Полночь и магнолии
Шрифт:
Распланировав ее будущее, Сенека отправился спать на диван. Засыпая, он улыбался… Его союз с Пичи Макги, похоже, должен был разрешить все его проблемы.
Похоже, она, Пичи собиралась свести его с ума. Утром Сенека не обнаружил Пичи в кровати. Только несколько часов прошло с тех пор, как он ей дал указания насчет утра, а она уже не послушалась. Она ушла. Только богу было известно, где она и что собирается делать.
Он бросил взгляд на украшенные эмалью часы на камине и пришел в бешенство, когда увидел, который был час. Его отец, возможно, уже направляется в утренние апартаменты, где любит пить утренний чай.
Сенека отбросил в сторону покрывало с кровати, сошел вниз со ступенек и сердитый вошел в свою зеркальную ванную. Зеркальное отражение говорило о его невыспавшемся виде. Он не стал звать лакея и оделся сам, решив сохранить секрет пребывания Пичи как можно дольше. Но его планы были напрасны: она покинула его спальню раньше, чем он успел проснуться.
Сенека быстро вышел из своих покоев и направился в гостиную. Пребывая в ужасном настроении, он попытался почистить пятно, замеченное на камзоле, но только оборвал пуговицу. Пуговица покатилась по полу, а Сенека начал ее искать, но наткнулся на пару кожаных башмаков. Подняв голову, он увидел двух молоденьких хорошеньких горничных. Они были очень хорошо одеты.
«Боже! — подумал он. — Служанки одеты лучше, чем она».
Он поднял руку и сказал:
— Моя пуговица.
Затем он поднялся и спросил:
— Как вас зовут?
— Я — Кэтти, Ваше Королевское Высочество, — сказала одна мягким голосом. — А это — Нидия.
— Мне нужно пришить пуговицу и убрать это пятнышко с моего платья, — попросил он горничных.
Девушки заулыбались. Им предоставился исключительный случай оказать услугу красивому принцу. Они приступили к работе. Нидия быстро пришила пуговицу, но Кэтти полностью не смогла удалить разводы от пятна. Все же принц остался довольным. Он уже собирался пойти к отцу, но внезапно появившаяся в голове мысль, заставила обратиться к горничным снова.
— Ваша обязанность убирать во дворце, не так ли?
— Да. сэр, — ответила Кэтти.
— Я предполагаю, что вы рано встаете. Скажите-ка мне, видели вы кого-либо чужого сегодня утром, кто не работает во дворце? Девушку не видели?
— Девушку, сэр? — переспросила Нидия.
— У нее длинные рыжие волосы, — продолжал Сенека. — На ней ботинки, блузка и юбка из домотканой ткани. А на поясе у нее кинжал. Да… и еще, она может быть в сопровождении серой белки.
Кэтти и Нидия переглянулись.
— Нет, Ваше Королевское Величество, — сказала Кэтти, — мы никого не видели.
— Мы никого такого не видели. Ваше Величество, — добавила Нидия. — Но если Вам нужно, то мы поищем ее там, где живут слуги.
Сенека глубоко вздохнул.
— Она не служанка, — пробормотал он, поворачиваясь к двери. — Она собирается быть вашей принцессой.
С этими словами он открыл дверь и вошел в утренние апартаменты отца.
— Доброе утро, отец, — сказал Сенека. Король стоял перед огромным окном.
— Сенека, ты знаешь, что прошедшей ночью во дворце был вор. Страже не удалось схватить негодяя, и мне пришлось уволить кое-кого из них. Что это за стража, которая не может поймать одного человека? — Сенека закрыл дверь и подошел к чайному столику. Слуга подал ему полную чашку темного ароматного чая. Он с благодарностью принял этот напиток, хотя сейчас предпочел бы для себя рюмку виски.
— Отец, — обратился он к королю. — Мне бы хотелось рассказать тебе о…
— У меня была ужасная ночь, — сообщил король Зейн. Он отошел от окна и уселся в свое красное, бархатное, с позолоченными подлокотниками, любимое кресло. — У меня так болели колени, что я не мог уснуть. Они и сейчас еще болят, — пожаловался он.
— Возможно, если бы ты пользовался тростью, ты бы…
— Я никогда не возьму трость! Такая подпорка только для слабых.
Сенека делал вид, что внимательно слушает, хотя мысли его были заняты другим.
— Хорошо, — сказал он. — Как пожелаешь. А теперь, если ты мне разрешишь сказать…
Король опять перебил принца Сенеку.
— Меня разбудили в 6 часов мои советники, — проворчал король, устанавливая свою чашку чая на столике рядом со своим креслом. — В шесть часов! Оказалось, что некоторые крестьяне сегодня отказались явиться на работу в полях. Они это оправдывают тем, что им нужно присмотреть за своими овцами. Единственное, что их заботит, это их овцы. Идиоты! Я послал за ними солдат. Крестьян скоро вернут на поля, можешь быть уверенным. — С большим раздражением он взял свою чашку снова.
Хотя Сенеке не терпелось рассказать о Пичи, рассказ отца и обеспокоил его и разозлил.
— Какие ты еще приказания отдал солдатам? — спросил он.
Король нахмурился.
— В каком тоне ты задаешь мне вопрос?
Сенека ответил раздраженно:
— Крестьяне — и мои люди тоже. Тебе их не жаль? Они — пастухи, не фермеры. Заставляя их покинуть свои стада и работать на полях, ты…
— Пока ты не получил трон, Авентина управляется мной. Я советую тебе это помнить…
В душе Сенека вскипел. Опять он ничего не мог сделать, ничем не мог им помочь.
— Отец, — произнес он.
— Я ничего не хочу слушать по этому поводу, Сенека. Успокойся насчет этих крестьян. Солдаты не собираются тащить и четвертовать их, они просто заставят их выйти на поля. А теперь, ты хочешь мне еще что-то сказать? Наша встреча с лордом Ингер состоится, но это еще через час. У тебя, кажется, плохой слуга? Что ты какой-то растрепанный, Сенека? Я тебя таким не видел с детства. Леди Макросе сразу же заметила, что с тобой что-то не то творится.
Сенека весь напрягся. Леди Макросе его вырастила. Это была женщина, возраст которой трудно было определить. Только сейчас, с великим удовольствием, Сенека понял, как она хранила его от опеки короля и королевы.
— Отец, — попытался сказать Сенека.
— Я сказал Тиблоку, чтобы он приготовил мой завтрак в 8 часов утра, а сейчас уже половина девятого! Ох, что же это за утро, Сенека, — сказал он и покачал головой. — Да, Сенека, что ты хотел сказать мне?
Сохраняя спокойствие, Сенека сел, взял свою чашку чая. Его невозмутимый вид не выдавал его внутреннего напряжения. Каждая жилка пульсировала в нем.
— Отец, ты помнишь, что сказал мне вчера вечером?
Король нахмурился.
— Сказал: «Спокойной ночи!» Сенека покачал головой.