Полуночные укусы. Сборник рассказов из серии "Морганвилльские вампиры"
Шрифт:
Раздраженная
Посвящается Кесси Гилман за ее поддержку Kickstarter веб-сериала Морганвилля, 2014
А теперь у нас следующий оригинальный короткий рассказ… и еще один про Мирнина, потому что так захотела Кесси! Технически про Мирнина и Оливера, которые имеют странное сходство, в основном потому что они оба способны быть совершенно странными и жестокими, но и способны творить добро. Здесь показывается доброта Мирнина, как и его странность и жестокость Оливера. Немного обо всем, и жуткая история о погоне, которая заканчивается в зловещем доме с секретами, привидениями, ложью и монстрами.
Некоторых
Забавный факт: я позаимствовала (как я склонна это делать с вампирскими историями) из истории, а именно ужасную историю о Кровавых Бендерах, которые заправляли магазином/постоялым двором, и убийство в 1870-е годы в Канзасе. Имена, которые я использовала, были правильными в тот период, и у меня есть пристрастие к причудливым именам, имея двоюродных бабушек Жемчужное Озеро и Драгоценный Камень в своем семейном дереве. Молва говорит, что был также родственник по имени Святая Библия, но за это не могу поручиться.
— Я считаю, что это добром не кончится, — сказал Мирнин и вцепился в ручку над пассажирской боковой дверью, когда автомобиль завизжал в повороте. Это была черная и безлунная ночь, и без фар человеческий водитель наверняка разбился бы, но водитель был далек от человека.
Тем не менее, Оливер не был ужасно хорошим водителем, даже как вампир, и шины запрыгнули на бордюр. Почтовый ящик ударился о борт машины именно там, где сидел Мирнин, и отлетел, печально разбрасывая счета и письма.
— Молчи, — сказал Оливер, когда Мирнин открыл рот, чтобы прокомментировать. Мирнин повиновался, так как напряженность в голосе мужчины была на грани насилия. — Я ненавижу эти… механические чудища. Не удивительно, что Амелия настаивает на водителе.
— Я умею водить. Клэр научила меня.
— К несчастью всех остальных на дороге. Заткнись. Я пытаюсь сконцентрироваться.
— Так ты его никогда не поймаешь.
— Почему это?
— Он лучше бегает, чем ты водишь?
Оливер сильно крутанул колеса влево, и Мирнина бросило на ограничитель — ремень безопасности, как Клэр настаивает его называть, хотя очевидно, что это вовсе не ремень, а больше упряжь. Несмотря на это каламбур, ему нравились введенные современным обществом меры безопасности. Довольно много несчастных случаев с экипажами могли бы прийти к лучшему исходу с незначительным дополнением таких вещей.
Ограничитель снова вступил в игру, когда Оливер с силой нажал на тормоза, и автомобиль занесло в громкой остановке, сопровождавшейся дымом и запахом горелых шин.
— Он ушел с дороги, — сказал Оливер. — Нам придется бежать за ним.
— Слава тебе, Господи, — ответил Мирнин. — Я лучше пробегу тысячу миль, чем снова вытерплю твои неполноценные механизированные навыки.
— Тогда смело вали домой.
— Нет!
— Тогда сделай мне милость — молчи. Я слушаю.
Мирнин заткнулся, потому что даже среди вампиров Оливер имел репутацию острого слуха, а спасительной благодатью Морганвилля, штат Техас, была его удаленность. В отличие от современных городов любого значительного размера, ночи здесь были ясными и тихими. Легко услышать нарушения, по крайней мере с вампирскими органами чувств. Легко услышать дыхание и сердцебиение потенциальных жертв… но не так легко отслеживать убегающего вампира. Вампиры были скрытными по своей природе, иногда даже по отношению к друг другу.
Существо, которое они отслеживали, было более опасным, чем большинство, и Мирнин начал задаваться вопросом, почему он, из всех вампиров Морганвилля, решил принять этот вызов. Он был, в конце концов, больше хищником в засаде, чем преследователем. Ему не нравилось преследование, как и Оливеру; это требовало слишком много усилий, и веселье, которое иногда было, заставляет
В этот раз хотя бы по хорошей причине, и он действовал по приказу. Приказу Амелии. Иначе он бы не стал добровольно проводить время с Оливером. Его проблемы с этим мужчиной уходят корнями на пятьсот лет назад или больше.
