Половое воспитание детей
Шрифт:
Волшебная сказка несет в себе образы сложных концептуальных трактовок пола. Образ Бабы-Яги — это образ, в известном смысле, антиженщины, т. е. женщины (физически) без женственности (душевно). Интересно, что у детей образ Бабы-Яги не связывается со страхом боли, физических страданий, но всегда (даже у самых маленьких, не знающих еще, что такое смерть) со страхом небытия — отрыва от матери, разлукой с ней навсегда. Отец 5-летнего мальчика, возражая против мнения жены о болезненности страха Бабы-Яги у сына, cказал: «Я думаю, что это и не страх даже, хотя он боится. Помню — в детстве Баба-Яга казалась мне уродливо женственной. Она была для меня антиподом мамы, который хочет казаться моей мамой, отнять меня у нее, утащить в какую-то жуткую тьму. От этого я начинал особенно сильно любить маму. От чего же тут лечить? Это — корни любви». Анализ значения сказки в половом воспитании — задача особая, ждущая своего исследователя. Мы лишь хотели обратить внимание на это значение.
Если сказка почти не встречает препятствий на пути к ребенку, то с литературой и искусством вообще дело обстоит сложнее. В силу некоей молчаливой договоренности взрослые склонны делить произведения искусства на «полезные» и «вредные»,
24
Лиходеев Л. И. Искусство это искусство М., 1970, с. 156.
Беда не литературы и искусства, а воспитания, когда интерес к миру отливается в форму самодовлеющего сексуального любопытства.
Воспитательное значение воспеваемой литературой и искусством возвышенной, романтической любви несомненно. Но любовь несводима только к ее платонической стороне: «Когда описывается жизнь Дафниса и Хлои, их любовь легка, они освобождены от необходимости быть такими, как все. Им надо объяснять, что такое любовь даже в техническом смысле. Они такие, какими никто никогда не бывал» [25] . Поэтому надежды части взрослых на то, что дистиллированные их отбором литература и искусство могут обеспечить задачи полового воспитания, нереалистичны и наивны. Литература и искусство создают неограниченные возможности выработки позитивного отношения к полу, одухотворения человеческой сексуальности только при ясном понимании взрослыми важности не регламентации восприятия, а помощи в формировании отношения к воспринимаемому.
25
Шкловский В. Диалоги с прошлым. — Новый мир. 1984, № 1, с. 234–235.
Вместе с тем, к современной литературе можно предъявить некоторые претензии. Мы сталкивались с мнением о том, что такие претензии необоснованны, что психогигиена пола не может быть руководством для литератора. Но вот что говорят сами литераторы: «…адюльтер стал общим местом многих современных рассказов, повестей, романов, спектаклей, фильмов… Конечно, не писатели ввели моду на адюльтер…, но многие из них ответственны за ее распространение тем, что эксплуатируют ее на бытовом уровне…не подвергая ни серьезному анализу, ни тем более нравственной оценке и моральному суду. Более того, авторитетом литературы они невольно (даже вопреки субъективному намерению) «санкционируют» ее, ибо слишком уж беззаботно, безответственно, а порой даже смакуя, расписывают супружеские измены… Урон несут не столько душа отдельного человека, но и семья в целом как общественный институт» [26] .
26
Сушков Б. «Ах, амур проклятый», или адюльтер оптом и в розницу. Литературная учеба, 1985 № 1, с. 124–127.
Средства массовой коммуникации в современном мире образуют один из важнейших путей воспитания. Их педагогический потенциал становится предметом возрастающего внимания. Массовость аудитории, живость, разноплановость, вариации форм подачи и интерпретации делают их чрезвычайно привлекательными для детской и молодежной аудитории. Не только специально посвященные вопросам любви, брака, семьи, пола материалы, но и развлекательные программы могут серьезно служить целям полового воспитания. Технические возможности делают их эффективными ретрансляторами литературы и искусства. Казалось бы, они могут стать основным и главным каналом полового воспитания, — тем более, что они не связаны с эмоциональными барьерами личного контакта. Это, однако, не так. Им недостает персонификации информации через референтных лиц, способствующей более глубокому запечатлению. Они могут порождать чрезмерно унифицированные стереотипы и становиться психотравмирующими для тех, кто этим стереотипам не соответствует. Массовость аудитории может обернуться и недостатком, когда искаженные смыслы, порождаемые даже просто не совсем точными формулировками, распространяются «массовым тиражом». Они воспринимаются сквозь призму уже сложившихся установок, а потому не имеют точно планируемого эффекта: одного информация о противоправном сексуальном поведении приводит к формированию нравственных «табу», а другого притягивает.
Научная популяризация и санитарно-просветительная работа. Еще в 1978 г. Д. В. Колесов и Н. Б. Сельверова отмечали недостаточность методологической разработки проблем полового воспитания и представленность работ по половому воспитанию в основном популяризацией, отражающей не столько научные исследования, сколько обыденный здравый смысл и благие намерения авторов. Этот пробел призвана восполнить междисциплинарная сексология [Кон И. С, 1981, 1984]. Однако пока это не изменило заметным образом ситуацию, характерную не только для полового воспитания: «… методологическая нагота, прикрываемая в академических работах специальным и, как правило, ограниченным характером задач…. неприкрыто влияет именно в работах популярного жанра. Не парадокс, а элементарная истина заключается в словах о том, что популярная книга — самый трудный из всех жанров» [27] . Не менее, если не более трудным жанром является популярная лекция на темы пола и сексуальности. Среди немногих серьезных книг для взрослых следует назвать работы Н. М. Ходакова (1979) и В. З. Владина и Д. 3. Капустина (1981), осуществленный в Кишиневе перевод книги чешских авторов [Pondelickova-Maslowa J., Pordelicek J., 1981].
