Полудницы
Шрифт:
– Кажется, нет.
– Что происходит, Илий?
Между его бровями залегли такие глубокие тени, что Елена побледнела.
– Говори, – попросила она. – Пожалуйста, говори.
– Детей пытались похитить. Не спрашивай меня, я не знаю, кто и зачем.
Она закрыла рот рукой, глаза лихорадочно заблестели.
Илий вспомнил, зачем она ездила в Майкоп: беременна или нет? Если да, то говорить не стоит. Но как тогда всё объяснить?
Доктор оглядел её фигуру, как бы ища ответа. Пустое! Сроки ещё ранние.
– Говори,
Он раздумывал, что сейчас лучше: беспощадная правда или ложь во благо? А ведь на колебания нет времени – каждая минута промедления отделяет его от дочери.
– Ключи от машины у тебя?
– Вот они.
– Послушай, я уезжаю. Гоша остаётся с тобой. Батарея на телефоне садится, но я попробую наладить связь. Будь внимательна и всегда держи ребёнка на виду…
– Где Зарина? – она сжала губы так, что они побелели, и впилась глазами в лицо мужа.
Он взял её за плечи, очень крепко.
– Помни, что ты теперь не одна. От твоего состояния зависит чужая жизнь. Ты ведь не одна? – он посмотрел на её живот.
Она поспешно кивнула.
– Зарину я верну. Я еду за ней и верну её. Ты слышишь? Никто и ничто меня не остановит. Жди.
Ей захотелось кричать. Хлопнуть автомобильной дверью так, чтоб вылетели стёкла. Потребовать, чтобы он немедленно всё объяснил, в деталях. Она знала, знала! Предчувствие её не подвело. Не нужно было оставлять его одного с детьми…
Он слишком самоуверен, упрям! Вот результат. Она зажала губами прядку волос, как всегда делала, когда нервничала. Осеклась. Его ладонь легла поверх её кисти, горячая мозолистая, крепкая.
– Не сейчас. Время уходит.
Елена подняла глаза. Отшатнулась. Лицо её мужа было волчьим. Таким она видела его только однажды, когда подвыпивший пассажир на вокзале толкнул её плечом и нахамил. Через минуту, удивлённый обидчик уже лежал на чемоданах, беспорядочно двигая конечностями, как муха, проснувшаяся от зимней спячки, а его собутыльник испуганно отступал вглубь толпы. Илий ещё несколько мгновений напоминал пружину, его тело будто изменило свойства. Глаза хищно горели. Затем, опасный огонёк потух, движения привычно замедлились. Доктор сел на колено и пощупал пульс на шее у отключившегося мужчины.
Елена вздрогнула. Недоверие, обида отступили, сменившись страхом. Но это был уже другой страх, за тех, кто встретится её мужу на пути. Да, он упрямый, самоуверенный и потому доведёт дело до конца.
– Только не делай глупостей.
Илий прижал её к себе, она не заплакала, удержалась. Под футболкой, на поясе, выступало что-то твёрдое. Кобура. Оружие.
– Всё настолько серьёзно?
– Угу, – муж быстро кивнул, открыл дверцу джипа, бросил сумку с водой и аптечкой на заднее сиденье.
Он уже хотел сесть за руль, но оглянулся и, прикрывая ладонью глаза от солнца, посмотрел в сторону крыльца. Животное может почувствовать то, чего не заметит человек. Доктор подошёл к псу, виляющему хвостом, и отстегнул ошейник от цепи.
– Давай, мальчик.
Гален послушно засеменил рядом, бросая на хозяина влюблённые, почти человеческие взгляды. Пёс не всегда был таким послушным, только когда его долго держали на привязи. А на привязи он тоже оказался не за примерное поведение.
Илий остановился, нагнулся и поднял с пола цементной площадки маленькую детскую сандалию, принадлежащую Зарине. Хорош ли Гален, как следопыт, доктору проверять не доводилось. Жаль, что специально он этому пса не обучал.
Зато дворняга спокойно обгонит взрослого мужчину. В этом Илий не раз убеждался на своём опыте. И потому пёс мог пригодиться. Ведь полудница, кем бы она ни была, двигалась как и человек только на двух конечностях.
Елена наблюдала за всеми этими действиями молча.
Илий запустил собаку в салон и сел за руль. Пыльное стекло наполовину опустилось.
– Я поеду с тобой…– слабым голосом попросила она.
– Нет, не поедешь.
Елена отвела глаза.
– Я могу пропасть на несколько дней, – сообщил Илий, перекрикивая шум мотора. – Но есть вероятность, что я вернусь уже сегодня. Не переживай. Ещё рано переживать.
Елена неуверенно махнула ему рукой. Потом он увидел в боковое зеркало, как она берёт сумки и устало бредёт к дому. Из дверей выскочил Дэн, сказал что-то и указал на вход. В руках он держал старый мешок на лямках.
Следом вышел Гоша и сразу бросился к маме в объятья.
Доктор не успел ещё отъехать, когда Дэн без спроса открыл дверцу и забрался на переднее сиденье.
– Что тебе?
– У меня хорошее зрение, – начал парень, отдышавшись.
– И что с того?
– Я могу увидеть то, что не увидите вы. Я еду с вами.
– Только если Азим…
– Дедушка уже в курсе. Он едет с подмогой. Бросьте, Илий, я проходил спортивное ориентирование в этих местах, я обегал с приятелями все холмы в округе. Если только наша полудница не скачет по валунам, как кузнечик, ей один выход: на трассу, где мы её обязательно встретим. Правда, крутой план я придумал? Вижу по вашему лицу, что вы в шоке.
Илий закатил глаза, нажал на педаль газа.
– Зачем ты взял этот старый мешок?
– В нём картошка. Вдруг, проголодаемся.
– Что? Картошка?!
– Ага. Я не внятно говорю? Почему вы переспрашиваете?
– Потому что картошка – последнее, что меня сейчас волнует.
– Это пока вы не набегались по холмам, – со знанием дела заявил Дэн. – Однажды после ночного ориентирования я съел десять картофелин за раз. Правда, у меня сейчас нет столько! Люблю запечённую в углях. Знаете, как вкусно с солью…