— Сюда, — сказал Оливер, вышел с водительской стороны и быстро умчался, тогда как Мирнин неумело отстегивал упряжь его сиденья. Он порвал ее в порыве раздражения. Бесполезные вещи, ни на что не годятся, кроме спасения людей.
Учитывая, что его превратили пожилым человеком, Оливер был чрезвычайно гибким; даже с более длинными ногами Мирнину пришлось бежать неприятно быстро, чтобы не отстать. Он не мог обнаружить мужчину, за которым они следовали, но Оливер справится с отслеживанием. Сапоги для верховой езды, которые он носил, не годились для бега, и он был несколько благодарен, что не выбрал сегодня кроличьи тапочки. Они определенно не для суровой местности, а область, в которую они ушли, была усеяна ржавым металлоломом, выброшенными пиломатериалами и змеями, слишком медленными, чтобы ускользнуть с их дороги, но все еще достаточно быстрыми, чтобы укусить его в темноте. Опасный фундамент, даже для вампира.
Ему удалось нагнать все еще бегущего Оливера и сказать:
— Знаешь, тут змеи.
Как вампир, у него было преимущество говорить без одышки.
— Если тебя укусит змея, она умрет от отвращения, а ты от стыда, — сказал Оливер. — Он остановился.
Оливер сразу перешел на шаг, и Мирнин пошел за ним, радуясь изменению. Его глаза адаптировались к свету звезд и нарисовали яркую, хотя и в синих оттенках, картину старого дома с разбитыми окнами и зияющей дверью. Кто-то исписал его лозунгами, слой за слоем бессмысленных слов. Некоторые вещи никогда не менялись на протяжении веков, и граффити было одним из них, с древнего Египта до современности. Словно у человечества было жгучее желание оставить след, что бы он не значил — и слишком часто это оскорбление.
— Какой план? — спросил Мирнин.
— Сделаем проще. Ты заходишь сзади. Я спереди. Зажмем его посередине. — Короткая пауза, а затем: — Будь осторожен.
Мирнин поднял брови.
— Я тронут, что ты так беспокоишься обо мне.
— Я не беспокоюсь о тебе, дурень. Я беспокоюсь о том, что ты позволишь ему разорвать себя на части и сбежать. И мне придется снова его искать.
— Ааа. Теперь все встало на свои места.
Мирнин увернулся, чтобы избежать удара кулаком от Оливера, и двинулся к задней части фермы. Они были вне Морганвилля, и он мог почувствовать разницу. Это ощущалось странно, незнакомо и некомфортно. Он больше не хотел уезжать из города. Морганвилль настолько сильно стал его убежищем, его домом. Там он был защищен. Здесь он чувствовал себя маленьким и уязвимым. Слишком много воспоминаний, как за ним охотились по улицам, травили под открытым небом. Мучительно запирали в маленьких клетках. Вампиры могут быть сильными и быстрыми, но они были столь же уязвимы, как и все другие могущественные создания, вымершие из-за людей.
Здесь он был такой же жертвой, как и хищником.
Задняя дверь дома была заколочена, но он скользнул через разбитое окно и без звука приземлился на искривленный деревянный пол. Он был гнилым, но он чувствовал, где хрупкие места, и осторожно ступал, чтобы избежать предательских скрипа и щелчков. Здесь были пауки, много пауков, и он любил их — элегантные существа, идеально приспособившиеся к своей жизни. Трудно сказать, как они сейчас к нему относились, пока убегали с его пути.
Единственное, что его не заботило, это скорпион, который выполз из темноты, чтобы всадить жало ему в ногу. Ясно, что он не был любезен. Мирнин наклонился, поднял его за сегментированный хвост и поднес к своему лицу, нахмурившись, когда тот задел его когтями по носу, пока ворочался.