Полночные воспоминания
Шрифт:
— Рад, что вы об этом спросили. — Ламброу нажал на кнопку переговорного устройства. — Принесите нам, пожалуйста, кафе. — Он посмотрел на Тони Риццоли. — Как вы предпочитаете?
— Э… черный, без сахара.
— Черный, без сахара для мистера Риццоли.
Когда секретарша принесла кофе и вышла из кабинета, Ламброу сказал:
— Я собираюсь рассказать вам небольшую историю, мистер Риццоли.
Тони Риццоли настороженно наблюдал за ним:
— Валяйте.
— Константин Демирис женат на моей сестре. В течение нескольких лет у него была любовница. Ее звали Ноэлли Пейдж.
— Актриса?
— Да. Она обманула его с человеком, которого звали Ларри Дуглас. Ноэлли и Дуглас были привлечены к суду за убийство жены Дугласа, которая не соглашалась
— Помнится, читал об этом в газетах.
— В газетах было далеко не все. Видите ли, мой дражайший шурин вовсе не собирался спасать жизнь своей неверной любовницы. Он хотел отомстить. Задачей Наполеона Чотаса было добиться, чтобы Ноэлли приговорили к смертной казни. Ближе к концу процесса Чотас сказал своим подзащитным, что он якобы договорился с судьями о смягчении приговора, если они признают себя виновными. Он их обманул. Они признали себя виновными, и их казнили…
— Возможно, этот Чотас в самом деле думал, что…
— Пожалуйста, дайте мне закончить… Тело Кэтрин Дуглас так и не было обнаружено. По той простой причине, мистер Риццоли, что она жива.
Константин Демирис ее спрятал.
Тони Риццоли не сводил с него глаз:
— Погодите. Выходит, Демирис знал, что она жива, и допустил, чтобы его любовницу и ее дружка казнили за убийство?
— Именно. Я не очень силен в законах, но полагаю, что, если обо всем этом станет известно, моему шурину придется провести долгие годы в тюрьме. По меньшей мере, он разорится.
Тони сидел, усиленно размышляя над услышанным. Что-то здесь было не так.
— Мистер Ламброу, а почему вы мне все это рассказываете?
Губы Спироса Ламброу искривились наподобие улыбки.
— Я кое-что должен моему шурину. Идите к нему. Уверен, он с удовольствием предоставит вам свои суда.
Глава 14
В его душе бушевали бури, и он ничего не мог с этим поделать. Казалось, внутри у него кусок льда, и не было никаких светлых воспоминаний, чтобы растопить его. Все началось год назад, когда он отомстил Ноэлли за ее измену. Он надеялся, что с ее смертью все пройдет, прошлое будет похоронено. Ему и в голову не приходило, что могут быть какие-то последствия, пока в его жизнь неожиданно вновь не вторглась Кэтрин Александер. Потребовалось избавиться от Фредерика Ставроса и Наполеона Чотаса. Они затеяли против него игру не на жизнь, а на смерть и проиграли. Больше всего Константина Демириса удивило то, какое удовольствие доставил ему риск, которому он подвергался, и то, как понравилось ему ходить по острию бритвы. Ему было интересно заниматься бизнесом, но все бледнело по сравнению с игрой в жизнь и смерть. «Я убийца, — думал Демирис. — Нет, не убийца, а палач». И вместо того чтобы ужаснуться этой мысли, он почувствовал необыкновенное возбуждение. Константин Демирис только что получил недельный отчет по поводу Кэтрин Александер. Пока все шло отлично. В основном она общалась только с теми людьми, с которыми работала. Правда, Эвелин сообщила, что Кэтрин иногда встречается с Кирком Рейнольдсом. Но поскольку он тоже работал на Демириса, то вряд ли здесь могли возникнуть какие-либо проблемы. «Наверное, бедная девочка просто умирает с тоски, — подумал Демирис.
– Рейнольдс — такая зануда. Не может говорить ни о чем, кроме законов. Тем лучше. Чем тоскливее будет Кэтрин, тем проще мне. Я еще должен сказать Рейнольдсу спасибо».
