Полтора килограмма
Шрифт:
свободного дня, чтобы увидеть деда, – проворчал я, чувствуя, что мой шанс провести выходные с внучкой
не так уж велик.
Мы обсудили успехи Анжелики на соревнованиях и возможные перспективы дальнейшего развития
ее бесспорного таланта. Посетовали о непристойном поведении Джес, которая в очередной раз, на радость
журналистам, искупалась в чем мать родила на виду у папарацци. Я ее с восьми лет не видел без одежды, а
тут вынужден был любоваться вместе со всей Америкой!
Вспомнили,
Естественно, к концу вечеринки она, как обычно, перебрала с алкоголем и уснула прямо в гостиной на
диване. А так как подол платья имел каркасный подъюбник с обручем по нижнему краю подола, то платье
стояло куполом, возвышаясь над диваном. И все, кто входил в гостиную, были вынуждены лицезреть Джес
по пояс снизу – ее белье и кружевные чулки.
Став отцом во второй раз, я много времени уделял Джесике и научился на шаг, а то и на два
предвидеть действия своего чада. Правда, должен заметить, это работало лишь в ее детские годы. Внезапно
ворвавшаяся юность напрочь лишила ясности происходящего с ней. Джес застряла в своей юности. Ее
бросало из крайности в крайность. Она жгла свечу своей жизни сразу с двух концов, жила взахлеб. Пресса
утверждала, что Джесика обожает смешивать шампанское с кокаином. Она питалась вниманием и
восхищением. Еще в детстве капризничая, она с упоением плакала перед зеркалом, любуясь на пухлость
алых губ и длинные мокрые ресницы. Уже тогда она изучала влияние своей красоты и слез на мужской пол.
Экспансивная и нервная, она легко одаривала прислугу как словами любви, так и оскорблениями. Каждый
похотливый мужской взгляд разжигал в ней веру в вечную любовь. Расчетливая и лишенная сантиментов,
искусство обольщения она знала на отлично.
Автомобиль двигался по трассе номер шесть, за окном мелькали деревья. На несколько минут в
машине воцарилась тишина, каждый погрузился в свои мысли. Я думал, что надо бы позвонить дочери,
рассказать о моих планах, а то чего доброго обидится, что журналистам рассказал, а ей нет. Звонка от Джес,
вероятно, не дождусь до двадцатых чисел месяца, когда баланс ее карты будет на исходе.
Машина остановилась в транспортном потоке. Я бросил взгляд через стекло и, заметив приветливо
склонившие свои головы фонари, отвернулся. На мосту Борн всегда были пробки. Наконец, нам удалось его
миновать и колеса, набирая скорость, вновь зашуршали по асфальту.
Бостон. Ни один город мира не смог бы мне заменить Бостон. Если бы меня попросили сравнить его с
человеком, то я бы назвал его сдержанным образованным аристократом, стремящимся одеваться по моде.
Если
концентрация вузов, обеспечивающих присутствие самого талантливого студенчества всего материка.
Визуально Бостон кажется крайне гармоничным: городской пейзаж потрясающе сочетает в себе здания,
возраст которых может отличаться на сотню лет. Эта же гармония заметна и в атмосфере города. Красота
истории и ритм современности, чудесно уживаясь, восхищают взгляд. Кирпичный домик позапрошлого
столетия соседствует с шестидесятиэтажным небоскребом.
В центре Бостон состоит из слоев, по которым можно отследить, как он развивался. По всем канонам
21
американского градостроительства, это место выглядит как сгусток небоскребов в Центре, умещающихся в
нескольких кварталах, и окрестных малоэтажных районов. Сам по себе Бостон небольшой, но к нему
настолько плотно прилегают пригороды, что их сложно отделить от самого города. Можно отъехать
километров на тридцать за черту города и даже не понять этого: по сторонам всё те же спальные районы,
магазинчики, двух– и трехэтажные дома. Самым английским американский город стал таковым не случайно.
Бостон действительно был основан переселенцами с Туманного Альбиона, однако и сейчас здесь легко
обнаружить пропитанную Англией атмосферу.
Машина остановилась.
– Давай сразу договоримся: если все эти расспросы меня утомят, я там не задержусь. Как только
вернусь, машину сразу отправлю обратно за тобой, – я счел необходимым предупредить сына заранее.
– Пап, конечно, решать тебе, – согласился Джим.
Свадьба проходила в особняке Бирнов, расположенном недалеко от побережья на Ривер-стрит.
Конечно, амбиции Шона Бирна диктовали ему поселиться на Бикон-Хилл, но там ему бы не удалось
выкупить такой большой участок земли под застройку частных владений. Автомобиль миновал ворота,
проглатывающие машины одну за другой, и мы попали в атмосферу абсолютной роскоши. Три небольших
подсвеченных фонтана с плавающими в них красными и желтыми рыбками, дополненных хитросплетением
цветников, создавали безупречный по своей красоте ландшафт. Прожектора освещали дом с гербом на
фронтоне, намекавшем на благородное происхождение хозяев особняка. Хотя Бирн был такой же нувориш,
как и я сам. Повсюду сновали вышколенные официанты в белой униформе, которые предлагали напитки на
любой самый изысканный вкус.
Мы поднялись по белым мраморным ступенькам в особняк. Швейцар почтительно распахнул для нас