Половина моей души
Шрифт:
Лада кивнула и задала следующий вопрос, интересовавший ее, пожалуй, больше всего.
– Кто ты? Ты сказал, что ты мой родственник, но я не уверена, что в роду у меня были представители породы кошачьих.
– Я не буду обижаться на твою недальновидность, - кот недовольно вильнул хвостом, но все же достаточно ровным голосом продолжил: - Вероятно, ты еще не поняла, что я не всегда был котом. Когда-то я был человеком. В твоем роду были совсем не кошки, а великие люди. Точнее, великие маги.
– Да ну, - тут же недоверчиво произнесла девушка.
Кот вновь недовольно вильнул хвостом и несколько секунд смотрел ей прямо в
– Это так. Если ты недооцениваешь себя, это не значит, что нужно недооценивать и всех своих родственников. Я говорю, что у тебя в роду были великие маги. Самые лучшие. Самые опасные. Маги, которые могли высушить моря, обратить день вспять, разрушить и собрать замки за считанные минуты. И это все так, - голос Патрика стал суровым.
– Прими это. И никогда больше не сомневайся и не затеняй их величие своим собственным комплексом неполноценности.
Лада не нашлась что ответить. Она не до конца поняла, что хотел сказать кот, но и в самом деле почувствовала в нем какую-то необъяснимую силу, по сравнению с которой она сама вдруг стала казаться себе маленькой, несерьезной.
– Я расскажу тебе историю, - продолжил Пат.
– Историю о том, как я стал котом и почему пришел к тебе.
Глава 9. История необычного кота
Он лег в позу сфинкса и начал рассказ. Его бархатный голос, звучащий в голове, окутывал Ладу словно туманом. Все время, пока кот повествовал, она находилась в некоем подобии транса. Может быть, этому способствовало то, что она неотрывно смотрела в изумрудные кошачьи глаза. А может, воспоминания кота телепатически передавались ей. Дух ее словно покинул тело и умчался в рассказываемую историю: она ярко представляла себе картины событий, слышала голоса участников, ощущала чужие эмоции.
Рассказ был таким:
– Больше тысячи лет назад я был одним из самых могущественных магов бриттов. Мое мастерство позволило мне, как и моему отцу и деду, укрепиться при дворе короля. Нередко он обращался к моей помощи, и я был верен ему и своему королевству. У меня был брат Льюис, искусный маг и воин. Мы состояли на службе верховного мага, который умел даровать годы жизни и делал это для тех, кто был особенно искусен и верен. Такими были и мы: я и Льюис. Мы должны были прожить долгие, очень долгие годы, сохраняя наше королевство от врагов и правителей. Короли должны были сменяться один другим, а мы оставались бы бессменными, становились бы все мудрее и сильнее. Таким был замысел.
И вот мы продолжали жить, учиться, исследовать мир, защищать и сохранять королевство. Полтора столетия именно так все и было. Мы меняли образы и личины. Это было необходимо, иначе народ не смирился бы с нашим бессмертием. Многие стали бы завидовать. Но даже если бы верховный чародей мог дать долгую жизнь каждому, он не стал бы этого делать. Люди должны рождаться и умирать - таков закон жизни. Если они будут только рождаться, то очень скоро на земле не хватит места. Поэтому долгой жизни заслуживали лишь те, кто мог быть основой королевства, лишь избранные, великие, могучие. И те, кто при всем при этом не сходил с ума. А такое случалось через двести и триста лет жизни с некоторыми из наших соратников.
Так случилось с Льюисом. Войны, которые он прошел, извратили его сознание. Он стал жестоким и мстительным. Во всех начал видеть врагов. И главным врагом для него стал верховный чародей: именно он, считал Льюис,
Однажды Льюис пришел к чародею, чтобы открыто объявить о своем недоверии. Чародей ждал его. Он имел точно такую же власть отнимать годы жизни, как и дарить их. Он видел, как извратилось сознание Льюиса, и не хотел более оставлять его у власти. Он попытался поговорить с моим братом, но это не помогло. Тогда с помощью магии он вытянул из Льюиса подаренные ему долгие годы. Льюис вновь стал обычным смертным человеком, которому осталось прожить каких-то пятьдесят или чуть больше лет.
Я до сих пор уверен, что идеи Льюиса были извращенными. Бедный брат не справился с грузом боли и ответственности. Он перестал понимать, как устроен мир и что в нем происходит. Да, чародей вел войны, да, он указывал королям, но всегда его решения были только во благо страны. Он жил в этой стране и любил ее, ничего удивительного в том, что все, что было хорошо для страны, было хорошо для него.
В общем, мне пришлось смотреть, как Льюис стареет. Как я не пытался помочь ему вернуться на праведный путь, дух его все более мрачнел. Теперь уже от обиды на то, что чародей одолел его и лишил возможности быть вечным защитником королевства. Все темнее и темнее становилась его душа. Наконец, мрак настолько затопил ее, что магия, бурлящая внутри Льюиса, обратилась во зло.
Смертный, он вновь пришел к чародею. Теперь уже безлунной облачной ночью, тихо, во мраке. Но чародей все равно ждал его. Разговор вновь не помог. Разразилась дикая битва, в которой погибли оба.
И это был страшный удар. Двойной для меня: я потерял брата и учителя. Мудрость оставшихся чародеев воплотилась в создании совета, где все дела вершились теперь путем тщательного обсуждения и голосования. Я же, раненый дважды, скрылся ото всех, не желая больше участвовать во всем этом. Я понимал, что мне просто нужно время, чтобы прийти в себя и вновь вступить на защиту королевства. Это понимали и мои соратники чародеи, поэтому не стали искать меня.
Так, вернувшись в мир маленьких смертных людей, я совершил то, что после еще долго казалось мне ужасной ошибкой. Я влюбился.
Моей избранницей стала Альма. Милая, добрая, отважная Альма, не побоявшаяся выйти замуж за волшебника. Тогда все считали, что волшебники жестоки, расчетливы и не умеют любить. Они мудры, но черствы, как старый хлеб. Но Альма быстро перестала верить во все это, после того как стала встречаться со мной.
Очень скоро мы поженились. Позже у нас родилось трое детей. Окруженный любовью, заботой, бытом и детским смехом, я почти забыл, кто я и что должен делать. Я был счастлив. И удивлен тем, что счастье мое – вот оно: не в великих делах и защите королевства, а в небольшом домике на вершине холма возле гор, рядом с любимой женой и детьми.
Моя великая магия тогда превратилась в бытовые чудеса и детские фокусы. Мне не нужно было сушить реки и испепелять замки. Все, что от меня требовалось, – быстро разжечь огонь в камине, поднять мебель, чтобы можно было помыть пол, поиграть с детьми. Я стал забывать…
И вспомнил только тогда, когда заметил, что Альма стареет. Теперь она выглядела почти на тридцать лет старше, чем я. А я внешне был таким же, как и мои старшие дети, разве что прибавлял себе возраста, отращивая бороду.