Кэтрин все чаще и чаще встречалась с Кирком Рейнольдсом и все больше и больше привязывалась к нему. Он был весьма привлекателен, хотя и не очень красив. «В смысле красоты я уже обожглась на Ларри, — размышляла Кэтрин устало. — Видно, правильно говорят: личиком гладок, да делами гадок». Кирк Рейнольдс был заботлив и надежен. «На него я могу положиться, — подумала Кэтрин. — Конечно, я не пылаю жаркой страстью, но, может, я на это больше и не способна.
Они побывали в театре на пьесе Кристофера Фрайя, затем на спектакле «Прилив в сентябре» с Гертрудой Лоуренс. Ходили они и в ночные клубы. Казалось, во всех клубах оркестры играли одни и те же мелодии.
— На той неделе еду в Сент-Мориц, — сказал Кирк Рейнольдс Кэтрин.
– Ты думала о моем предложении?
Кэтрин думала, и очень много. Она знала, что Кирк влюблен в нее. «Мне он тоже нравится, — говорила себе Кэтрин. — Но ведь это не значит, что я его люблю, это же разные вещи. Или я просто излишне романтична? Кого я жду — еще одного Ларри? Который сведет меня с ума, а потом влюбится в другую и попытается меня убить? Из Кирка получится прекрасный муж. Почему же я колеблюсь?»
В тот вечер Кэтрин и Кирк ужинали в ресторане «Мирабель». Неожиданно, когда уже принесли десерт, Кирк сказал: «Кэтрин, может быть, ты не догадываешься, так я хочу сказать, что люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой».
Внезапно ее охватила паника:
— Кирк… — она замолчала, не зная, что сказать. «То, что я сейчас скажу, — подумала она, — изменит всю мою жизнь. Так просто согласиться. Что же меня удерживает? Страх, что все может повториться? Я что, всю жизнь буду этого бояться? Я не должна этого допустить».
— Кэтти…
— Кирк, почему бы нам не поехать вместе в Сент-Мориц?
Кирк просиял:
— Ты хочешь сказать…
— Там посмотрим. Увидишь, как я катаюсь на лыжах, и не захочешь на мне жениться.
Кирк рассмеялся:
— Ничто в мире не заставит меня передумать. Знаешь, я очень счастлив. Давай поедем 7 ноября, в день Гайя Фокса.
— А кто такой Гай Фокс?
— Ну, это увлекательная история. Король Джеймс был приверженцем антикатолической политики, и группа видных католиков организовала заговор с целью свержения правительства. Возглавить заговор должен был солдат по имени Гай Фокс, выходец из Испании. Он сумел достать тридцать шесть бочек пороха, целую тонну, и спрятал его в подвале палаты лордов. Однако, в то утро, на которое был назначен взрыв, один из заговорщиков донес на них, и все они были арестованы. Гайя пытали, но он молчал. Всех казнили. И вот теперь в Англии каждый год отмечается день раскрытия этого заговора, в этот день жгут костры и устраивают фейерверк, а маленькие мальчики делают чучела Гайя.
Кэтрин покачала головой:
— Довольно мрачный праздник.
Он улыбнулся и тихо сказал:
— Обещаю тебе, наш праздник не будет мрачным.
В ночь перед отъездом Кэтрин вымыла голову и дважды упаковала и распаковала вещи. Ее даже тошнило от волнения. За всю жизнь у нее были близкие отношения только с двумя мужчинами, Уильямом Фрейзером и мужем. «Интересно, а сейчас так говорят — „близкие отношения“? — подумала Кэтрин. — Господи, да я уже забыла, как это делается. Правда, утверждают, что позабыть такое нельзя, как нельзя разучиться кататься на велосипеде. Может, я ему в постели не понравлюсь. Лучше всего перестать беспокоиться и постараться заснуть».
— Мистер Демирис?
— Слушаю.
— Сегодня утром Кэтрин Александер уехала в Сент-Мориц.
Пауза.
— Сент-Мориц?
— Да, сэр.
— Одна?
— Нет, сэр. С Кирком Рейнольдсом.
На этот раз пауза затянулась.
— Благодарю вас, Эвелин.
Кирк Рейнольдс! Кто бы мог подумать! Что она в нем нашла? «Я слишком долго ждал. Надо было поторопиться. Придется что-то придумать. Нельзя позволить, чтобы…» Раздался звонок секретарши:
— Мистер Демирис, вас хочет видеть мистер Антони Риццоли. Вы не назначили ему встречу, но…