Полный справочник сексопатолога

Коллектив авторов

Загадка садиста не в его потребности доставлять боль, но в свойственном ему желании признать ее нормальной и естественной. Садист ранит не чем иным, как своими попытками превратить и приносимую им боль, и боль вообще в нечто само собой разумеющееся. Именно эти калечащие других действия оказываются способны по максимуму снабдить любое наслаждение горьковатым привкусом болезненных ощущений, что, собственно, и составляет наиболее важную отличительную черту садизма.

Лечение садизма и мазохизма

Хотим привести вам мнение компетентного сексолога, который на протяжении многих лет занимается проблемами садизма и мазохизма.

«Мнение, что алголагния, или наслаждение болью, в любой из ее двух форм является наследственной, основано на крайне сомнительных предпосылках. Ни садист, ни мазохист не отмечены никакими физическими отличительными признаками, наличие которых могло бы указывать на какие-либо наследственные или врожденные факторы. Крайне сомнительно также, чтобы особенности их психики и специфические наклонности носили наследственный характер. Правда, что жестокость присуща большинству детей, однако, как проницательно заметил В. Стекель, „в действительности ребенок не может быть изначально жестоким, поскольку, что такое

жестокость, он еще не осознает“. Это всего лишь проявление зарождающегося и, возможно, бессознательного стремления к власти. Эта поведенческая черта, конечно, ни в коем случае не представляет собой садизм, но при определенных условиях может в него трансформироваться. И точно так же пережитый опыт жестокого обращения со стороны сверстника или, что более вероятно, взрослого может превратить ребенка в мазохиста. Именно порка, которую г-жа М. Лам-берсье (Mme. Lambercier) выбрала методом воспитания юного Руссо, привела, по его мнению, к тому, что мазохизм стал определяющей чертой его жизни в зрелом возрасте. Есть, похоже, основания полагать, что извращенные сексуальные наклонности А. Суинберна развились в нем, как отмечал Джордж Лафоркейд (Georges Lafourcade), в результате телесных наказаний, которым он подвергался в Итоне. Садизм и мазохизм в последней стадии, когда они принимают форму открытого проявления, возможно, неизлечимы. Никакая мера наказания помочь здесь не может. Пожизненное тюремное заключение под надлежащим наблюдением может такие наклонности подавить, но это отнюдь не означает ни излечения, ни перевоспитания. Его следует рассматривать лишь как защитную меру. Ибо любой метод борьбы с такими отклонениями от нормы должен включать в себя профилактическое или упреждающее лечение. Другими словами, необходимо предотвращать проявления подобных извращений или обрывать их на самой начальной стадии, пока они не приняли активную форму.

И вот именно здесь мы находим важнейший и очень сильный аргумент против использования любых форм жестокости и пыток в качестве судебного наказания несовершеннолетних и взрослых преступников или как воспитательной меры в сфере детского образования. Применение телесных наказаний и детей и взрослых представляет собой по этой причине крайне опасную процедуру. Какие бы меры предосторожности ни принимались, неизбежно существует возможность развития и обострения уже имеющихся садистских или мазохистских наклонностей либо пробуждения и стимулирования потенциальной тяги к наслаждению болью в том, кто порет, или в том, кто порке подвергается. Не учитывать подобный риск недопустимо. И тот факт, что в ходе почти всех обсуждений доводов за и против телесных наказаний этот аспект упорно игнорируется, нисколько не умаляет его первостепенной важности и значения. Человек, хлещущий «кошкой», вполне может оказаться садистом, получающим наслаждение от этого занятия. Но даже если это не так, над ним висит угроза превратиться в садиста. Такая трансформация не является неизбежной, он может в случаях force majeure исполнить порученное ему дело против своей воли, однако, когда это превращается в практику, то, несомненно, приводит к развитию если не садистских наклонностей, то уж наверняка равнодушия, черствости и бессердечности, которые можно назвать открытой жестокостью. Свидетельств тому существует множество. При ближайшем рассмотрении применение любой формы физических пыток есть преступление со стороны государства. Оно либо становится соучастником актов жестокости и садизма, либо создает условия для их осуществления. И в том и в другом случае вся вина ложится на государство. Профилактическое лечение садизма и мазохизма и другие превентивные меры должны предусматривать отказ государства от применения телесных наказаний, а выявленных закоренелых садистов надлежит подвергать строгой изоляции».

