Полуночные укусы. Сборник рассказов из серии "Морганвилльские вампиры"
Шрифт:
— Невоспитанный, — сказал он ему. — Научись манерам.
Он бросил его в окно и смотрел, как тот ринулся по песку, по-прежнему яростно тыча воздух колючим хвостом.
Потом он почувствовал, как что-то нависает над его головой, и поднял голову, чтобы увидеть лицо, глядящее на него сверху вниз. Или… нет. Не лицо. В ту долю секунды это было похоже на лицо, бесформенную темную вещь, наблюдающую за ним, но потом оно застыло в тени и приняло структуру плесени.
Тем не менее… он чувствовал, что за ним следят.
В комнате был также труп, но он не следил за ним. Он лежал
— Я нашел пропавшего мальчика, — позвал Мирнин. — Мертвого.
Ему не было необходимости это говорить. Ни он, ни Оливер не были введены в заблуждение, чтобы поверить, что они найдут его живым.
— Наша добыча ушла наверх, — сказал голос в стороне от Мирнина, и он немного поморщился. Оливер снова сумел подкрасться, не привлекая его внимание. — Амелия не будет этим довольна. Нам нужно достойно погрести мальчика и выплатить компенсацию его семье. Ты возьмешь тело, а я пойду наверх и найду этого… я даже не могу назвать его вампиром.
— Мальчика давно уже нет, и он может подождать, — ответил Мирнин. — Для этого… можем понадобиться мы оба. Что бы это… ни было за существо, он не совсем в своем уме.
Оливер посмотрел на него. Не с обычным презрением или отрешением, но… чем-то еще. Чем-то более серьезным.
— Ну, тебе лучше знать, — сказал он. — Но я думаю, ты можешь быть прав.
Оливер повел вверх по лестнице, и Мирнин был достаточно осторожен, чтобы избегать хрупкого центра древесных ступеней; этот дом, с его угрожающими стенами и вонью гнили, был готов разваливаться при следующем сильном ветре. Удивительно, что это еще не произошло, учитывая его состояние. Наверху потертый ковер и какие-то старые, выцветшие фотографии позирующей семьи на стенах. В спальне справа был балдахин, ветхий матрас с подушками и покрывалом непопулярного пятидесятилетнего прошлого. Одежда осталась гнить в шкафу.
Он задавался вопросом, что случилось с семьей, которая когда-то жила здесь и, очевидно, исчезла без следа… а потом решил, возможно, лучше не знать. Все это место дрожало от страха и трагедии. Неудивительно, что их добыча выбрала его в качестве логова.
Оливер похлопал его по плечу и указал дальше по коридору к другой маленькой спальне. Дверь была закрыта, и свет звезд отражался на старой стеклянной ручке. Мирнин приготовился и кивнул о своей готовности.
Оливер взялся за ручку и повернул ее.
Нападение произошло через дверь с шокирующей внезапностью, сломав старую древесину в щепки, а потом на них кинулся вампир, крича. Он был вооружен ножом, острым и странной формы, который резал свет, описывая дугу к лицу Оливера. Оливер упал, Мирнин бросился вперед над ним и поймал нападавшего вокруг груди. Его вес и инерция отбросили его назад, но сухая древесина под ними разрушилась при ударе, они оба проломили пол и упали в комнату внизу.
Человек был бы оглушен или сломал спину, но вампиры были сделаны из материала повыносливее — и это существо было неестественно быстрым и сильным. Мирнин схватил правую руку с ножом и в то же время
Это не убило его, но он оказался беспомощным на некоторое время. Оливер отбросил существо и предложил Мирнина руку, который без стыда ее принял. Он чувствовал себя потрепанным и счастливчиком, что остался в живых.
— Нужно убить это создание, — сказал Мирнин. Его голос, он был удивлен, услышав, звучал рационально и достаточно точным. — Мы должны убить его. Немедленно.
— Мой приказ принести его Амелии, — ответил Оливер.
— Он не может просто… упасть и случайно расчлениться?
— Независимо от того, как я этого жажду, нет. Я следую ее приказам. — Оливер схватил пленника за руку и поднял его. Голова неестественно откинулась. — Надеюсь, ты помнишь повязки?
— Конечно.
Мирнин порылся в карманах, обжог пальцы от прикосновения к серебряной плетеной проволоке и сложил часто использовавшийся носовой платок по длине. Он туго обвернул ее вокруг запястья, а затем добавил серебряный крючок, чтобы связать повязку со сломанной шеей. Шея заживала, конечно. Медленно, но неуклонно. Необходимо пристальное внимание, чтобы быть уверенными, что существо остается беспомощным.
Он связал щиколотки той же длиной серебряной проволоки, и испытал прочность на разрыв. Повязки казались достаточно надежными.
Плечи узника дернулись, и он, казалось, смотрел на Мирнина широкими темными глазами. В его лице была дикая угроза и что-то гораздо, гораздо хуже.
— Осторожно, — отрезал Оливер и пнул связанное тело; голова откинулась, но шея больше не сломана. Он восстановился поразительно быстро. — Посмотришь на меня с таким неуважением, и я выколю тебе глаза. Понял, Люциан?
— У этого есть имя?
— К сожалению, у нас у всех есть имена. И прошлое; его является особенно неприятным. Я не знаю, кто имел ужасную глупость, чтобы обратить кого-то как он в одного из нас, но я надеюсь, его создатель давно умер либо присоединится к костру этого монстра. — Оливер поставил заключенного — Мирнин отказался использовать его имя даже в шумном уединении своего ума, потому что имена давали силу. Оно неловко пошаркало серебряными кандалами на лодыжках, что было к лучшему, так как Мирнин был обеспокоен. — Поехали. Чем быстрее я это закончу, тем больше мне будет нравиться.
— Что насчет… этого места? — Мирнин жестом указал на дом вокруг них, не смотря на существо, потому что одного раза хватило на всю жизнь. — Уверен, здесь есть и другие жертвы.
— Это дело полиции. Кое-что для шефа Мосес, хотя я подозреваю, что большинство жертв будет приезжими. Ему бы не сошли с рук убийства, если бы он охотился исключительно на жителей Морганвилля.
Бедная шеф Мосес. Мирнин вздрогнул.
— Лучше закопать его в землю, — сказал он. — Сказав, как они умерли, мы не принесем их близким мира.