27
Лотман Ю. М. Биография — живое лицо. Новый мир, 1985, № 2, с. 230
Литература для подростков изобилует просчетами, связанными с игнорированием половозрастной психологии читателя, отсутствием не только методологического, но и методического обоснования.
Ведущей остается тенденция подменять вопросы пола общегигиеническими проблемами, а вопрос о том, как проводить половое воспитание — морализирующими формулировками общего типа. Дело не в обсуждении тех или иных конкретных лиц, организаций и изданий — все они по мере сил стремятся ликвидировать дефицит знаний населения в области пола и сексуальности и уже тем самым заслуживают признательности. Но сексология, психогигиена пола и половое воспитание — не область проявления житейской мудрости авторитетных в других областях знаний специалистов, а специальная сфера теории и практики. На повестке дня стоит вопрос о необходимости коллегиального и профессионального поиска форм и методов, позволяющих преодолеть существующие трудности. Создание серии научно-популярных изданий для всех контингентов читателей (детей, подростков, юношей и девушек, молодых супругов, родителей, педагогов и воспитателей) должно, по нашему убеждению, стать ближайшей задачей авторских коллективов, состоящих, по крайней мере, из сексолога, детского сексолога, психолога, педагога, врачей, обладающих необходимым для популяризации литературным даром. Одна хорошая книга, обеспечивающая читательский спрос, лучше множества посредственных, тем более, что посредственность в этой области может быть ятрогенной.
В едва ли не единственной, известной нам, серьезной работе по методике научной популяризации знаний о поле и сексуальности Г. С. Васильченко и Ю. А. Решетняк пишут: «…предрешая вопрос о том, что может интересовать данную возрастную группу, а что не может, заранее искажают образ ее истинных интересов, а это искажение создает замкнутый круг: искажение запроса — искажение ответа — искажение запроса» [28] . Применительно к лекционной работе они подчеркивают важность оптимальной организации аудитории, как минимум, по возрасту и полу.
28
Васильченко Г. С, Решетняк Ю. А. Системный подход к психогигиене половой жизни (информационно-социологические аспекты). В кн.: Диагностика, лечение и профилактика половых расстройств. М., 1978, с. 29.
Врачу приходится выступать в роли не только собственно лектора, но в известной мере и в роли организатора и «режиссера» лекционной работы. Положение, при котором врач — лишь «исполнитель заказа», нельзя считать верным, так как сам этот заказ часто диктуется неадекватными мотивами, например, стремлением при помощи лекции остановить вспыхнувший в классе или в школе интерес к сексуальной стороне жизни, предупредить подростковую беременность — причем толчком к такому заказу является сексуальный проступок, ранняя беременность и т. д. По существу, от врача при этом ждут не просвещения и воспитания, а неотложной помощи, оказать которую лекция не может, либо сообщений, продолжающих начатую педагогами линию запугивания. Порой такое содружество с врачом оборачивается попытками педагогов переложить на него едва ли не всю программу полового воспитания. Беря на себя исполнение подобных ролей, врач всякий раз испытывает неудовлетворенность своей деятельностью и, мягко говоря, не способствует постановке оптимального полового воспитания.
Можно ли избежать таких ситуаций, порой навязываемых врачу педагогами, общественными организациями, а иногда и органами здравоохранения? На наш взгляд — да. Для этого усилия врача должны быть направлены на системное построение работы. Начинать ее лучше всего с педагогов, взгляды которых на уместность полового воспитания и различных его форм очень неоднородны. Задача врача на этом этапе: подготовить в педагогическом коллективе такое отношение к вопросу, при котором педагоги смогут быть союзниками и помощниками врача в работе с родителями и детьми. В это же время врач стремится привести педагогов к адекватному пониманию возможностей медицины в половом воспитании. Тогда на следующем этапе — работы с родителями — участие врача может быть уже меньшим. Он берет на себя лекции по медицинским аспектам полового воспитания, оставляя более широкие вопросы педагогам и другим специалистам (психологу, юристу и т. д.). Лишь на этом фоне может быть развернут третий этап: непосредственная работа с детьми и подростками, к которой они теперь подготовлены усилиями педагогов и родителей. Начиная работу прямо с третьего этапа, врач рискует вызвать скрытое или явное неодобрение семьи и школы даже тогда, когда он действует абсолютно верно в пределах частных задач. Порой это неодобрение принимает формы общественного или административного осуждения, надолго блокирующего врача как проводника полового воспитания. На первый взгляд, построение такой системы санитарно-просветительной работы требует значительного опыта. В действительности же, чем меньше опыт лекционной работы, тем настоятельнее потребность в создании такой системы; именно она может «подстраховать» малоопытного лектора и, более того, именно такая система, участвующие в ней педагоги и родители могут оказать врачу неоценимую помощь, пренебрегать которой едва ли разумно. В союзе же с опытным лектором-врачом такая система значительно увеличивает эффективность своей деятельности.