ГЛАВА 6. ПСИХОТЕРАПИЯ СЕКСУАЛЬНЫХ РАССТРОЙСТВ

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ПСИХОТЕРАПИИ

Подлинно гуманная медицина отличается последовательным проведением принципов, в соответствии с которыми врачи в лечении и профилактике подходят к пациенту именно как к человеку со всеми его особенностями, со всем его своеобразием. Человек рассматривается не только как организм, но и как сложившаяся в определенных социальных и бытовых условиях личность. Личность, психика могут не только страдать от болезни, но и становиться существенным фактором в возникновении и течении болезни. Лечение человека без учета его психоэмоционального состояния, чем бы он ни болел, не может быть полноценным и никогда не приведет к полному выздоровлению.

Психотерапия — это специфическая форма лечебного воздействия на личность больного. Психотерапия должна строиться на строго научной основе. Но это, конечно, не исключает роли интуиции, основанной на знаниях и опыте врача при проведении психотерапии, не освобождает от необходимости творческого отношения к применяемым и хорошо изученным методикам и принципам психотерапии. Психотерапия является не только медицинской наукой, но и искусством. Психотерапия влияет не на отдельные стороны личности больного, а на единую целостную личность, специально учитывая все ее особенности, которые играют наиболее важную роль в этиологии, патогенезе и течении болезни.

История свидетельствует, что психотерапевтическое воздействие использовалось врачами еще в глубокой древности. До настоящего времени сохранилась как музейная редкость личная аптечка с набором лечебных средств и магических папирусов, принадлежащая одной из египетских цариц, которая правила за 2000 лет до н. э. В одном из папирусов содержатся заклинания, которые могут оказать помощь при 100 различных болезнях, а ведь заклинания использовались древними лекарями именно с целью воздействия на психику больного. По мнению Геродота (великого врача древности, посетившего Египет в V в. до н. э.), медицина у египтян разделена на отделы, т. е. каждый врач занимается лишь определенным видом болезни: один лечит глаза, другой — голову, третий — зубы и т. д. А есть и такие, которые заняты невидимыми болезнями — болезнями духа, т. е. психическими болезнями, которые уже в то время побуждали к поискам специальных методов подхода к больному и особых форм предупреждения болезненных изменений психики. Египетские врачи придавали огромное значение особенностям изменений духовной жизни больного. Одновременно с развитием медицины в Египте значительных успехов она достигла в Месопотамии. Свод законов Хаммурапи (ок. 2000 лет до н. э.) включил наряду со многими иными и положения об исцелении больного «путем воздействия на его душу». Сирийский

врач С. Сараджа в свое время говорил больному: «Смотри, нас трое: я, ты и болезнь. Если ты будешь на моей стороне, нам вдвоем будем легче одолеть ее». Медицинские школы Древней Персии выпускали врачей трех профилей: «исцелителей святостью», «исцелителей законом» и «исцелителей ножом». Наиболее высокой подготовкой славились первые. Их обязанностью было врачевание в широком смысле этого слова и тонкое, мудрое, разумное использование в нем высших душевных качеств врача, того, что в настоящее время мы называем психотерапией в практике врачевания. Вторые исцеляли законом, т. е. занимались устранением причин болезней. И первых, и вторых называли «мастерами здоровья». Одновременно с египетской, вавилонской, персидской культурой бурный подъем и расцвет переживала культура Древней Индии, а позднее и Древнего Китая. Медицина того периода отличалась многими оригинальными особенностями, среди которых прославились на весь мир практическая система самовоспитания йогов и китайская дыхательная гимнастика. Обе системы выгодно отличались тем, что были пронизаны разумными идеями самопознания, самовоспитания, методами достижения внутренней гармонии и самокоррекции аномальных телесных или психических качеств. Греческая медицина также переняла в ходе своего развития многие рациональные достижения египетской и персидской медицины. Изучение основ нравственности, добродетели врачами Греции достигло во II в. до н. э. высокого уровня. Аристотель писал: «Природа дала человеку в руки оружие — интеллектуальную моральную силу, но он может пользоваться этим оружием и в противоположную сторону, поэтому человек без нравственных устоев оказывается существом самым нечестивым и диким, низменным в своих инстинктах». Это и есть основные принципы психотерапевтического лечения. Настоятельная необходимость познавать не болезни, а больных со всем многообразием особенностей течения заболеваний и разного отношения к ним привела, в частности, Гиппократа к разделению типов человеческих индивидуальностей на четыре темперамента. Гиппократ, а позднее Гален выделяли следующие типы темпераментов:

1) сангвинический — его представители отличаются уравновешенностью, подвижностью, живостью, эмоциональной выразительностью, отзывчивостью;

2) флегматический — его представители обладают спокойствием, медлительностью, размеренностью в действиях, обстоятельностью и последовательностью;

3) холерический — его представители безудержны, порывисты, резки в своих проявлениях, им присущи бурные реакции, состояние подъема, горячности, нередко сменяющееся периодами спада активности;

4) меланхолический — его представители угрюмы, робки, неуверенны в себе, нерешительны, им свойственно состояние грусти, подавленности, боязни трудностей.

