Полное собрание сочинений. Том 76

Толстой Лев Николаевич

Печатается черновик-автограф. Письмо не было отправлено, а предлагаемое в нем изменение было осуществлено в машинописной копии второй главы «Обращения к русским людям. К правительству, революционерам и народу». См. следующее письмо.

Данное письмо, как и следующее, могло быть написано после 16 марта, когда Фельтен, сговорившись с Толстым об исправлениях в «Обращении», увез текст его в Петербург для опубликования, но до 24 марта, когда Толстой решил не печатать статью (см. письмо № 175 и в «Списке писем, написанных по поручению Толстого», № 99).

* 175. H. Е. Фельтену.

1906 г. Марта 17...23. Я. П.

Посылаю

вам, любезный Фельтен, исправленную версию Рев[олюционеров]. Если будете печатать, то печатайте по ней.¹ Привет вам и вашим товарищам.

Л. Толстой.

Текст письма написан на машинописной копии второй главы статьи «Обращение к русским людям», в которой Толстой уничтожил смягчающие резкий тон «обращения» к революционерам поправки, сделанные Фельтеном 16 марта.

¹ Статья «Обращение к русским людям. К правительству, революционерам и народу» была напечатана в издательстве «Обновление», но искована целиком еще в типографии.

* 176. Л. Крыловой.

1906 г. Марта 22...24. Я. П.

Я не отвечал вашему сыну,¹ п[отому] ч[то] вопросы, к[оторые] он делает, очень неосновательны, и он сам, хотя и не совсем точно, отвечает на них.

Он пишет, что люди верующие могут объяснить себе страдания, очевидно разумея под словом «верующие» людей, одаренных особенной способностью или отсутствием рассуждения. — В сущности же не объяснить себе страдания чьи бы то ни было, ребенка или взрослого (тут нет никакой разницы), не объяснить, а понять то, что человек с своим крошечным умом не может понять многого, есть дело не веры, а здравого смысла.

Вопрос, для чего страдают дети, так же неразрешим для человека, как и вопрос, зачем существует мир и человек? И постановка таких вопросов есть признак большого легкомыслия и самоуверенности. Я могу сказать, что мне не нравится, что дети страдают, как не нравится, что женщины с болью рожают и мн[огое] др[угое], но я не могу спрашивать — зачем, т[ак] к[ак] понятие зачем? цель — есть признак слабости человеческ[ого] ума. Если сын ваш не знает ее, посылаю ему мою книгу О жизни.

Л. Толстой.

Датируется по местоположению в копировальной книге.

Л. Крылова — в 1906 г. жила в Алупке (Крым) вместе с больным сыном.

Ответ на письмо Л. Крыловой от 14 марта 1906 г.

¹ Вячеслав Юльевич Крылов писал Толстому в феврале 1906 г.

* 177. П. Ф. Вимпфену.

1906 г. Марта 24. Я. П.

Я получил ваше письмо, любезный Петр Федорович, и с интересом прочел его.

Если я не ошибаюсь, то помню ваше посещение в Москве.¹ Вы, сколько помнится, знакомый Кузминских. Письмо ваше было мне приятно, п[отому] ч[то], сколько я помню вас тогда, вы много, как и должно быть для всякого живущего истинной жизнью человека, много с тех пор подвинулись в понимании жизни.

Со всем, что вы пишете, я совершенно согласен, и очень рад этому.

Что же касается до вашего посещения нас, то, право, всё, что я считаю стоющим высказать, я высказал в своих писаниях. Известны ли они вам? Посылаю вам некоторые.² Я же живу такой старчески размеренной и занятой жизнью, что всякое посещение, особенно когда я знаю, что оно предпринято для беседы со мною, затрудняет и смущает меня.

Если случайно придется встретиться с вами, буду очень рад,

но нарочно приезжать ко мне, право, не стоит.

Желаю вам неперестающего движения по пути, по кот[орому] вы идете, и очень рад буду знать про вас.

Лев Толстой.

24 марта 1906.

Петр Федорович Вимпфен (p. 1865) — художник. Автор неопубликованных воспоминаний о Толстом. Несколько рисунков и акварелей Вимпфена находятся в Государственной Третьяковской галерее. В числе их акварель «Крестьянский мальчик в поле», особенно понравившаяся Толстому. Один из предков адресата, немец генерал Вимпфен, служивший в русской армии, упоминается в «Войне и мире».

Ответ на письмо Вимпфена от 14 марта 1906 г.

¹ П. Ф. Вимпфен бывал у Толстого несколько раз в 1886—1900 гг.

² Толстой послал следующие свои сочинения: «Для чего мы живем?», «О жизни», «Ответ Синоду» и «Обращение к духовенству».

* 178. О. К. Толстой.

1906 г. Марта 24. Я. П.

Получил твое письмо, милая Ольга, и очень был рад узнать, или, скорее, видеть подтверждение своих предположений о вашей жизни с Ч[ертковыми]¹ и детьми. Сейчас дал твое письмо Андрюше. Он в одном из хороших, мягких состояний, и мне его жалко и думаю, что всё, что он прочтет в твоем письме, вызовет в нем только хорошие чувства. Хочу дать ему Галино письмо,² в к[отором] она так хорошо пишет про детей. То, что она пишет про него в конце, тоже может быть только полезно ему...

Сейчас сам прочел Андрюше конец письма Гали, касающийся его. Ему б[ыло] больно, но я уже вперед приготовил его — сказал, что даю ему письмо только с тем уговором, чтобы он постарался подавить в своей душе всякое недоброе чувство, и мне кажется, что вышло хорошо.

Смягчающее его вину обстоятельство — то, что он и говорил — это то, что его оскорбило то, что совершенно помимо его (он узнал только случайно) устроилось дело продажи имения,³ к[оторое] он покупал, устраивал, предоставил детям и считает стоящим гораздо больше того, что за него хотели взять. И в этом отношении я его отчасти оправдываю. Я согласен, что лучше продать землю мужикам или земству, чем частному лицу, но разница эта так неважна; важно только то, чтобы меньше взять за имение. А и это в этом случае не имеет значения, т[ак] к[ак] имение не твоя собственность, а детей. Что же касается до трудности получения аренды, то, я думаю, что при теперешних обстоятельствах может быть только два случая: или всеобщий разгром, при к[отором] ни о каких арендах не может быть речи, или, что и вероятнее, такое же положение, как всегда, т. е. своевременная уплата. Впрочем, милые голубушки Оля и Галя, главное поймите, я в этом ничего не понимаю, и не судите меня, а поймите, что мне так бы хотелось, чтобы мы все всё всегда прощали бы друг друга, в мыслях не позволяли бы себе осуждать друг друга, а помнили бы и свои⁴ ничтожество и гадость, и свои духовное величие и красоту.

Ну прощай, голубушка, я зарапортовался, но в самом хорошем духе, и ты, верно, поймешь меня.

Целую Галю и милых детей, к[оторых] она так хорошо описала. Андр[юша] прочел и говорит: «жалко про Сонюшку мало».

Скажи еще Гале, что хотя мне и приятно, по шерстке, ее похвалы за рассказ,⁵ но мне вредно это. Как жаль, что трахома не уступает,⁶ пожалуйста, извещай, что будет. Большому Диме скажи, что я получил вчера его письмо с поправкой статьи⁷ и с известием хорошим о том, что если будем живы, то увидимся с ним и с Галей, к[оторую] так давно не видал.