В средствах стеснения у неё нет, поспешила добавить Джейн, опасаясь, что её примут за попрошайку или мошенницу. Всё, что ей нужно, — это пристойное место для ночлега.
Преподобный Октавиус Годольфин и его половина остановились на Тотхилл-стрит, в пансионе миссис Пол, вдовы достаточно добропорядочной, чтобы давать приют приезжим клирикам. Чета Годольфинов, чьи дети давно выросли и разлетелись из родного гнезда, с радостью приняли юную мисс Гиббонс под крылышко. Кэб незамедлительно отвёз всех троих к миссис Пол, где девушке отвели комнату и, не слушая отговорок, накормили ужином. За окном сгущались сумерки, Джейн нежилась в постели, защищённая от зла этого мира толстыми стенами дома миссис Пол. Преподобный Годольфин, деликатно постучав по двери, напомнил ей помолиться о ниспослании её батюшке удачи в пути.
Субботним утром, поучаствовав в общей молитве за круглым столом, Джейн поблагодарила Годольфинов за опеку и, оставив багаж и Раскала под бдительным присмотром миссис Пол, взяла кэб до дядиного дома. С перекрёстка, укрытая рядом платанов, девушка наблюдала за подъездом. Спустя полчаса сэр Генри погрузился в коляску и отбыл. С колотящимся сердцем Джейн пересекла Девоншир-Террас и потянула рукоять, отозвавшуюся звонком в глубинах здания. Через противоположный перекрёсток по направлению к Королевиным воротам шли солдаты. Скрипнула дверь.
— Мисс Джейн?
— Доброе утро. — она приветливо улыбнулась мажордому Кроссу, — Дядя прислал меня за книгами.
— Вот
— Приехала с сестрой миссис Грей. Погода радует, не правда ли?
— Лето есть лето, мисс Джейн. Книги, вы сказали?
— Большие красные гроссбухи. Скорее всего, они в кабинете, Кросс.
— Кожаные обложки?
— Да. Те, что он возит в Пэглшем каждый месяц.
— Он взял их с собой. Только что.
Ноги сделались ватными, и что-то оборвалось внутри. Джейн до смерти хотелось быть полезной майору Шарпу. До смерти.
— Взял? — слабо переспросила она.
— Да, мисс Джейн.
— Кросс! — послышался сварливый крик, — Мои сапоги, Кросс! Где, дьявол их забери, мои сапоги?
Подполковник Гирдвуд открыл дверь гостиной и высунулся в холл. Лицо его вытянулось:
— Джейн?
Но её уже не было. Издалека, из парка, доносилась музыка. Чёрт, он опаздывал! Джейн. Что она тут делает? Он никогда не мог понять женщин. Женщин, собак и ирландцев. Пожалуй, в чём-то Господь схалтурил, создавая их.
— Где сапоги, Кросс? Кэб пришёл?
— Будет с минуты на минуту, сэр.
Мажордом принёс сапоги и помог облачиться Гирдвуду в парадную форму. День праздника в Гайд-парке обещал быть жарким.
Музыканты заиграли неизбежное «Правь, Британия, морями». Вражеские пушки, крохотная часть захваченной Веллингтоном артиллерии, возглавляли процессию трофеев, пестревшую флагами и вымпелами. Однако публика ждала Орлов, восемь штандартов на ярких цветистых повозках.
Каждый французский полк имел Орла. Не все из представленных нынче были отбиты в сражениях. Два, насколько помнил Шарп, нашли в крепостях. На этих двух не было полковых номеров. Очевидно, их приберегали для вновь сформированных частей. Третий был выброшен в реку с моста окружённой горсткой французов, выужен со дна испанскими крестьянами и преподнесён в подарок Веллингтону.
Остальные штандарты достались англичанам ценой крови. Среди них был Орёл, отобранный под Бароссой ирландцами из 87-го полка. Как и талаверский, баросский Орёл захватили сержант с офицером. Харпер, прищурившись, смотрел на вереницу «колесниц»:
— Который наш, сэр?
— Первый.
Капитан Хэмиш Смит жадно ловил далёкий блеск невиданных им доселе Орлов, с почтением поглядывая на двух стрелков. Они совершили Деяние. Они вынесли с поля боя вражеское знамя, и всякий воин, как бы ни был он разобижен на армию, в глубине души пытал себя вопросом: а смог бы я?
— Мы захватили не восемь, а десять Орлов. — довольно сообщил Харпер.
— Десять? — удивился Смит.
— Два под Саламанкой. Один ребята распилили. Думали, золотой. Второй втихаря продали кому-то из офицеров. Попались бы, расстрела не миновать!
Шарп хмыкнул. Слухи ходили разные, а сколько в них правды — каждый решал сам.
Майор перевёл полубатальон мостом через Серпентину, свернул на восток вдоль Королевской дороги. Он поглядывал на ворота Гайд-парка. Джейн там не было. Шарп твердил себе, что и не ожидает увидеть её, но сердце всякий раз предательски ёкало. Южная сборная площадка, куда стремился Шарп, обезлюдела. Там остались лишь ополченцы-«французы» в голубой рабочей форме. Они держали красно-бело-синие триколоры, — флаги, изготовленные для того, чтобы ещё до полудня достаться победителям-«британцам».