ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА
Шрифт:
Он возвращался в Фаулнис с пустыми руками. Доказательствами он не обзавёлся, мало того, оттолкнул ту, что вызвалась ему помочь их достать. Пути назад не было, и Шарп мог сделать только одно: использовать сам батальон в качестве оружия против негодяев и чинодралов. Это сулило победу, но победу с горьким привкусом поражения. Ведь он потерял Джейн.
Глава 17
На рассвете в лагере царила неразбериха. Как Шарп и предполагал. Офицеров и сержантов Фаулниса, казалось, ставила в тупик любая мелочь.
— Сэр?
Шарп обернулся. Лейтенант Мэттингли беспомощно глядел на него влажными собачьими глазами:
— В чём дело, лейтенант?
— Котлы, сэр. Нам нечем их транспортировать.
Он потерянно указал на огромные посудины, в каждой из которых можно было целиком сварить быка:
— Нечем, сэр.
— Лейтенант Мэттингли, — терпеливо начал Шарп, представьте, что в двух километров от нас десять тысяч французов, что спят и видят, как бы ловчее выпустить нам с вами кишки, а у вас приказ отступить. Немедленно. Как бы вы поступили с котлами в этом случае?
Мэттингли поморгал и неуверенно произнёс:
— Бросил, сэр?
— Отличное решение, лейтенант. — подбодрил его стрелок, отъезжая, — Выполняйте.
Палатки тоже оставляли вместе с половиной снаряжения. Мулов не хватало. Карета, в которой приехал Шарп и его спутники, превратилась в писчебумажный склад: в неё напихали все ведомости и документы, найденные в лагере, надеясь разобрать их в Челмсфорде. В карету же поместили сундук. Кроме денег, в нём теперь хранились солдатские контракты.
— Сэр! — Шарпу козырнул капитан Смит.
Роза, продетая в петлицу мундира стрелка, удивила Смита, но он был не из тех, кто суёт нос не в своё дело.
— Слушаю вас, капитан.
— Лейтенант Райкер уехал, сэр.
Райкер — единственный офицер, которому отставка показалась предпочтительней неизвестности.
— И, сэр…
— Ну-ну?
— Подполковник тоже исчез, сэр. — то, что Гирдвуд нарушил слово, шокировало Смита.
— Ничего страшного, Смит. — мягко сказал Шарп.
Ранняя побудка никогда не располагала майора к благодушию. Как по собственному опыту знал старшина Харпер, Шарп в таких случаях брюзжал и раздражался по пустякам, пока солнце и заботы не прогоняли дурное настроение. Однако сегодня майор Шарп был образцом учтивости и дружелюбия, ибо в хаосе, который овладел лагерем, должен же был быть хоть кто-то спокоен и рассудителен?
— Гуртовщиков нашли, капитан?
— Да, сэр.
— Пусть выдвигаются первыми.
Солдатам, бывшим в мирной жизни пастухами, Шарп собирался поручить гнать скот, необходимый для прокорма батальона.
— Капитан Смит?
— Да, сэр?
— Четвёртая рота ваша.
— Спасибо, сэр!
Шарп вывел свой батальон с Фаулниса. Тьма на востоке начала отступать, когда они достигли брода через Крауч, и Харпер, шагая впереди колонны, надумал учить головную роту петь «Барабанщика».
— Смелее, охламоны! Песня простая!
Покуда батальон переправлялся и ждал отставших, первая рота затвердила три начальных куплета. Такие песни дороги Британии слышали редко. Офицерам обычно нравилось что-то более патриотичное и менее фривольное. Но мелодия «Барабанщика» легко запоминалась, текст изысками не отличался, и солдаты с удовольствием распевали про то, как юный барабанщик обольстил полковничиху.
За Краучем, на околице безвестной деревушки, Шарп скомандовал передышку. Гуси махали крыльями в посветлевших небесах. Мельник поворачивал лопасти ветряка в надежде поймать дуновение воздуха. Солдаты расселись у обочины. Будут сражаться, решил Шарп в тысячный раз. Дай им возможность, будут сражаться не хуже, чем другие в Испании.
А уж к тому, чтобы у них появилась возможность проявить себя, Шарп приложит все силы. Жаль, с Джейн вышло глупо. Она хотела помочь, однако некстати прорезавшийся любовный пыл майора отпугнул девушку. Конечно же, Джейн не поедет в Лондон. Шарп не успел сказать ей, где она может найти ночлег и содействие. Десять гиней, вероятно, прикарманили слуги.
— Значит, с доказательствами у нас туго, сэр? — Шарпа нагнал д’Алембор.
— Туго, Далли.
Д’Алембор покосился на розу в петлице Шарпа, но спросил о другом:
— Может, попробовать выдавить признания из этих?
Он коротко кивнул на офицеров впереди.
— Их свидетельства ничего не изменят. У меня есть идея получше.
Шарп поведал капитану задумку, родившуюся у него ночью, и д’Алембор закатился хохотом, оборвавшимся, когда до капитана дошло, что командир не шутит.
— Это сумасшествие, сэр.
— Оно самое. — невозмутимо подтвердил Шарп, — Ты можешь не участвовать.
— Конечно, я буду участвовать! В конце концов, худшее, что с нами могут сделать — это повесить.
Шарп ухмыльнулся, благодарный за поддержку. Джейн Гиббонс не выходила у него из головы. Снова и снова он клял себя за глупую самонадеянность. А время шло, и враги стрелка не дремали. Гирдвуд, наверняка, уже в Лондоне, и Феннер выправил бумаги на арест Шарпа. Сначала они сунутся в Фаулнис, никого там не найдут, и лишь тогда вспомнят о Челмсфорде. Шарп поймал себя на том, что вглядывается в дорогу впереди колонны, силясь разглядеть гипотетического гонца с приказом от военного министра. Батальон двигался медленно, и каждая минута приближала Шарпа к поражению.
Шарп знал, что до добра такие мыслишки не доведут. Чтоб отвлечься, он отыскал в рядах идущих Горацио Гаверкампа. Шарп позвал сержанта. Они чуть отстали от роты, с которой тот шагал, не настолько, впрочем, чтоб их догнала следующая.
— Сэр?
— Сколько ты имел, Горацио?
— Э-э… Сколько чего, сэр?
— Горацио Гаверкамп, я в армии не первый день, как свои пять пальцев я знаю все твои уловки и ещё такое же количество тех, о которых ты и не подозреваешь. Сколько ты имел, сержант?