Полуночное солнце (Сборник с иллюстрациями)
Шрифт:
К десяти вечера по всей Кленовой улице зажглись керосиновые лампы. За окнами комнат горели свечи, по улице качались колеблющиеся неверные тени. Группки людей стояли перед домами, задерживаясь поближе к свету, и в ночном теплом воздухе слышался негромкий шелест голосов. Взгляды то и дело останавливались на крыльце Нэда Розена.
Он сидел на перилах террасы, поглядывая на разбросанные во тьме огоньки. Он знал, что окружен, и чувствовал себя обложенным со всех сторон зверем.
Его жена вышла на крыльцо, неся стакан лимонада. Лицо ее было бледным и напряженным. Как и муж, Энн Розен была человеком мягким, не склонным ни к вспыльчивости, ни к какому-либо
Дурной сон, который кончится, когда она проснется. Это не может быть ничем иным.
В доме напротив Мейбл Франсуорт, жена Чарли, покачала головой и с сомнением сказала мужу, который попивал из банки пиво:
— И все-таки, Чарли, мне кажется, зря мы устроили за ними слежку. Он был прав, когда говорил, что он один из наших соседей. Я знаю Энн с тех самых пор, как они приехали сюда. Мы всегда были с ней очень дружны.
Чарли Франсуорт неодобрительно покосился на нее.
— Это ничего не доказывает, — отозвался он. — Любой парень, который глазеет по утрам в небо… явно с ним что-то не так. Вроде как против правил, что ли. Возможно, при обычных обстоятельствах это и сошло бы ему с рук. Но обстоятельства-то как раз необычные. — Он повернулся и ткнул пальцем в окно. — Взгляни, — сказал он. — Одни свечи и керосиновые лампы. Словно снова настали темные века!
Он был прав. Ночь изменила Кленовую улицу. Подрагивающие огоньки придавали ей непривычный вид. Она сделалась странной, опасной, Кленовая улица. Такое ощущение бывает у человека, возвратившегося домой после долгого отсутствия. Все кругом вроде бы знакомое, но не то же самое. Улица стала другой.
Розены услышали приближающиеся к дому шаги. Нэд вскочил на ноги и выкрикнул в темноту.
— Кто бы ты ни был, стой, где стоишь! Я не хочу неприятностей, но любому, кто ступит на мое крыльцо, их не избежать! — Он увидел, что это был Стив Брэнд, и немного успокоился.
— Нэд… — начал Стив.
Розен перебил его:
— Я уже всем объяснил, что иногда я плохо сплю по ночам. Я встаю, прогуливаюсь и гляжу в небо. Гляжу на звезды.
Стоящая рядом Энн поддержала его:
— Все именно так и обстоит. Знаете, все это происходящее… это что-то вроде помешательства.
Стив Брэнд, стоящий на тротуаре перед воротами, мрачно кивнул.
— Так оно и есть… Помешательство.
Из соседнего двора раздался язвительный голос Чарли Франсуорта.
— Ты бы лучше подумал, с кем разговариваешь, Стив. Пока мы все не выясним, ты и сам на подозрении.
Стив резко обернулся в сторону толстого силуэта, вырисовывавшегося в свете керосиновой лампы.
— Как и ты, Чарли, — крикнул он. — Как и любой из нас!
Из темноты донесся голос миссис Шарп: — Я бы хотела знать… Что вы намерены делать? Так и будете стоять здесь всю ночь?
— А что еще мы можем сделать? — отозвался Чарли Франсуорт.
Он многозначительно посмотрел в сторону дома Розенов. — Кто-то же должен к ним прийти из тех. Обязательно должен.
Это голос Чарли заставил Стива сорваться. Визгливый, словно у поросенка, голос, исходящий из дырки в слоях жира, его идиотская спортивная рубашка и кретинские предрассудки.
— Это ты должен кое-что сделать, Чарли, — закричал он. — Ты должен пойти домой и заткнуться!
— Что-то ты чересчур разволновался, Стив, — донесся с соседнего двора голос Чарли. — Я думаю, нам стоит присмотреть и за тобой!
К Стиву подошел Дон Мартин с керосиновой лампой в руке. Вид у него был какой-то неуверенный, словно ему надо было запломбировать дупло зуба, но он боялся, что это будет больно. — Я думаю, сейчас все может проясниться, сказал он. — Да. Я думаю, все должно сейчас проясниться.
Люди сошли с крылечек, подошли и плотно встали позади Дона, который стоял сейчас прямо напротив Стива.
— Твоя жена много говорила о твоих странностях, Стив, — сказал он.
Рысцой подбежал Чарли Франсуорт.
— Ну-ка, ну-ка. Расскажи, что они говорила, — возбужденно потребовал он.
Стив Брэнд знал, что так оно все и должно было случиться. Он не очень удивился такому повороту, однако ощутил, что внутри поднимается волна ярости.
— Ну, — сказал он, — и что же рассказала моя жена? Выкладывай все. Он обвел взглядом стоящие вокруг темные фигуры. — Давайте перебирать все странности каждого мужчины, женщины или ребенка на этой улице! Не ограничивайтесь мной и Нэдом. Как насчет того, чтобы сколотить карательный отряд и сжечь на рассвете всех подозрительных? Чего стесняться!
Дон раздраженно запротестовал: — Незачем так злиться, Стив…
— Пошел ты к черту! — перебил его Стив с холодной спокойной яростью.
Оскорбленный Дон снова перешел в наступление, однако голос его звучал чуть неуверенно и обиженно.
— Так уж вышло, что Агнесса говорила, будто ты часто пропадаешь допоздна в подвале, мастеришь то ли радиоприемник, то ли что-то там еще. Ну так вот, никто из нас никогда не видел этого приемника…
— Ну-ка, ну-ка, Стив! — закричал Чарли Франсуорт. — Что это за «приемник» ты мастеришь? Я никогда его не видал. И другие тоже. С кем ты говоришь по нему? И кто говорит с тобой?
Глаза Стива медленно обошли полукружие скрытых во тьме лиц и фигур соседей, сделавшихся его обвинителями.
— Удивляюсь на тебя, Чарли, — сказал он негромко. — В самом деле. С чего этот ты так сразу поглупел? С кем я говорил? Я говорил с космическими чудовищами. Я говорил с трехголовыми зелеными людьми, летающими на кораблях, похожих на метеоры!
Агнесса Брэнд торопливо подошла к мужу и с испугом схватила его за руку.
— Стив! Стив, пожалуйста… — заговорила она. — Это просто любительский приемник, — повернулась она к толпе. — Вот и все. Я сама купила ему книжку. Просто любительский приемник. У многих есть такие. Я могу показать его. Он у нас в подвале.
Стив отвел ее руку.
— Ничего ты им не покажешь, — сказал он. — Если они хотят заглянуть в наш дом, пусть сперва покажут ордер!
Раздался визгливый голос Чарли:
— Слушай, дружище, нельзя…
— Чарли! — зло оборвал его Стив, — прекрати указывать, чего мне можно, а чего нельзя. И хватит разбирать, кто опасен, а кто нет, кто наш, а кто не наш! — Он подошел к воротам, и люди подались назад. — И вы все туда же! крикнул он в толпу. — Вам только бы кого-нибудь распять… найти козла отпущения… ткнуть пальцем в соседа! — В голосе его и выражении лица чувствовалась сила, и колеблющийся свет свечей и керосиновых ламп подчеркивал это. — И знаете, друзья, что я вам скажу? Кончится тем, что мы живьем сожрем друг друга. Понимаете? Мы живьем сожрем друг друга!