Полуночные укусы. Сборник рассказов из серии "Морганвилльские вампиры"
Шрифт:
Я вернулась за ним и не смотрела на лицо мистера Бетти, пока доставала фонарик из его кобуры. Это тяжелый Maglite, что хорошо — еще одно оружие, хотя мне нужно убрать пистолет, чтобы держать его. Все равно от ножа больше пользы против Джереми.
Блестящий луч Maglite показал всех монстров в их ветхой славе — Дракула в его потертом плаще и пыльном гробу; Человек — волк, искусственный мех которого вылинял; большой паук над головой сделан из пенопласта и ткани, с настоящей паутиной, сотканной некоторыми очень амбициозными
Самое плохое, наиболее реальным монстром здесь был Джереми цвета открытой кости, и чьи глаза были чужды, как и все на земле. Его улыбка — то, чему он научился, а не то, что чувствует, и хотя он был маленький и жилистый и выглядел жалко в его мешковатых штанах хаки, я так его боялась, что было трудно дышать.
Но он сдержал свое слово.
Мы вышли на холодный резкий ветер; над головой ржавый Мрачный Жнец скрипел, покачиваясь. Я не видела ничего движущегося кроме перекати поле и мусора.
Джереми отошел на несколько футов, а затем остановился, глядя на небо. Он закрыл глаза и сделал глубокий, медленный вдох, словно хотел выпить весь окружающий его мир. На тот момент он выглядел на свой физический возраст — я понятия не имею, сколько ему лет на самом деле, но он выглядит на тринадцать, может, на четырнадцать. Очень молод, чтобы стать вампиром, но в зависимости от того, когда это случилось, тринадцати или четырнадцатилетний считался взрослым.
Мое сердце сжалось из — за него. Он был заперт в клетке для развлечения народа, ради всего святого. Независимо от того, как страшен он был, как далек от человеческих эмоций, он не заслужил этого. Никто не заслуживает.
Джереми сказал, не открывая глаз:
— Тебе интересно, сколько мне лет.
Ну, ЭТО было неудобно.
— Ага, — ответила я. — Типа того.
— Я умер, когда мне было четырнадцать, — сказал он. — Но это было очень давно. Я не ребенок.
— Я догадалась.
— Ты же знаешь, что я мог убить тебя и уйти прежде, чем твой парень смог меня поймать, верно?
— Муж, — сказала я и подняла левую руку, потому что знала, что даже в темноте он мог видеть рубин на обручальном кольце. — Молодожены.
Я сумела удивить его, немного, потому что его брови сдвинулись на миллиметр.
— Ха, — сказал он. — Так ты одна из тех, кто думает, что вампиры являются своего рода богами секса?
Он добавил к этому небольшой жуткий смех.
— Нет, я та, что любит парня, который, так уж вышло, к сожалению, стал вампиром, — ответила я. Я слышала издевательства похуже от людей похуже него, особенно после свадьбы. — Лично я думаю, что вампиры являются противоположностью сексуальности, в основном. Будучи мертвыми и все такое. Но он мой парень, и он другой.
— Мы все другие, — ответил Джереми. — И в глубине души мы все те же. Мы живы, потому что не хотим умереть, и
— Попробуй, — тихо предложила я и крепко сжала нож. — Я выросла в Морганвилле, сынок. Я не Бэмби.
Это заставило его улыбнуться достаточно, чтобы показать зубы. Ничего себе, она не вынужденная.
— Даже волки едят, — сказал он. — Особенно когда они вдали от своей стаи… ах. Он вернулся.
Он звучал немного разочарованным, как кто — то сидит в ресторане, когда они узнали, что на кухне закончился их любимый десерт. Я не слышала, как вернулся Майкл, но вдруг он уже здесь, смотрит на Джереми мерцающими красными глазами. Опасаясь.
— Ева, — произнес он и протянул руку. Я подошла и взяла ее, его пальцы чувствовались холодными и сильными, когда сомкнулись на моих. — У него способность затуманивать себя. Она есть у большинства вампиров в некоторой степени, но он очень сильный. Ты никогда не заметишь его приближение.
— Как и ты, — ответил Джереми. Он сделал еще один глубокий вдох, как если бы наслаждался запахом пустынного воздуха. Он медленно выдохнул и сказал: — Скажи Амелии, я буду там, когда буду готов. Сейчас мне нужно пространство. Не вписываюсь в дружную компанию. — Он резко посмотрел на Майкла. — Даже не думай о том, чтобы остановить меня. У меня нет оснований вредить тебе, но я это сделаю, если встанешь на моем пути. Ты заставил Айсис забыть?
— Да.
— Хорошо. Тогда пора идти.
Майкл нахмурился и притянул меня ближе.
— Джереми? Что ты делаешь?
— Я приду в Морганвилль когда — нибудь, — сказал он. — Но не сейчас. Скажи ей. Теперь идите, если не хочешь потерять свою жену. Она полна сюрпризов и очень хорошо пахнет.
Майкл дал Амелии обещание, но не собирался рисковать.
— Мы пойдем, — сказал он. — Я передам ей твои слова.
— Хорошо, — Джереми вернулся в темную карусель, в Мрачного Жнеца с его дешевой оловянной косой, маячившей над головой. Он странно взглянул на дом, и хотя я следила за ним, он, казалось, просто… растворился в темноте. — Я буду рядом.
Должно быть, он нажал кнопку, потому что неожиданно жуткая органная музыка загремела из динамиков, огни вспыхнули и выключились, словно Мрачный Жнец неистовствует. Машинки стали двигаться вперед, все пустые.
Он с шумом разбудил весь карнавал.
— Пошли, — сказал Майкл, и мы побежали к машине. Я не задавала никаких вопросов, пока он не отъехал и поднял облако пыли вокруг нас, когда ехал по фермерской дороге, повернул и направился к Морганвиллю. Не безопасная, но хотя бы знакомая территория. Мне стало легче дышать, только когда я увидела белые отблески Стеклянного Дома, нашего дома, в свете фар, мутные через вампирскую тонировку.