В этой систематике темпераментов были заложены основы индивидуального подхода к людям, обеспечивающие развитие психотерапии. Неслучайно, с именами Гиппократа, этого величайшего мыслителя и врача древней Эллады, связана клятва, которую на протяжении многих веков дают выпускники высшей медицинской школы. Особое внимание в тексте клятвы уделено утверждению высоких моральных качеств врача, обеспечивающих наиболее гуманные формы общения и лечения больных, исцеление не только физического недуга, но и души пациента. «Медицина никогда не исцелит без утешения», — говорил Гиппократ. В этом «утешении» лежит глубокий медико-психологический смысл. Великий оратор Древнего Рима Цицерон впервые обратил внимание на значение в течении заболевания межчеловеческих отношений (социального фактора). Он писал: «Существуют два первоначала благополучия: никому не вредить и приносить пользу обществу».

Эти слова легли в основу психотерапевтической науки. В середине IX в. нашей эры после упадка греческой и римской культуры значительно возрастает роль восточной медицины. Ярчайшим ее представителем является гениальный врач Ибн Сина, известный как Авиценна. В 1020 г. он составил «Канон врачебной науки». Этим руководством на протяжении 700 лет пользовались врачи всего мира. В своем «Каноне» он, в частности, определил основы психотерапии, он писал: «Местом пребывания душевной силы и источником ее действия является мозг, уравновешивание душевных переживаний приводит к исцелению как души, так и тела». Таким образом, основа и принципы психотерапии были заложены в глубокой древности.

Неоценимый вклад в развитие психотерапевтической науки внесли и русские врачи. М. Я. Мудров подчеркивал, что «одни люди заболевают от телесных причин, другие — от душевных возмущений». Так в русской медицине зародились и развивались взгляды на соматопсихические и психопатические взаимовлияния в происхождении болезней. И. М. Сеченов отводил большую роль в развитии недугов окружающей среде, он писал в своем труде «Элементы мысли», что организм человека «без внешней среды, поддерживающей его существование, невозможен, поэтому в научное определение организма должна входить и среда, влияющая на него». Гармония человека привлекала внимание многих передовых ученых и писателей России. Замечательный русский писатель и врач А. П. Чехов со свойственной ему страстностью восклицал: «В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». М. Горький же писал: «Человек — это звучит гордо». Л. Н. Толстой подчеркивал, что «чем больше человек дает людям и меньше требует себе, тем он лучше, тем спокойнее его душа». Замечательный русский хирург Н. И. Пирогов и отец педиатрии Н. Ф. Филатов учили врачей лечить пациентов словом и никогда не забывать об их сложных душевных состояниях. С. П. Боткин и Г. А. Захарьин открыли принцип приоритета нервных механизмов в развитии патологического процесса. В своих работах Г. А. Захарьин писал: «… серьезно больные вообще уже в силу самого болезненного состояния находятся в угнетенном состоянии духа, мрачно смотрят на будущее. Для успеха лечения врач должен ободрить больного, обнадежить выздоровлением, указать на те хорошие стороны состояния больного, которых последний в своем мрачном настрое не замечает или не ценит». Это и есть основа психотерапии методом внушения. Основатель школы русских психиатров С. С. Корсаков впервые выделил «психическое лечение» в самостоятельный раздел медицинской науки, он всесторонне описал основные формы психического влияния на больного в ходе лечения. «В лечении различных болезней, — писал С. С. Корсаков, — психическое влияние врача играет в высшей степени важную роль, и способность пользоваться психическими факторами составляет всегда одно из выдающихся свойств замечательных врачей всех времен». Он подчеркивал, что целенаправленность, стремление к идеалу не только приводят к подъему духовных сил человека, но и способствуют поддержанию здоровья, объединяют в единое целое все стороны жизни организма, обеспечивают гармонию души и тела человека.